Панорама времен - Бенфорд Грегори (Альберт) - Страница 36

Конечно, последняя теорема Ферма содержала известную долю математического изящества, но Гордон не поэтому схватился за нее. Ему было интересно решать проблемы просто потому, что они возникали. Большинство ученых увлекались этим, будучи первыми игроками в " шахматы и любителями решения загадок. Именно эта черта, да еще амбиции характерны для ученых — так ему казалось по крайней мере. Гордон некоторое время раздумывал над тем, какие они разные — он и Лакин, несмотря на их общие научные интересы, и тут до него дошло. Он резко выпрямился. Головы соседей повернулись в его сторону. Гордон мысленно повторил свою беседу с Лакином, вспомнил, что, как только он начал говорить о послании, Лакин аккуратно увел разговор в сторону — сначала о Купере, затем о Лоуэлле, после чего он якобы поддержал его и предложил публикацию в “ФРЛ”. Лакин протолкнул нужную ему статью в “ФРЛ”, причем в соавторстве с Гордоном и Купером, а у Гордона остался лишь отпечатанный текст послания…

Гелл-Манн продолжал описывать характерным для него языком пирамиду частиц, подобранную по их массе, спину и различным квантовым числам. Гордону это казалось Сплошной тарабарщиной. Он сунул руку в боковой карман — даже если он забывал повязать галстук, то на коллоквиум всегда надевал жакет — и вытащил послание. Несколько мгновений Гордон смотрел на него, а потом поднялся и пошел. Огромная аудитория, слушавшая лекцию Гелл-Манна, — пожалуй, самая большая за последний год, казалось, смотрит только на Гордона, пробирающегося через забор коленей к выходу. Сжимая в руке послание, он покинул помещение через боковую дверь под удивленными взглядами собравшихся.

— В этом есть какой-то смысл? — спросил Гордон сидевшего напротив за письменным столом человека с белесыми волосами.

— Пожалуй, да.

— Химия нормальная?

— Насколько я понимаю, — Майкл Рамсей развел руками, — да. Вот эти промышленные названия — “Сприн-гфилд-AD 45”, “Дюпон Аналаган-58” мне ничего не говорят. Может быть, они сейчас находятся в стадии разработки.

— Ну а то, что здесь написано по поводу океана, и об этих веществах, которые взаимодействуют в реакции?

— Кто знает? — Рамсей пожал плечами. — По отношению ко многим веществам из длинноцепочечных молекул мы пока чувствуем себя детьми, заблудившимися в лесу. Не надо думать, что мы волшебники, только потому что научились делать пластиковые дождевики.

— Слушайте, я пришел на химический факультет, чтобы мне помогли разобраться в этом послании. Кто еще может знать об этом?

Рамсей откинулся в кресле и бессознательно прищурился, глядя на Гордона и явно пытаясь оценить ситуацию. Спустя некоторое время он спокойно спросил:

— Где вы получили эту информацию? Гордон неловко повернулся в кресле.

— Я… Хм, слушайте, только, пожалуйста, не говорите об этом ни с кем.

— Конечно, конечно.

— Во время своего эксперимента я стал получать.., какие-то странные сигналы. Они поступали оттуда, откуда их вообще не могло быть.

— Да? — Рамсей снова прищурился.

— Я знаю, конечно, что здесь не все ясно. Просто обрывки каких-то предложений.

— Это как раз то, чего вы ожидали?

— Ожидал? Откуда?

— Перехваченная шифровка, принятая одной из наших подслушивающих станций в Турции. — Рамсей улыбался, в его голубых глазах светилось торжество. Кожа вокруг них сморщилась так, что веснушки сошлись вместе.

Гордон потрогал воротник своей рубашки, открыл было рот, а потом снова закрыл.

— Ладно, не надо, — Рамсей явно радовался тому, что сумел разгадать тайну. — Я знаю все о секретности. Много парней набивают руку таким образом. У правительства не хватает квалифицированных людей, а потому привлекают консультантов.

— Я не работаю на правительство. Вернее, за пределами ННФ.

— Да я и не говорю, что вы работаете на него. Имеется рабочий совет в министерстве обороны. Как они его называют? Язоном, что ли? Там много толковых парней — Хэл Льюис из Санта-Барбары, Розенблат от нас. Вы не участвовали в исследованиях по вхождению тел из космоса в атмосферу вместе с ICBM для DOD?

