«Ворон» - Ахманов Михаил Сергеевич - Страница 45

– Большая сила, но недостаточная, – молвил командор Зондадари. – На Джербе возведены укрепления – не такие мощные, как здесь, но все же… Гарнизон там велик. Вы будете нуждаться в хорошей пехоте и всадниках.

– Лишним это не будет, – подтвердил Серов. Командор и магистр переглянулись. Потом де Рокафуль наклонил седую голову, словно разрешая Марку Антонию говорить, и тот, потеребив смоляную бородку, произнес:

– Мы пошлем с вами двенадцать боевых галер. Сто пятьдесят конных рыцарей, тысяча двести солдат, не считая канониров и матросов. Добыча – пополам.

– Согласен.

– Пойдем под мальтийским флагом.

– Нет возражений.

– Под общей командой.

– Под моей, – жестко сказал Серов. Де Рокафуль приподнял брови:

– Вы молоды, мессир Серра. Хватит ли у вас опыта?

– Не сомневайтесь, досточтимый магистр.

– Хм-м… посмотрим… Как вы намерены действовать?

– Я полагаю, у ордена есть карты и зарисовки укреплений Джербы. Мне нужно на них взглянуть для уточнения плана. Но в общем он таков: пехота и конница с ваших галер высадятся на берег в уединенном месте и, уничтожая по пути врага, продвинутся к укреплениям. Их задача – вывести из строя как можно больше неверных и блокировать форты с суши. Я со всеми кораблями атакую с моря и нанесу внезапный удар из всех орудий. Стрелять придется несколько часов, до последнего ядра и фунта пороха, поэтому начнем канонаду на рассвете. Под прикрытием огня я высажу десант. Часть моих людей попытается залезть на стены, но это будет отвлекающий маневр. Остальные, разбитые на небольшие отряды, должны ударить по уязвимым местам и проникнуть в крепость, взорвав пороховыми зарядами стены, или забраться на них и отворить ворота. Вслед за ними ворвутся всадники и самые резвые из ваших пехотинцев. Одновременно начнется штурм с моря. Нужно посеять панику, чтобы избежать больших потерь. Может быть, взглянув на карты, я придумаю что-то еще.

Челюсть у командора Зондадари отвалилась. Магистр вдруг захохотал, а отсмеявшись, коснулся креста на груди и произнес с уважением:

– Вы, юноша, стратег, клянусь Господом! Вы хотите, чтобы конница, корабли и отряды пехоты действовали стремительно и согласованно. Но как этого добиться?

– С помощью условленных сигналов и надежных командиров. Выстрел из пушки, звук трубы, флаги на мачтах – все подходит. Но лучше всего сигналить дымом.

– Дымом, капитан?

– Да, мессир. Небольшой запас дров, фляги с маслом, смола и свежая зелень. Дымный столб виден за несколько миль.

– Это хитрость карибских корсаров? Серов ухмыльнулся:

– Да, достопочтенный. Мы знаем массу всяких уловок. Их хватит, чтобы отправить в ад всех сарацин на Джербе.

Великий магистр смежил веки, сложил ладони на груди, обхватив пальцами крест, и погрузился в раздумья. Шрам на его щеке, тянувшийся от уха до подбородка, выглядел как тонкий розоватый червь. Марк Антоний молчал, удивленно покачивая головой, и де Пернель тоже безмолвствовал, но Серов поймал его торжествующий взгляд.

– Теперь я понимаю, почему вас прозвали Сиррулла! – Голос магистра внезапно нарушил тишину. – На арабском Сирулла означает «помысел Божий», но может трактоваться как «Божий гнев», что в данном случае ближе к истине. Я принял решение, сын мой! Я доверяю вам своих воинов и надеюсь, что вы приведете их к победе. – Его взгляд обратился к де Пернелю. – Брат Робер, вы плаваете с мессиром де Серра больше трех месяцев и знакомы с его приемами. Возьмете ли вы наши галеры, рыцарей и солдат под свое начало?

Но де Пернель с сожалением развел руками:

– Не могу, достопочтенный брат, и прошу вас не настаивать. В первые дни свободы я принес обет не покидать маркиза де Серра, пока дама его сердца томится в плену. Я поклялся именем Господа и спасением своей души! Маркиз дал мне людей и корабль, и я должен сражаться рядом с ним. Поймите меня и дайте на то свое разрешение!

– Пусть будет так. Обеты надо выполнять, – произнес де Рокафуль. – Завтра, мессир капитан, вы увидите рисунки, сделанные нашими лазутчиками на Джербе. А я тем временем подумаю, кому из командоров поручить свои галеры.

– Если позволите, брат Раймонд, я возьмусь за это. – Марк Антоний с поклоном коснулся руки магистра. – Помнится мне, что я не раз командовал галерами и водил рыцарей в бой… Сколько, уже не перечтешь… Если считать по отметинам сабель и пуль, то получается тринадцать. Нехорошо! Чертова дюжина! – Его глаза сверкнули озорством. – Но, может быть, на Джербе я получу еще одну почетную рану.

– Плыви с капитаном, Марк, и возвращайтесь оба с победой. Лучшего выбора мне не сделать. – Де Рокафуль перекрестил командора и повернулся к Серову. – Есть ли у вас еще просьбы ко мне, маркиз?

– Если позволите, магистр. Одного христианина, бывшего раба с шебеки Эль-Хаджи, нужно отправить в Геную или Венецию. Он хочет добраться в родные края, на север, в Россию.

– Хорошо. Смотритель порта получит мой приказ. Корабли из Генуи – частые гости на Мальте. Это все?

– Да, достопочтенный.

Де Рокафуль кивнул и поднял нагрудный крест, благословляя Серова. Откланявшись, гости направились к выходу, но у порога Серов остановился, пропустив вперед де Пернеля, и спросил:

– Вы сказали, мессир, что прозвание Сирулла на арабском – Божий гнев. А как переводится женское имя Сайли?

– Это не арабское слово, а турецкое. Оно означает «праздник».

«Праздник! – думал Серов, шагая по роскошным залам. – Праздник! В самую точку попали! Она – праздник, который был со мной! И будет снова – ныне, присно и во веки веков! Ну, не во веки, а до тех пор, пока не разлучит нас смерть… Но и тогда мы ляжем рядом, пусть не на солнечной Мальте, а в другой земле, холодной и суровой. Будем спать триста лет, а потом… Кто знает? Кому ведомы причуды времени?.. Может быть, возродимся и встретимся вновь…»

Де Пернель остановился в Посольском зале.

– Вы поразили великого магистра своим военным дарованием. Я не ожидал, что он согласится отдать часть флота в ваши руки. Прежде речь шла о раздельном командовании.

– Магистр – мудрый человек, – сказал Серов, отвлекаясь от дум о Шейле. – Вор скорее поймает вора, пират – пирата… А два начальника – верный путь к поражению. Опять же я согласен плыть под мальтийским флагом… Вы понимаете, Робер, что это значит?