Кому?.. - Корепанов Алексей Яковлевич - Страница 1

Алексей Яковлевич Корепанов

Кому?..

Серая лента дороги с размаху бросалась под колеса стремительно мчащегося автомобиля. Солнце беззаботно смеялось в промытом недавним слепым дождем небе, и так же беззаботны были двое – мужчина и женщина, оба молодые и красивые, – пронзающие пространство и думать не думающие о времени, которое едва поспевало за автомобилем. Встречный ветер льнул к лобовому стеклу и, скользя по гладким обводам, уносился прочь. Им не было дела до солнца и ветра, и недосягаемый горизонт не дразнил их, и бесконечное дорожное полотно не притягивало их взгляды…

Они упоенно занимались любовью на полном ходу – левой рукой мужчина едва придерживал руль, а правой ласкал тело женщины. Они были всецело увлечены друг другом, они были сами по себе и не замечали ни солнца, ни дороги, как не заметили только что прогулявшегося по земле слепого дождя. Они знать не знали и ведать не ведали, что уязвленные таким невниманием дождь и дорога, сговорившись, решили отомстить…

Крутой поворот – автомобиль занесло на не успевшем еще просохнуть дорожном покрытии… а дальше, как обычно, как случалось уже не раз и еще много раз будет случаться под этими скорбными небесами: огромные, поросшие зеленоватым мхом валуны на обочине – как черепа злых великанов… удар – так бьет молоток, вколачивая последний гвоздь в крышку гроба… скрежет и крик, треск костей и металла… и кровь… кровь… кровь…

Два стремительно угасающих сознания…

…Он пришел в себя и открыл глаза, и застонал от боли. Ему казалось, что тело его прокрутили через мясорубку. Расплывающаяся, нечеткая фигура в белом, склонившаяся над ним. Больница… Он был в больнице.

– Сколько… я… здесь? – он едва шевелил непослушными губами. – Что… со мной?

– Третьи сутки. Самое страшное уже позади.

Выжил. Выжил… Выжил!

– А она?.. Она жива?..

В ответ – вздох.

– Нам очень жаль. Крепитесь…

…За окном больничной палаты сгущался вечер, сиделка ушла, и он лежал, как в кокон упрятанный в гипс, и плакал без слез. Он знал, что всю оставшуюся жизнь ему суждено провести в коконе – в коконе отчаяния и тоски по той, что навсегда ушла от него, по той, чей взгляд был – благодатью, улыбка – спасением, голос – отрадой, чье тело было как податливый воск, как неугасимое пламя…

Он плакал. Он не представлял себе жизни без нее.

А ночью она пришла к нему. Ничуть не изменившаяся, точно такая, какой он знал ее. И кокон его разлетелся вдребезги, и исчезла боль, и они вновь любили друг друга, и ему было так хорошо, как никогда раньше не было с ней.

– Я буду приходить к тебе, – сказала она на прощание, когда неуверенный утренний свет уже слепо тыкался в оконное стекло. – Я не здесь, но могу возвращаться. Я попросила – и меня услышали… и позволили…

Он радостно потянулся к ней, чтобы обнять, еще раз ощутить ее восхитительное тело…

…и с трудом в последний раз приоткрыл глаза.

И увидел забрызганный кровью серо-зеленый бок валуна, смятый капот автомобиля, россыпь осколков лобового стекла… Ее мертвое тело… Искаженное лицо…

Предсмертное видение исчезло, и не было никакой больничной палаты, а был разбитый автомобиль на обочине пустынной дороги, все так же залитой беззаботным солнцем. А через миг глаза его сомкнулись – навсегда…

…В маленьком кафе было уютно и тихо, хотя совсем рядом, за окном, жила своей жизнью суматошная столичная улица.

– Извините, у вас свободно?

Негромкий мужской голос заставил ее обернуться – и чашка выпала из ее пальцев, и коричневая кофейная лужица растеклась по белой поверхности круглого столика.

– Это… ты? – прошептала она, впившись взглядом в лицо замершего мужчины.

Память вернулась к ней! Вернулась! Она вспомнила все, чем жила до той ужасной аварии на дороге, она вспомнила все, что было с ней до больницы. Она узнала его…

– Милый… – слабым голосом произнесла она, и все вокруг закачалось и поплыло.

– Любимая! – он тоже выпустил чашку из рук и шагнул к ней, раскрывая объятия.

Она протянула руки ему навстречу – поскорее ощутить такое знакомое сильное тело…

…и с трудом в последний раз приоткрыла глаза.

И увидела потеки крови на серо-зеленом боку валуна, пошедший волнами капот, окровавленное стеклянное крошево… Его запрокинутая голова… Угасающий взгляд ничего уже не видящих глаз…

Не было никакого кафе, а был разбитый автомобиль на обочине залитой бесшабашным солнцем дороги. А через миг все исчезло, осталось по другую сторону, за чертой – навсегда…

…Двое – мужчина и женщина, оба молодые и красивые, – шли навстречу друг другу в лазурной беспредельности, напоенной нездешним светом. Еще несколько шагов – и они встретились, и мужчина нежно прикоснулся ладонью к ее щеке, а женщина легонько провела пальцем по его губам. А потом они пошли рядом сквозь светлую беспредельность, и не затерялись в ней…

Солнце смотрело на пустынное шоссе, и на обочине, уткнувшись в валуны, застыл истерзанный автомобиль с двумя мертвыми телами, и густая кровь выползала из-под дверцы и капала, капала на пыльную траву.

Двое шли в беспредельности…

Двое шли в беспредельности?

Но ведь не было вокруг никого – так кому же привиделось это?! Кому?..

Украина, г. Кировоград