«Ворон» - Ахманов Михаил Сергеевич - Страница 27

О мусульманских разбойниках Средиземья и вообще о ситуации в этих краях Серов знал очень немногое – можно сказать, почти ничего. В школе этого не проходили, в школьной истории битвы за испанское наследство и другие события на европейском театре заслоняла фигура Петра, войны со шведами и турками, стрелецкие бунты, выход России к морям и возведение столицы на невских берегах. Ему доводилось читать пару-другую пиратских романов, но Стивенсон и Сабатини[43] писали о Вест-Индии и карибских корсарах, и от того казалось, что больше в мире и пиратов нет. А если есть, то лишь отдельные злодеи и мелкое жулье, что ошивается у дальних берегов и грабит рыбачьи баркасы.

Но башни, замки и крепости, которые видел Серов в прошлой жизни, говорили совсем об ином. Их голос был негромок, воспоминания – смутны, но, добавив услышанное от Деласкеса и де Пернеля, Серов понимал: сейчас Средиземье не туристский рай, но арена смертельной схватки между христианством и исламом. И «Ворон» на всех парусах двигался в эту преисподнюю.

Ему хотелось узнать о ней побольше. В конце концов, он был уроженцем другого времени, он явился сюда из эпохи, когда пусть не деяния, но человеческая мысль охватывала всю Галактику и прикасалась к атомам и звездам, к тайнам мозга и живой материи, когда человек дотянулся до космоса и даже до Луны. Он мыслил шире, видел глубже и, не являясь выдающимся воителем, или ученым, или знатоком истории, все же имел бесспорное преимущество перед своими нынешними современниками: он привык планировать. Отчасти это было связано с военной службой, с бизнесом и прочими его делами, но наблюдалась тут другая составляющая – разница между людьми двадцатого и восемнадцатого веков. Казалось бы, не очень изменился человек за триста лет – может, стал более упитанным и живет теперь подольше, – но разница все же была, и Серов ее ощущал. Предки были импульсивнее потомков, ими обычно двигали чувства, эмоции, но не разум, и, кроме гениев и великих правителей, никто не заглядывал в грядущее дальше часа или дня. Воистину их жизнь была как танец мотыльков над пламенем: прожил секунду – и доволен.

Серов открывал сундук с нарядами Шейлы, касался резной шкатулки, в которой хранилась рукопись. Тайный труд мессира Леонардо, пророчества, записанные им со слов всезнайки Елисеева… Он помнил книгу едва ли не наизусть, помнил, что в ней говорится о событиях великих, менявших лицо мира и судьбы миллионов людей. Сражения с турками, борьба американских колоний за независимость, французская революция, походы Наполеона, две мировые войны в двадцатом веке, первый паровоз, первый самолет, первый взрыв атомной бомбы… И почти ничего о том, что происходит в Средиземье на рубеже столетий, в годы, когда сошлись в бою четыре могучих правителя: Петр, Карл X, Людовик XV и Леопольд Габсбург, император Священной Римской империи германского народа.

В день, когда фрегат проходил широту Касабланки, Серов призвал в свою каюту Робера де Пернеля, мальтийского рыцаря и командора, выставил угощение – ямайский ром, финики, вареную баранью ногу – и принялся расспрашивать о городе, что на арабском назывался Дар аль-Бейда[44] . Отведав мяса и рома, рыцарь пояснил, что в Касабланке засели португальцы и возвели мощную крепость, откуда – хвала Создателю! – сынам ислама их не выгнать. И это хорошо, ибо португальцы тоже христианский народ. Правда, поговаривают, что в заморских своих колониях они ведут себя не совсем по-христиански – гонят туземцев на плантации, а не принявших святую веру подвергают мучениям и жгут на кострах, но это, видимо, пустые слухи.

Серов усмехнулся, покивал головой и сказал: – Я, благородный рыцарь, происхожу из Нормандии, из самого, что ни на есть захолустья. Где-то чему-то учился у святых отцов, знаю о древних временах, о римлянах и греках, слышал о том, как герцог Вильгельм захватил Британию, о походах в Святую Землю для освобождения Гроба Господня, о плавании мессира Коломбо за океан и великих его открытиях – ну, на эти берега и острова я и сам довольно нагляделся, сражаясь в Вест-Индии. Еще помнятся мне рассказы монаха, духовника батюшки-маркиза, о португальце Магеллане, обогнувшем Землю, и британце Дрейке, который сделал то же самое, а потом, лет сто назад, разгромил испанскую армаду[45] . Еще я слышал, что нынче Луи Французский бьется с британцами и голландцами за Испанию и что российский государь схватился с шведским королем и зовет к себе на службу охочих людей. Но о том, что происходит в магрибском море и в Турции, мне ничего не известно.