— Я не могу сказать, что участвовал, — ответил Гордон с нарочитой мягкостью в голосе. “И это чистая правда”, — подумал он.

— Ха, хорошая фраза “не могу сказать”, но это не означает, что вы не принимали участия. Как говорил мэр Дейли? “Не запачкать рук — это не то же самое, что принять ванну”. Я не прошу вас рассекречивать ваши источники.

Гордон снова прикоснулся к воротнику и обнаружил, что пуговица почти оторвалась. Когда он жил в Нью-Йорке, матери приходилось пришивать пуговицы почти каждую неделю. Последнее время он стал откручивать их не столь интенсивно, но сегодня…

— Я удивлен, однако, что Россия говорит о подобных вещах, — пробормотал Рамсей, очевидно, размышляя вслух. Морщинки вокруг его глаз разгладились, и он опять (превратился в экспериментатора в области органической химии, задумавшегося над проблемой.

— Русские недалеко ушли в этом направлении, — продолжал Рамсей. — Я присутствовал на последнем совещании в Москве. Могу поклясться, они значительно отстают от нас. Россия включила применение удобрении в свой пятилетний план. Никакого намека на те сложности, о которых вы рассказываете.

— А почему английские и американские наименования продукции? — спросил Гордон, наклонившись вперед. — “Дюпон” и “Спрингфилд”. Да еще это “…возникает в результате повторного использования для сельского хозяйства бассейна Амазонки и других мест”, ну и так далее…

— Да, — согласился Рамсей, — странно. Вы не думаете, что это как-нибудь связано с Кубой? Куба — единственное место, где русские пытаются влиять на события в Южной Америке.

— Хм-м… — нахмурился Гордон, кивая самому себе.

— Возможно, это имеет смысл. — Рамсей внимательно изучал выражение лица собеседника. — Что-то вроде побочных действий Кастро на Амазонке. Небольшая помощь втихаря для людей, живущих в глухих лесах, чтобы сделать партизанское движение более популярным. Не так уж глупо.

— Знаете, мне все это кажется несколько усложненным. Я имею в виду другие части послания, насчет нейрооболочки планктона и прочего.

— Да, я тоже не понимаю. Может быть, это относится к другой радиопередаче? — Он взглянул на Гордона. — А вы не могли бы получить лучшую транскрипцию? Эти радиопрослушиватели…

— Боюсь, это лучшее из того, что я смог получить. Сами понимаете, — добавил он многозначительно. Рамсей сжал губы и кивнул:

— Если DOD так заинтересован, что они начинают выкапывать подобную информацию… За этим что-то скрывается.

Гордон пожал плечами. Он не решался сказать что-либо еще, позволяя Рамсею убедить самого себя в том, что все это связано с “тайной системой плаща и кинжала”. Главное — не переиграть и не сказать откровенной лжи. Он пришел на химический факультет поговорить начистоту, но теперь понял, что из этого ничего не получится. Лучше продолжать игру в том же духе.

— Мне это нравится, — решительно сказал Рамсей и хлопнул рукой по куче экзаменационных билетов. — Чертовски интересная задача, и DOD заинтересован. Определенно в этом что-то есть. Думаете, мы могли бы получить финансирование?

Вопрос застал Гордона врасплох.

— Ну, я не знаю… Об этом я как-то не думал… Рамсей снова кивнул:

— Правильно, я понял. DOD не собирается хвататься за каждую упавшую с неба идею. Им прежде всего нужна работа, подтверждающая эту идею. ;

— Плата наличными.

— Ну да. Какая-то предварительная информация. Она поможет лучше развить идею. — Он замолчал, что-то прикидывая в уме. — У меня есть соображения, как нам надо начать. Приступить к этому делу сейчас же мы не можем — у нас много текущей работы. — Он расслабился, откинулся на спинку кресла и улыбнулся. — Пришлите мне ксерокопию послания, я над ним поразмыслю. Мне нравятся загадки вроде этой. Я очень ценю то, что вы обратились к нам, пригласили меня участвовать в работе.

— А я рад, что вы этим заинтересовались, — пробормотал Гордон и поднялся, сухо кивнув.