Подарки Деда Маразма - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 35

– Вам бы начальником тюрьмы быть, а не врачом! – ответил он заведующей отделением и пошел на выход.

Спустившись в холл, он скинул белый халат и вышел на улицу. Неврологическое отделение находилось на четвертом этаже шестиэтажного здания больницы. Солнце, клонившееся к горизонту, отсвечивало в больших окнах и слепило глаза. Но Роман разглядел бумажку с номером восемь, прикрепленную к одному из окон, как, впрочем, и каждое окно было отмечено своей цифрой. Он оценил обстановку, сдаваться он не любил. Он начал свое восхождение на «Эверест» без страховки, в неудобной обуви и фраке, цепляясь руками за металлические подоконники, водосточную трубу и незначительные выступы в стене старого здания больницы…

Зинаида Александровна, мама Полины, и ее односельчанин шофер Николай подъехали, сверяясь по схеме дорог города Москвы, к больнице, куда ранее отвезли Полю.

– Бедная моя девочка! – сокрушалась Зинаида Александровна. – В первый же день нашей встречи такая неприятность! Мое материнское сердце меня не подвело, я как раз приехала к своей кровиночке в тот момент, когда к ней на балкон влез этот голый маньяк! Ну, ничего! Моя девочка сильная, она одна давно живет в этом сумасшедшем городе. Она справится со своим потрясением!

Они повторили путь, который не так давно прошел Роман, и ввалились в кабинет заведующей отделением Альбины Алексеевны.

Зинаида пыхтела и отдувалась от возмущения и злости.

– Что за безобразия творятся у вас в столице? Чтобы я, мать, могла увидеть свою родную дочь, должна спрашивать у кого-то разрешение! Что вы сделали с моей девочкой?!

– Ваша дочь находится в состоянии крайнего нервного истощения, но ей обеспечены высококвалифицированная медицинская помощь и защита ее душевного спокойствия.

– Вы называете мою дочь душевнобольной? – закричала Зинаида, грозно подбочениваясь.

– Не передергивайте мои слова! Мы не пускаем к больным людей, которые могут своим присутствием усугубить их состояние. Вы же не хотите, чтобы какой-нибудь маньяк ворвался к вашей дочке и снова напугал ее? – спросила врач, понимая, почему у Полины нервный срыв.

Это было немудрено, имея таких родственников и такого импозантного молодого человека.

– Но я-то могу повидать дочь? Я ей и гостинцев принесла! – потрясла в воздухе пакетами с едой Зинаида Александровна, несколько смягчившись, так как она действительно не хотела увидеть этих маньяков, мужчин, в палате Поли.

– Да, можете. Я думаю, что встреча с матерью пойдет ей на пользу. Пройдите в палату номер восемь, но предупреждаю вас, не больше тридцати минут, иначе я вас не пущу к ней в следующий раз! – сказала Альбина Алексеевна.

Мама Поли хмыкнула и удалилась, таща за собой Николая, которого ни на шаг не отпускала от себя, так как пообещала его матери – своей приятельнице – присмотреть за сыном. Они вошли в восьмую палату. Полина лежала на белых подушках и смотрела в одну точку. Одета она была в домашний бархатный халат бордового цвета и синие носки. Под кроватью валялись ее тапки. В палате находились еще две девушки. Одна из них листала книжку, а другая расчесывала длинные волосы, сидя за столом, стоящим у стены.

Полина посмотрела на вошедших.

– Мама!

– Доченька моя! – кинулась к ней Зинаида Александровна и принялась выгружать на пустую тумбочку фрукты, конфеты, соки и домашние котлеты в пластмассовой коробочке вместе с картофельным гарниром. Она успела с утра съездить вместе со своим подопечным на рынок и приготовить еду.

Поля с отвращением посмотрела на изобилие пищи.

– Мама, ну зачем ты так много принесла? Я не хочу есть!

– Ты должна есть! Смотрю я на тебя и ужасаюсь, кожа да кости! Совсем высохла, словно вобла! Если бы у тебя был парень, то я бы заподозрила, что ты сохнешь от любви к нему! – погрозила дочери пальцем Зинаида Александровна.

Полина отвернулась к окну и закусила губу, чтобы не разреветься.

– Мама…

– Что?

