Синий краб - Крапивин Владислав Петрович - Страница 7

7

1956 г.

Свердловск2

***Розовость закатаРасчертили тушью.Встали горизонтыЧёрными лесами…Мы идём в дорогу -За спиною ружья,Впереди собака,А за ней мы сами.Мы идём далёко,Будь же, путь наш, веселПо стране росистой,Полной птичьих песен.По стране, где тихоШепчут перелески;Где под ветром травыОсыпают зёрна;Где ночами звёздыПадают без плескаВ тёмные ладониГлубины озёрной.Угасают в небеЗори золотые.Раздувают ветрыЗвёзды голубые. 

Декабрь 1957 г.

Стихи в студенческом рукописном журнале "Журист" (т.е. «Журналист

и историк»), в его первом (и единственном) номере.

***Резкий ветер и серый, слежавшийся снег,Дым над крышами сизый и тощий.Но, наверно, товарищ, тебе, как и мне,Часто снятся июньские рощи.Стосковались сердца о зелёных лесах,О ручье, в тёмных травах журчащем.В горле плотным комком зимних зорь глухота,Когда солнце встаёт не проспавшись.Пропоют петухи о начавшемся дне,Брызнет солнце по травам росистым.У далёкой реки, в золотой тишинеПроиграют побудку горнисты.Мы уйдём далеко-далеко, я и ты,Позабудутся снежные тучи.Нам навстречу качнёт голубые цветыСвежий ветер, наш верный попутчик.Мы оставим двустволки на пыльной стене,Пусть живут обитатели леса.И растает в душе злой слежавшийся снегОт ветров и от солнечных песен. 

Декабрь 1957 г.

Рукописный журнал «Журист»

Жюль Верн. Весенняя песня1.По дорогам Европы шагала война,Мир дрожал, её шагом расколот.В Зауралье был тыл, но война принеслаИ туда смерть, коптилки и голод.В Зауралье есть город. В те страшные дниОн притих, потемнел, посуровел…В этом городе жил-был мальчишка один -Семилетний, не видевший крови.Был на фронте отец, на заводе сестра,Мама тоже весь день на работе.Дома мальчик один оставался с утра,О досуге своём сам заботясь.В школу он не ходил, но читал хорошо,И листал иногда, скуки радиХрестоматию – ту, что случайно нашелУ сестры среди старых тетрадей.Шла война, людям было тогда не до книг,И когда холода приходили,То бывало не раз, что в морозные дниЛюди книгами печи топили.Но случилось вдруг так, что сосед их, старикУезжал и оставил АлёшкеСтарый компас, блокнот и ещё пару книгВ голубых с позолотой обложках.Тот сначала был рад. Но вернувшись к себе,Полистал с мелким шрифтом страницы:Широта, долгота… Не понять, хоть убей.И решил, что не стоит трудиться.Но листнул ещё раз, и попалась строка,Потянула цепочку рассказа,И коптилочный свет огоньком маякаЗаблестел в уголке его глаза. 2.И в буйной радости полётаСтруя солёного норд-вестаСквозь окна книжных переплётовВорвалась в раненое детство.Ворвалось яростно, без спроса,Шумя, гремя, несла с собою,Мятежный окрик альбатросаИ грохот грозного прибоя.И вслед за ней со струнным звоном,Страницы книжные мешая,Рвались пассаты и муссоны -Ветра всех стран и полушарий.И крыша, не дрогнув под снега листами,Сорвалась, исчезла, с ветрами не споря;Четыре стены четырьмя лепесткамиРаскрылись – и в комнату хлынуло море.Море, море голубое,Крики чаек, брызги пены,В медном грохоте прибояСкал обрывистые стены.Никогда ведь он не слышалТроса якорного скрежет,В жизни никогда не виделТвоих светлых побережий.Не видал он, как фрегатыУводили рулевыеСквозь янтарные закатыНа рассветы штормовые.Не слыхал, как пели мачты,Как волна о борт плескала,В изумрудную прозрачностьДетских рук не опускал он. Но в холодный зимний вечерДаль открылась без тумана,Словно хлынули навстречуВсе четыре океана.И он увидал, как под утренним небомПрилив свои воды на отмели гонит,И волны, кидаясь на берег с разбега,Холодные капли бросали в ладони.Весёлое солнце, мальчишку встречая,Плеснуло на волны всю радость рассвета,Окрасило в розовый цвет белых чаекИ парус ушедшего в море корвета.По тонкому трапу (сорваться не трудно)Поднялся Алёшка на палубу судна.И грудь поднимая в упругом напореКачнулось навстречу широкое море.Хороших и смелых людей повстречал онНа яхте крылатой, на палубе зыбкой,Он даже имён их не помнил сначала,Но помнил их лица, глаза и улыбки.Весёлые жители бурь и туманов,Могучие люди с обветренной кожей,Матросы, охотники и капитаны!О, как же на вас он хотел быть похожим!Весёлое солнце туманы укрыли,Ударили волны, и лёгкая пенаНа мачты взлетала, как белые крыльяИ книзу стекала по ним постепенно.Холодные брызги дождём налетели,Осели солёной росой на ресницы.Ресницы намокли, упрямо слипались,И веки никак не хотели открыться…Засыпая в тот вечер, коптилку задутьПозабыл он впервые, наверно:Голова мальчугана склонилась на грудьИ упала на книгу Жюль Верна. вернуться

2

Все дальнейшие стихи написаны в Свердловске (Екатеринбурге), если другой город не указан особо.