Коллекция страхов прет-а-порте - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 57

57

Он чмокнул ее в щеку и прямо с порога заявил:

– Ну, Надюха, я такую инфу нарыл!.. Ты просто упадешь.

Митрофанова от его поцелуя (пусть и почти целомудренного) расцвела. И с достоинством сказала:

– Ну, я вообще-то тоже кое-что нашла. Тебе понравится.

* * *

Газета «Молодежные вести» от 14 мая 200* года.

Автор: Дмитрий Полуянов

Иллюстрации: фотобанк

ЯЙЦЕКЛЕТКИ НА ПРОДАЖУ

Американская актриса Роберта Джулиано. Миллионер из Великобритании Джон Эштон с супругой. Популярная итальянская поп-певица Моника Маринелли. Экс-первая ракетка мира Греффи Треф. Что между ними общего? Лишь то, что они – богаты, знамениты и успешны?

Не только. Все – и актриса, и чета миллионеров, и поп-певица, и известная теннисистка – совсем недавно обзавелись потомством. Роберта Джулиано в декабре прошлого года родила близнецов. Теннисистка Треф – дочь. В семьях эстрадной исполнительницы и английского бизнесмена появились сыновья.

И еще одна объединяющая знаменитостей деталь: их дети – ЗАЧАТЫ В РОССИИ.

Роберта Джулиано путешествовала по нашей стране весь март – и родила своих близнецов в декабре.

Греффи Треф в течение всего мая давала мастер-классы в элитных теннисных клубах России – и праздновала рождение наследника в январе… «Совпадают сроки» и у четы миллионеров, и у итальянской певицы.

Причем все четверо – актриса, миллионерша, теннисистка, певица – уже далеко не юны, сильно за тридцать, и, по слухам, лечились от бесплодия много лет. Почему же им удалось зачать именно в России? У нас – особый климат? Качественные продукты? Дружественная атмосфера? Возможно.

Но еще в России есть клиника – назовем ее «Клиникой доктора Ирэны Б.».

По нашим данным, это медицинское учреждение изобрело свой собственный метод лечения бесплодия. Он очень эффективный – правда, при этом – абсолютно незаконный.

В чем его суть?

Ирэна Б., кандидат медицинских наук, владелица и главный врач клиники, продает… яйцеклетки!

Известно: чем старше женщина – тем меньше у нее шансов зачать, а уж после сорока лет вероятность естественной беременности и вовсе почти нулевая. Однако есть альтернативные способы. Например, такой. Берутся яйцеклетки у юных девушек. Оплодотворяются в пробирке. И переносятся в организм «пожилых» заказчиц.

Ирэна Б., конечно, знала, что донорство яйцеклеток, в соответствии с международными конвенциями, является полностью анонимным, а изымать яйцеклетки у женщины можно только с ее согласия. Однако действовать по закону доктору показалось и скучно, и невыгодно. Она пошла другим путем. Заключила негласный договор с неким Маратом М., владельцем и директором модельного агентства «Стиль и статус». Марат М. приводил в клинику, якобы на медосмотр, своих подопечных – фотомоделей в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. Ирэна Б. обследовала девушек – и, если они подходили, помещала их фотографии, вместе со всеми данными о состоянии их здоровья, в специальный каталог. Он издавался ограниченным тиражом и распространялся среди потенциальных заказчиц клиники.

По этому каталогу богатая пара, имеющая проблемы с деторождением, и выбирала биологических мам своим детям.

Марат М., поставщик девушек-доноров, получал по пять тысяч долларов за каждую свою подопечную. Ирэна Б., по косвенным данным, – от двадцати тысяч за проведенную операцию (именно такую сумму сняла в одном из московских банков актриса Роберта Джулиано). Ну а сами девушки-доноры не получали ничего. Более того: они даже не знали, какого рода операцию им проводят. Несчастные полагали, что доктор Б. вырезала им миому.

…Но месяц назад отлаженная схема дала сбой.

Одна из обманутых девушек – модель агентства «Стиль и статус» Соня П. – умудрилась выкрасть у доктора каталог доноров яйцеклеток – где, в том числе, имелась и ее фотография. Соня была умненькой девочкой. Она сопоставила данные из каталога, свою якобы «миому» – и отправилась за независимой консультацией к другому врачу. Где и получила медицинское заключение об истинном характере операции, которую ей незаконно провели в клинике доктора Б.

