Свадебное путешествие Лелика - Экслер Алекс - Страница 35

— Я все думаю, — медленно сказал Лелик, — чем тебя по башке треснуть? Твоим кубком идиотским, который там где-то у сцены валяется, или просто тарелку тебе на уши натянуть?

— Кубок уже здесь, — сказал Макс, показывая Лелику немного помятый, но еще вполне приличный кубок. — Я его сразу поднял, чтобы было из чего выпить. Кстати, Лех, давай уже выпьем. Честное слово, ты хорошо сказал. Я даже прослезился. А на них на всех наплевать. Пускай веселятся. Не хотят они русских березок — не надо! Все нам достанутся. Давай, Лех, наливай. Выпьем, Лех, за нашу родину.

— За родину — я завсегда, — сказал Славик, протягивая свой фужер. — Тем более находясь во враждебном окружении. Лех, ты правда хорошо сказал. Давайте выпьем за Леху. И за землю с родины! Пусть даже она с брюссельской свалки!

Славик с Максом выпили. Лелик немного помедлил… В конце концов, рассудил он, ничего страшного не произошло. Та часть зала, которая была не в курсе магазина «Русские сувениры», приняла его слова за чистую монету и прослезилась от ностальгии, а та, которая знала о маленьком подобном бизнесе Хохлова, считала выступление Лелика чистым приколом. «Да хрен бы с ними со всеми!» — вдруг решил Лелик и опрокинул солидную порцию «Абсолюта».

В зале между тем выступили два последних официальных гостя, и началась неофициальная часть — музыка, танцы и всяческое веселье.

— Ну что, Лех? — задорно спросил его Макс. — Пора приступать к реализации спора? Красивые еврейские девушки ждут нас. В смысле, меня. А тебя — не знаю. Ты, брат, уж сам с этим делом разбирайся.

Лелик посмотрел на Макса весьма недоброжелательно. Ему не нравилось боевое настроение, в котором сейчас находился приятель. Лелик помнил, что в этом настроении — когда он уже прилично выпил, но еще не дошел до состояния «рыбьего глаза» — Макс обычно пользуется успехом у женщин, а сейчас этот успех был не в Леликовых финансовых интересах. Впрочем, в споре участвовали они оба, и Макс, конечно, находился в значительно более сложных условиях, потому что если Лелику для выигрыша достаточно было с одной дамой протанцевать четыре танца, то Максу требовалось перейти к более тесным взаимоотношениям, чтобы выиграть спор.

— Ну, — повторил Макс, — реализуем?

— Реализуйте, Максим, реализуйте, — веско сказал Лелик. — Надеюсь, вы не ждете от меня никаких консультаций?

— Ой, какие мы стали пафосные! — сказал Макс с отвращением. — Ладно, мон шер, и без тебя обойдусь. Я просто хотел с тобой по-дружески поделиться, как в старые добрые времена. Но раз на тебя медные трубы в виде какой-то паршивой кредитки подействовали настолько сильно, что ты из себя постоянно строишь Марио дель Монако, значит, я потерял приятеля и больше с тобой по-дружески не общаюсь. Понял?

— Ну ладно тебе, ладно, раскипятился, — сказал Лелик, который почувствовал определенную справедливость высказанных упреков. — Короче говоря, — попытался он перевести разговор в нужное русло, — начинаем окучивать девушек, как договорились. У тебя какие планы?

— Завоевать мировое господство, — мрачно ответил Макс, берясь за бутыль с «Абсолютом», в которой уже почти ничего не было.

— А можно мне немножко? — миролюбиво спросил мужик, который уже пару раз до этого протягивал Максу свой фужер.

Макс злобно посмотрел на него. Однако мужик если и смутился, то вида не показал.

— Не великовата ли кружечка? — язвительно поинтересовался Макс. — Не захлебнетесь?

— Так… Так всегда же в нее наливали, — тихонько ответил мужик. — Я думал, сегодня так полагается. Русский вечер и все такое…

— Полагается, как же, — сварливо пробурчал Макс. — Все вы тут русские, когда выпить хочется.

— Макс, не зарывайся, — предупреждающе сказал Лелик. — И налей мужику выпить. Это не твой «Абсолют». Он общественный.

