Охотники за пчелами - Эмар Густав - Страница 32

— Успокойтесь, Гермоза, — перебил ее дон Эстебан, улыбаясь, — я не делаю никаких неприятных для вас выводов из нашего разговора. Я понял, что вы испытываете большую признательность к человеку, который спас вам жизнь, что вы были бы рады узнать, что этот человек не недостоин чувства, которое он внушает вам, и не более того

— Это действительно так, друг мой. Кажется, это желание естественно и никто не может его осуждать.

— Конечно, милое дитя, поэтому я не осуждаю вас. Напротив, только я, как мужчина, могу делать много такого, что недоступно вам, женщинам. Поэтому я стараюсь приподнять таинственное покрывало, скрывающее жизнь вашего исцелителя, для того чтобы иметь возможность определенно сказать вам, достоин он вашего внимания и симпатии или нет.

— О, сделайте это, Эстебан, прошу вас от всего сердца! Молодой человек лишь улыбнулся в ответ на страстный призыв донны Гермозы и, поклонившись, ушел.

Оставшись одна, она обхватила голову руками и заплакала. Неужели она сожалела о той откровенности, которую себе позволила? Или она боялась самой себя? Только женщины, причем женщины испано-американские, в жилах которых течет раскаленная лава вулкана, способны решить этот вопрос.

Дон Фернандо Карриль, как мы уже сказали, после разговора с вакерос поскакал по дороге, ведущей к президио, но, не доезжая до него, он постепенно замедлил бег своей лошади и ехал неспеша, внимательно поглядывая по сторонам, как будто поджидал кого-то.

Однако мы позволим себе усомниться в этом, потому что дорога на всем своем огромном протяжении была совершенно пуста.