Но разоблачать недобросовестного врача Соня не стала. Решила, что куда выгоднее на этом деле заработать. И она, вместе со своим поклонником Ильей К., решает шантажировать врача Ирэну Б. – и… И очень скоро их убивают. Обоих. (Об этих смертях уже писала наша газета.)

Соня – зарезана перед показом модной одежды, в котором она принимала участие, Илья отравлен выхлопными газами. В убийстве девушки подозревали ее поклонников, подруг и товарок по модельному бизнесу. Смерть Ильи едва было не списали на банальное самоубийство. Однако нам кажется, что обе эти смерти – на совести доктора Б.

К тому же на следующий день после гибели Ильи – убивают и Марата М., менеджера Сони, а по совместительству поставщика «девушек-яйцеклеток» для доктора Ирэны Б.

Голословные обвинения? Нет.

У нас есть тот самый, изданный ограниченным тиражом и распространяемый среди бесплодных пар, каталог с фотографиями и всеми диагнозами девушек – потенциальных доноров.

У нас есть ежедневник директора агентства «Стиль и статус» Марата М., где он записывал все свои расчеты с доктором Ирэной Б. (За два года Марат «поставил» в клинику восемнадцать девушек-доноров.)

И еще.

Ирэна Б., совершая убийство Сони, потеряла на месте преступления одну деталь от своего костюма. Эта вещь тоже находится у нас.

И мы, конечно, по первому же требованию предоставим эти данные официальному следствию.

Глава 15

Антон Блохин

Все кончено.

Ирэна должна умереть. Он больше никогда не увидит ее. Не коснется ее щеки, не зароется лицом в мягкие волосы. Не утонет в ее глазах – непосвященным кажется, что ее взгляд насмешливый и жесткий, но на самом деле – она такая ранимая… Не войдет в ее кабинет, не вдохнет восхитительного афродизиака – когда запах дорогой кожаной мебели мешается с ароматом ее духов…

– Мы с тобой, милый, словно сосуды. Сообщающиеся, – часто шептала ему Ирэна после бурной, как всегда бывало у них, ночи. – Или – как зеркало. Я отражаю тебя, ты – меня… Мы с тобой неделимые…

Но сосуд лопнул, разбился, и зеркало – тоже не отражает ничего, оно стало пустым, темным, страшным.

Он, Антон Блохин, теперь останется один. Навсегда.

Может быть, нужно простить ее? Уговорить, убедить, переделать? Впрочем, о чем это он? Разве можно переделывать взрослого, состоявшегося, уверенного в себе человека… И потом, тогда бы это уже была не Ирэна. Не его солнце – а совершенно другая и абсолютно не интересная женщина.

За окном сияло ослепительное майское утро. Бушевали воробьи, цвела сирень. По водохранилищу – оно виднелось из окна особняка – сновали скутеры.

В такие дни жена всегда говорила: «Эх, наплевать бы сегодня на эту медицину. Махнуть в лес, к соловьям…»

Антон был готов – и в лес, и на край света. Но тем они и отличались друг от друга – Ирэна, в отличие от него, никогда бы не поехала в разгар буднего дня в райские кущи. Потому что от этого пострадала бы ее работа.

Когда ей хотелось отдохнуть, она просто лишний раз тоскливо взглядывала в окно – а потом отворачивалась и начинала собираться в свою клинику. Которая, кажется, ей была куда дороже, чем он. И чем все, вместе взятые, майские деньки…

Антон часто не понимал ее. Иногда осуждал. Или даже ненавидел.

– Ты так смотришь, Антоша, будто хочешь меня убить, – говорила в такие минуты Ирэна.

Антон и правда иногда представлял – в те дни, когда женушка особенно изводила его своими капризами, придирками и недовольством: вот он вонзает нож в ее ослепительно белое тело… еще и еще… и этот запах, сладкий и тяжелый аромат крови…

– Я никогда не убью тебя, милая, – серьезно отвечал он. – Потому что люблю.

– А «любить» и «убить» – рифмуются, – усмехалась Ирэна. – И «любовь» с «кровью» – тоже…