Посланец небес - Ахманов Михаил Сергеевич - Страница 36

– Скажи, Тен-Урхи, тебе известно о законах С’Трелла Основателя?

То, что Тревельян о них понятия не имел, оказалось не самым ужасным; гораздо хуже было другое – он не представлял, положено ли знать о них рапсодам. Но тут ему, к счастью, вспомнилось, что форма имени «С’Трелл» является очень древней, бытовавшей в южных провинциях Ки-Ксоре и Фейнланде тысячелетия назад. Он небрежно повел рукой и молвил:

– Ха! Дело прошлого! Седая старина!

Возможно, магистр воспринял это как намек на свои седые бакенбарды или иной знак неуважения, но глаза у него полезли на лоб:

– Дело прошлого? Старина? Ты где учился, рапсод? Как долго? И кто был твоим наставником?

– Учился я всюду, почтенный Питхана, где довелось мне побывать, учился у разных людей и не имел постоянного наставника.

– Это заметно по пробелам в твоем образовании. – Магистр сурово сдвинул брови. – Не понимаю, как тебе даровали звание рапсода!

– За великий талант к песнопениям и ловкость в обращении с мечом, – без лишней скромности заявил Тревельян и потянулся к своему дорожному мешку, где хранилась лютня. – Хочешь, я что-нибудь тебе сыграю? Или желаешь усладить свой слух балладой? Скажем, про муки умников, которых подвесили вверх ногами или насадили на крюк?

Питхана сделал отрицательный жест:

– Не нужно. Уверен, что ты превосходно поешь и играешь и что твой меч непобедим. Ты это доказал, свершив правосудие над Аладжа-Цором. Уверен также, что ты хороший человек – у тебя шерр, а он не пойдет к тому, кто полон злобных умыслов. Однако пробелы остаются, и я бы посоветовал тебе взять несколько уроков у наших мудрецов.

– Зачем же искать их? Ты мог бы сам… – начал Тревельян, но Питхана замахал руками:

– Нет, нет! Я слишком стар, занят последней в моей жизни работой и больше не беру учеников. Тебе нужен кто-нибудь помоложе, а лучше – Аххи-Сек, Великий Наставник и наш мудрейший иерарх. Вопросы, которые ты задавал, как раз для него.

– Где же мне найти достойного Аххи-Сека?

– Хмм… Он живет в Полуденной провинции, но иногда путешествует по делам Братства. Отправляйся за Кольцевой хребет, и там тебе скажут в наших домах, где его искать. Надеюсь, он вложит в твою голову толику знаний.

Ни на один вопрос не ответил и хочет побыстрей отделаться, подумал Тревельян. Пожалуй, лишь один совет полезен – найти магистра помоложе или этого Аххи-Сека, который, вероятно, в Братстве не последний человек – может быть, даже его глава. Но торопиться некуда. Сначала он побывает в Манкане, затем пойдет на юго-запад по землям Пибала и Нанди к Первому Разлому в Кольцевом хребте, через который можно попасть в Провинцию Восхода. Еще можно отправиться из Манканы на запад, в Анз, к Северному валу и Второму Разлому, где течет река, впадающая в море Треш… Так ли, иначе, но он доберется до имперской метрополии и этого Аххи-Сека. А по дороге, глядишь, еще какой-нибудь магистр подвернется.

Тревельян поднялся, подхватил свой мешок и склонил голову:

– Благодарю за мудрые советы и беседу, почтенный. Теперь позволь мне удалиться. Твоя кровь – моя кровь.

– Твоя кровь – моя кровь, – эхом отозвался Питхана, кивнул и направился к своему столу, книгам и рукописи. Его мысли были уже далеко – вероятно, в сферах этики, где разрешалось противоречие между желанием и долгом.

Спустившись на первый этаж, Тревельян столкнулся с Даббасом, дарующим кров в обители Помо. Тот наблюдал, как трое подростков – видимо, ученики – прибирают кухню, трапезную и смежные с ней покои. С любопытством покосившись на зверька, прильнувшего к шее Тревельяна, Даббас принес из кухни увесистый сверток:

– Вот, возьми, Тен-Урхи. Фляга с вином, немного сухарей, мясо и сушеные фрукты… Пригодится в дороге.

– Спасибо. Ты милосерден и заботлив, как наша Заступница Таванна-Шихи… – Тревельян сунул запасы в суму и решил, что надо расспросить Даббаса. Он был не столь обременен летами, как Шуттарн, дарующий кров из Рори, и казался человеком доброжелательным, а главное, разговорчивым. – После беседы с мудрым Питханой мне захотелось освежить свои знания. Нет ли у тебя какого-то манускрипта, не слишком тяжелого, где говорилось бы о законах Основателя С’Трелла?

– Есть. – Даббас вышел и вскоре вернулся с небольшим пергаментным свитком. – Это краткий список размышлений С’Трелла. Надеюсь, он тебе пригодится. Тяга к знаниям так похвальна! – Он метнул строгий взгляд на учеников.

Они покинули дом, затем направились к имперскому тракту по недлинной аллее, обсаженной пальмовыми дубами. Вероятно, Даббас решил проводить гостя до самого выхода.

– Я слышал, – произнес Тревельян, – что войско, идущее на Манкану, уже в Помо.

– Желаешь к ним присоединиться, Тен-Урхи? Что ж, рапсода всегда примут с удовольствием, ибо веселые песни поддерживают воинский дух и помогают смириться со стертыми ногами и грузом доспехов. Там, дальше по дороге, их лагерь в лесу, и в нем алая палатка военачальника. Они взяли в Помо зерно, мясо и овощи и, думаю, сегодня выступят. Может быть, уже ушли, но ты их догонишь – рапсоды проворнее солдат.

– Хочу спросить еще об одном. – Тревельян поднял руку, почесал Грея за ушами, и тот довольно пискнул. – Это касается покойного Аладжа-Цора… Скажи, его предупреждали, чтобы не бесчинствовал?

Даббас усмехнулся:

– Это один из обычаев, который известен не каждому рапсоду. Предупреждают всегда, Тен-Урхи, если деяния человека таковы, что могут привести его к смерти. К смертному приговору Братства, я хочу сказать. Так что пусть твоя совесть будет спокойна – Аладжа-Цора предупреждали, и не раз.

– Как?

– Увещевая его, а когда слова не помогли, один из братьев отвез ему послание, пришедшее в Помо от самого Великого Наставника – запечатанную шкатулку, покрытую черным лаком. Не знаю, что в ней, но обычно получившие такой знак быстро вразумляются. Жаль, что с Аладжа-Цором не получилось… – Даббас пожал плечами. – А может, и не жаль! Дрянной он был человек, и душа его не достойна прикосновения Таван-Геза.

– Значит, шкатулку прислал иерарх… – протянул Тревельян. – Сам мудрейший Аххи-Сек из Полуденной провинции… Оч-чень интересно!