Макс сделал злобную физиономию, аккуратно наклонил бутыль и стал капать мужику в фужер водку буквально по капле. Вероятно, Макс рассчитывал на то, что у мужика или совесть проснется и он скажет: «Спасибо, хватит», или ему станет просто неудобно долго держать фужер. Однако мужик, как видно, тоже пошел на принцип, потому что он храбро держал свой бокал в вытянутой руке и никаких признаков нетерпения не выказывал. Макс, продолжая капать ему водку в бокал, смотрел на мужика совершенно иезуитским взглядом, но мужик упорно смотрел на процесс наполнения сосуда и Макса полностью игнорировал.

— Хватит? — наконец спросил Максим голосом, в котором уже не было ничего человеческого.

— Можно еще немножко, — не дрогнув ни одним мускулом на лице, ответил мужик.

Тут Макс не выдержал и опрокинул бутыль вверх дном. Водка широкой струей полилась в фужер, дошла до краев и стала переливаться. Макс опустил бутыль.

— Теперь, вероятно, хватит? — спросил он мужика, тяжело дыша.

— Спасибо, — вежливо ответил мужик, — достаточно.

С этими словами он поднес фужер к губам и стал неторопливо прихлебывать водку, как будто это было сухое винцо.

Макс онемел от подобной наглости — мужик над ним явно издевался.

— Простите, — обратился к мужику Лелик. — А из какой вы страны? Мне просто интересно.

— Я? — удивился мужик. — Ну уж наверное не из какой-то там паршивой Франции. Из России мы. Российские. Знаете, есть такая страна между Германией и Китаем?

— Знаем, — сдержанно ответил Лелик. — Мы в курсе.

— Так ты наш, мать твою? — заорал Макс так, что на него все обернулись. — А что же молчал?

— Я не молчал, — с достоинством ответил мужик. — Я думал, вы догадаетесь.

— Так сразу бы и сказал, что наш, — облегченно вздохнув, сказал Макс. — А то я думал, что какая-то тварь иностранная издевается. Но раз ты наш, тогда все в порядке. Только водка, мил друг, уже закончилась. Что будем делать?

— Фигня вопрос, — ответил мужик, осторожно поставил бокал, взял пустую бутылку у Макса, воровато оглянулся, потянулся и… аккуратно заменил их бутылку на почти полную с соседнего стола.

— Точно наш! — восхищенно заметил Макс. — Наливай, братишка.

— Ладно, — сказал Лелик, который дальнейшее развитие события мог предугадать с точностью до мелочей. — Мне танцевать пора.

— Четыре танца, амиго, — напомнил ему Макс. — Подряд. С симпатичной еврейской девушкой.

— Речь шла о еврейской девушке как таковой, — напомнил Лелик. — Без всяких упоминаний об их симпатичности.

— Лех, мы с Эдиком собираемся выпить, — сказал Макс, который уже подружился с соседним мужиком-россиянином, — а ты мне тут мозги полоскаешь. Танцуй с кем хочешь. Только не забывай каждый танец фиксировать у высокой комиссии.

— А кто комиссия? — поинтересовался Лелик.

— Мы с Эдиком, — сказал Макс.

— Договорились, — сказал Лелик и громко сказал даме напротив: — Ирочка, пойдемте потанцуем!

— Легко, — откликнулась Ирочка и начала вставать со стула.

— Эй, — зашептал Лелику Макс, — я тетку Ирку первый застолбил. Так не честно!

— Женщину, мой милый, застолбить нельзя, — величественно сказал ему Лелик. — Это тебе не вещь какая-нибудь. Фиксируй первый танец, комиссия.

Макс злобно посмотрел на него, но ничего не сказал, а только чокнулся с Эдиком полным фужером и стал провозглашать тост за всех россиян: чтобы они всегда встречались на просторах загнивающей Европы с полными бокалами водки в руках.

Лелик подумал, что сейчас Макс ухрюкается и вот тогда спор точно не выиграет, обрадовался этому обстоятельству (честно говоря, он боялся проиграть «американку», потому что Макс мог пожелать чего-нибудь очень странного) и отправился танцевать с Ирой.

Веселье в зале между тем шло вовсю. Официальная часть, как видно, закончилась, и народ развлекался кто во что горазд. Кто-то, подобно Лелику с Ирой, танцевал, кто-то болтал, сидя за столом, некоторые слушали музыку, молодежь играла в какие-то тихие игры, общаясь по-французски, Хохлов носился по залу, уделяя внимание гостям, словом, вечер продолжался и никто не скучал. Один из приглашенных гостей даже достал из принесенного с собой футляра саксофон, залез на сцену и начал довольно прилично играть в сопровождении подыгрывающего ему ансамбля.