Философская пропедевтика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих - Страница 10

10

§ 18

В первом случае необходимо простое выяснение правовых оснований, посредством которого и устанавливается, кому принадлежит это оспариваемое особое право. Однако для такого разбора мнений обеих сторон нужен третий, кто был бы свободен от их интереса владеть этой вещью и обращал бы внимание только на право, как таковое.

Пояснение. В первом случае возникает, таким образом, гражданский процесс. В нем-то и оспаривается право другого, но на правовой основе. Обе спорящие стороны в том как раз и сходятся, что они признают право как право. И вступить во владение должен лишь тот, кто прав, а не тот, скажем, кто имеет влияние, власть или больше заслуг. Стороны расходятся только в отношении подведения особенного под всеобщее. И именно в этом причина того, что между судьей и обеими сторонами не возникает ни личной обиды, поскольку одна сторона недовольна его приговором, ни личной обиды судьи против той стороны, которую он признал неправой. И так как здесь нет посягательства на что-либо личное, то сторона, несправедливо претендовавшая на собственность другого, не наказывается.{47}

§ 19

Второй случай, напротив, касается ущерба, наносимого моей личной внешней свободе, моему телу и жизни или же моей собственности вообще путем насильственных действий.

Пояснение. Сюда относится в первую очередь незаконное лишение меня свободы посредством тюремного заключения или рабства. Не иметь возможности отправиться туда, куда хочешь, и т.п. – это и есть лишение естественной внешней свободы. Сюда же относится нанесение ущерба телу и жизни. Последнее гораздо значительнее, нежели лишение меня собственности. Хотя жизнь и тело суть нечто внешнее, как и собственность, тем не менее под ними задета моя личность, ибо мое непосредственное самоощущение находится в самом моем теле.

§ 20

Принуждение, установленное подобным поступком, не только должно быть прекращено, т.е. внутренняя ничтожность такого поступка должна быть наказана не только негативно, но необходимо также, чтобы и позитивно осуществилось возмездие. (Против такого поступка необходимо выставить как довод форму разумности вообще, всеобщность, или равенство.) Ведь если поступающий так существо разумное, то в его поступке заключено то, что его поступок есть нечто всеобщее. Грабя другого, ты грабишь себя! Убивая кого-нибудь, ты убиваешь всех и самого себя! Поступок – это закон, который ты устанавливаешь и который именно своим поведением ты признал в себе и для себя. Поступающего так можно поэтому вместо себя подвести под тот самый способ действия, который он установил, и тем самым восстановить нарушенное им равенство: jus talionis [право возмездия].

Пояснение. Возмездие основывается вообще на разумной природе несправедливо поступающего, иначе говоря, оно состоит в том, что несправедливое превращается в справедливое. Несправедливый поступок – это единичный неразумный поступок. Но так как он совер{48}шается разумным существом, то он представляет собой, правда не по своему содержанию, но по форме, все же нечто разумное и всеобщее. Кроме того, его следует рассматривать как принцип или закон. Однако, как таковой, этот закон действителен вместе с тем только для [несправедливо] поступающего, ибо только он, поступая так, признает этот закон, другие же не признают. Несправедливо поступающий сам подпадает под этот принцип или этот закон, который и должен быть осуществлен по отношению к нему. Несправедливость, которую он совершил, в применении к нему является справедливостью, ибо этим вторым действием, им признанным, восстанавливается равенство. Здесь мы имеем только формальное право.

§ 21

Возмездие, однако, не должно осуществляться отдельным обиженным человеком или его близкими, ибо у них общеправовая точка зрения связана в то же время со случайностью страсти. Оно должно быть действием третьего, обладающего властью, который выставляет как довод и исполняет только всеобщее. В последнем случае оно называется наказанием.

Пояснение. Месть и наказание отличаются друг от друга тем, что месть – это возмездие, поскольку оно осуществляется обиженной стороной, а наказание – это возмездие, поскольку оно налагается судьей. Возмездие потому-то и должно осуществляться как наказание, что в случаях мести имеет влияние страсть и право оказывается в тени. К тому же месть не обладает формой права, а имеет форму произвола, так как обиженная сторона действует, всегда повинуясь чувству или субъективной побудительной причине. Именно поэтому справедливость, осуществленная как месть, и является в свою очередь новой обидой, воспринимается только как единичный поступок и воспроизводится, таким образом, без примирения до бесконечности.{49}

Глава вторая.

Гражданское общество

§ 22

Понятие права как сила, располагающая властью и независимая от побуждений единичности, обладает действительностью только в гражданском обществе.

§ 23

Семья представляет собой естественное общество, члены которого связаны любовью, доверием и естественным повиновением (пиэтет).

Пояснение. Семья представляет собой естественное общество, во-первых, потому, что членом семьи являются не в силу своей воли, а в силу своего естества, и, во-вторых, потому, что отношения между членами семьи основаны не столько на размышлении и решении, сколько на чувстве и побуждении. Эти отношения являются необходимыми и разумными, но форма сознательного усмотрения отсутствует. Это скорее инстинкт. Любовь членов семьи друг к другу основывается на том, что одно Я составляет с другим отдельным Я некоторое единство. Они не считают себя отдельными в их отношении друг к другу. Семья – это органическое целое. Ее части – это, собственно говоря, не части, а члены, которые имеют свою субстанцию только в этом целом и отдельно от этого целого самостоятельностью не обладают. Доверие, питаемое членами семьи друг к другу, состоит в том, что каждый интересуется не собой, а только целым. Естественное повиновение внутри семьи основывается на том, что в этом целом существует только одна воля, а именно принадлежащая главе семьи. В этом отношении семья составляет только одно лицо. (Нация.)

§ 24

Государство – это общество людей с правовыми отношениями, в котором люди имеют значение друг для {50}друга не в силу каких-либо индивидуальных естественных отношений сообразно своим естественным склонностям и чувствам, а как лица, и эта личность каждого косвенно утверждается. Если семья, разрастаясь, превратилась в нацию и государство составляет с нацией одно целое, то это – большое счастье.

Пояснение. Народ связан в одно языком, нравами и обычаями, а также образованием. Но связь эта еще не образует государства. Для государства, правда, весьма важны, кроме того, мораль, религия, благосостояние и богатство всех его граждан. И оно должно заботиться о содействии этим обстоятельствам, однако непосредственную цель государства составляют не они, а право.

§ 25

Естественное состояние – это состояние некультурности, насилия и несправедливости. Из такого состояния люди должны вступить в гражданское общество, ибо только в последнем правовое отношение обладает действительностью.

Пояснение. Естественное состояние часто изображается в качестве совершенного состояния человека как с точки зрения благоденствия, так и с точки зрения нравственной доброты. Во-первых, следует заметить, что невинность, как таковая, не имеет никакой моральной ценности, поскольку она представляет собой незнание зла и покоится на отсутствии тех потребностей, при которых зло может совершаться. Во-вторых, это состояние является скорее состоянием насилия и несправедливости именно потому, что в нем люди оценивают себя сообразно природе. По природе же они неравны как в отношении физических сил, так и духовных способностей. И посредством насилия и хитрости люди делают действительным это свое различие. Разум существует, правда, и в естественном состоянии, но естественное является господствующим. Поэтому люди должны перейти из него в такое состояние, в котором господствует разумная воля.{51}