– Даже если так, – молвил де Пернель, – ваши знания, мессир капитан, меня необычайно радуют. В наше время разврата и убожества так редко встретишь образованного человека! Что же до Турции и Магриба, то я, прожив на Мальте двадцать лет, могу поведать вам о прошлом и настоящем этих народов и стран. Конечно, если Господь одарит вас терпением, чтобы выслушать сию повесть.

– Терпения у меня достаточно, – сказал Серов и подлил рома в кружку рыцаря.

– Доводилось ли вам слышать имя Барбароссы?

– Конечно. Он был германским императором, хотел сразиться с Саладином, но погиб во время третьего похода в Святую Землю[46] . В нем еще участвовал английский король Ричард Львиное Сердце.

– Поистине духовник вашего отца был знатоком истории и передал вам многие познания! – искренне восхитился командор. – Но я говорю о другом Барбароссе – вернее, о других, ибо было их двое братьев, Арудж и Хайраддин, оба рыжебородые и оба – злобные пираты[47] . Два века назад, когда османы были в зените могущества, они предались туркам, построили на их золото корабли – целый огромный флот! – и, отправившись на запад, принялись опустошать берега Сицилии, Италии, Испании и Франции. На их судах главенствовали турки, но в экипажах было множество мавров и других людей из Туниса, Алжира и Марокко. Арудж и Хайраддин, эти два врага христианской веры, не щадили ни малого, ни старого, правили всем Магрибом, и длилось это почти пятьдесят лет. С той поры сыны ислама сражаются в море с христианами, захватывают торговые корабли, пленяют их команды, требуют выкуп и дань, творят насилия и проливают реки крови. Вы уже видели их, мессир капитан, видели, когда они напали на ваши суда и похитили вашу супругу… Да постигнет их кара Господня на том и этом свете! Утомленный длинной речью, рыцарь отхлебнул из кружки и закашлялся.

43

Имеются в виду «Остров сокровищ» Р.-Л. Стивенсона и «Одиссея капитана Блада» Р. Сабатини.

44

Касабланка и Дар аль-Бейда в переводе на русский означает одно и то же – Белый Дом.

45

Первое кругосветное плавание свершилось в 1519-1522 гг., и португальский мореплаватель Фернандо Магеллан в нем погиб (1521 г.). Френсис Дрейк совершил второе кругосветное плавание в 1578-1580 гг., разграбив по дороге испанские колонии в Новом Свете, за что был возведен в рыцарское достоинство Елизаветой, королевой Англии. «Непобедимая армада», посланная испанским королем Филиппом на завоевание Англии, была разгромлена в июле-августе 1588 г. Это морское сражение длилось две недели, и, кроме Дрейка, британским флотом командовали Хокинс, Фробишер и лорд-адмирал Хоуард.

46

Император Фридрих Барбаросса возглавил германское войско в период Третьего крестового похода, но до Сирии и Палестины не дошел – утонул в реке Салеф, вблизи города Селевкии. Это случилось в 1190 г., когда императору исполнилось 65 лет. Прозвище Барбаросса он получил за рыжий цвет бороды и волос («рыжебородый» по-латыни).

47

Арудж и Хайраддин (примерная дата рождения – 1482 г., правление султана Баязета) появились на свет в семье греческого гончара-христианина и в юности перешли в мусульманство. Арудж нанялся на турецкое пиратское судно, затем выбился в капитаны, отправился в Тунис и, встав во главе целой флотилии, успешно сражался на суше и на море против испанцев и местных магрибских князей. Впервые прославился захватом двух роенных галер, принадлежавших папе Юлию (1504 г.). Погиб в 1-518 г. под Тлемсеном, на границе Марокко и Алжира, в бою с испанцами. Его младший брат Хайраддин, унаследовавший власть и прозвище (Барбаросса ), был более удачлив и более знаменит. Получив от султана Селима I корпус янычар, захватил Алжир, стал его правителем, а вскоре и главным адмиралом турецкого флота. Неоднократно опустошал западные средиземноморские берега и острова от Сицилии до Гибралтара, в 1538 г. уничтожил объединенный флот Испании, Венеции и Римского Папы, который находился под командованием адмирала Андреа Дориа. Был осыпан милостями Сулеймана Великолепного, наследника Селима I, и, удалившись от дел, скончался в Стамбуле в 1546 г. Оба Барбароссы считаются самыми свирепыми мусульманскими пиратами XVI-XVII вв.