– А как там в квартире?

– В твоей-то? Все отлично! Ждем тебя. Я вообще не понимаю, Полечка, почему ты так расстроилась? Какой-то маньяк или вор упал с балкона, а ты так убиваешься! Да ты радоваться должна!

– Мама! – срывающимся голосом прокричала Поля.

– Ну хорошо! Может быть, конечно, неприятно, если на твоих глазах вываливается с восьмого этажа человек… но уж убиваться так сильно точно не стоит!

– Он сильно разбился? Я узнала, что этот человек остался жив…

– Куда там! Родился в рубашке, бесстыдник! Там же спасатели батут успели надуть, он на него и свалился. Я видела потом этого типа, закутанного в плед, со следователем, который приходил к нам в квартиру, и с этой девушкой-брюнеткой.

– Он был с ними?!

– Он и уехал с ними на машине, только я не понимаю, почему тебя это так волнует? Все-таки он уехал со следователем. Хочешь, я схожу в милицию и узнаю, засадили ли этого мужчину в тюрьму? – продолжала суетиться заботливая мама.

– Не надо. Значит, он уехал с той женщиной? – прошептала Полина, уже в который раз кусая пухлую губу.

– Ну да… А ты думаешь, что он может причинить вред этой симпатичной девушке? – поинтересовалась Зинаида Александровна.

Слезы навернулись на глаза Полины.

– Никакая она не симпатичная. А мне никто не звонил?

– Нет, дочка. Было два звонка, но когда я брала трубку, никто не отвечал. А кто тебе должен был позвонить?

– Никто…

– Что с тобой, Поля? Ты мне явно чего-то недоговариваешь!

– Мама, принеси мне мой сотовый телефон, что я оставила дома! – взмолилась Полина, хватая Зинаиду Александровну за руку.

– А!!! – вдруг раздался душераздирающий вопль девушки, которая расчесывала волосы, смотрясь в настольное зеркало, установленное своей зеркальной поверхностью к окну. В зеркале отразилось лицо мужчины за окном. А если учесть, что располагались они на четвертом этаже, то это наводило на определенные не очень приятные размышления. Все присутствующие в палате посмотрели в окно. Возникла неловкая пауза. Полина рукой зажала рот, чтобы не закричать. Роман, а это, естественно, был он, остолбенело уставился на Зинаиду Александровну, которую не ожидал увидеть сейчас у Полины в палате.

– Караул!! – закричала Зинаида диким голосом. – Поля, опять этот же маньяк и опять за окном!! Он преследует тебя! Вызовите милицию! – Зинаида Александровна метнулась к окну, смахнув половину принесенных продуктов на пол.

У Романа дрогнули руки, и он сорвался вниз под душераздирающий вопль Полины, но чудом зацепился за подоконник окна на третьем этаже.

– Вот черт! – выругался Роман. – Черт меня понес на подвиги! Нет, мне определенно не светит познакомиться в нормальной обстановке с будущей тещей!

Роман, проявляя чудеса эквилибристики, подтянулся на руках и, заглядывая в форточку палаты номер восемь, но расположенной на третьем этаже, заискивающе попросил:

– Уважаемые дамы, откройте, пожалуйста, окно. Иначе я разобьюсь.

Из пяти женщин, находящихся в восьмой палате отделения гинекологии, только одна вышла из ступора и кинулась на помощь Роману. Он из последних сил влез к ним в палату и извинился.

– Вы артист? Снимается кино? – догадалась одна из женщин, судорожно пытаясь отыскать пудреницу в ящике прикроватной тумбочки. Наверняка на такие размышления ее подвигнул фрак на Романе.

– Да… – запыхавшись, ответил Роман, пытаясь размять затекшие пальцы на содранных ладонях.

– А вы, наверное, каскадер? В каком жанре будет фильм? – спросила другая женщина, икнув.

– Эротический триллер.

– Как будет называться? – продолжала допытываться любопытная дама.

– Знакомство с тещей… – ответил Роман и, еще раз попросив прощения, покинул палату.

Он трусцой пробежал по коридору и лестнице вниз на первый этаж. Не увидев внизу охранников, которые скорее всего в этот момент искали его по этажам, Роман благополучно покинул больницу и отъехал от нее на своей припаркованной недалеко машине.