Силиконовое сердце - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 36

– Думаю, что нам следует прямо сейчас навестить вашего дядю, – встал полицейский, забирая улику с собой в пакете. – И вы, – обратился он к Еве и Диме, – поедете со мной, чтобы не успели его предупредить.

– Очень надо! – откликнулась Ева.

В машине Дмитрий спросил у болгарского полицейского:

– А что стало с той девушкой, в которую влюбились оба наследника королевы Венеты?

– О, вас увлекла болгарская легенда? – встрепенулся полицейский, снова погружаясь мыслями в прошлое.

– Просто интересна ее судьба, кого из братьев она предпочла?

– Ее судьба тоже осталась загадкой, хотя есть предположение, что Роза, так ее звали, ушла в монастырь, один из самых закрытых, находящийся в горах. Там она и провела остаток жизни. Но это всего лишь легенда… всего лишь легенда, – отвернулся от собеседника Иван Костов.

– А какой монастырь, если не секрет?

– Этого я сказать не могу… а вы тоже хотите влюбиться в эту девушку? По преданию, Роза была неземной красоты. Только за давностью лет она, должно быть, уже умерла.

– А есть еще версия, что королева прятала несметные богатства? – продолжал допытываться Дмитрий.

Еве оставался непонятен вдруг проснувшийся интерес брата к истории рода болгарской королевы.

– Совершенно верно, версии остались версиями. Скорее всего, наша любвеобильная королева профукала все свое состояние без зазрения совести. А что осталось, так на то долечивалась в Швейцарии, где и умерла…

Дмитрий замолчал и погрузился в раздумья.

«Теремок», как ласково назвала Ева деревянный домик, куда их поселили, встретил их приветливо. Все три домочадца находились на месте, только в разных комнатах. Лев Леонидович сидел в ночной пижаме, закутавшись в плед, пропитанный какой-то вонючей жидкостью и служивший, видимо, для того, чтобы отпугивать чужеродные профессору микроорганизмы. Вообще, выглядел профессор в теремке совсем неважнецки. Ева всерьез опасалась за его душевное здоровье. Глеб расположился в комнате-веранде и уплетал еду, которую принесли в домик на заказ из ближайшего кафе. Не стоит говорить, что деньги на эти килограммы белка ему выдавал Дмитрий, как соотечественник, друг и брат, не желавший голодной смерти инструктору по фитнесу.

Юрий просто лежал в кровати поверх покрывала в легкой одежде. По всему было видно, что его рана давала о себе знать. Ева поражалась, как он мог в таком состоянии поехать куда-то. Видимо, сильно хотел найти свою племянницу и уговорить ее никому не рассказывать про свой неблаговидный поступок. По всей видимости, Глеб Кристине понадобился только как телохранитель, чтобы не подпускать к ней ее дядюшку-маньяка, и инструктор с этой миссией вполне справлялся. Ева с Димой вошли в дом в сопровождении Ивана Костова и трех молодых полицейских, словно арестованные.

– Юрий Владимирович, вы не будете возражать, если мы произведем обыск ваших вещей, или подождем разрешения прокурора? Но только учтите, любое оказание сопротивления сыграет не в вашу пользу.

Юрий приподнялся на кровати:

– Меня удивляет ваше решение.

– У нас появились новые свидетельства, которые говорят о вашей заинтересованности в гибели племянницы!

– Какая глупость! – воскликнул Юрий. – Обыскивайте, что хотите. Мне скрывать нечего, – Юрий показал сотрудникам полиции, где лежат его вещи.

Мужчины приступили к обыску, Глеб продолжал трапезу, не приглашая никого присоединиться и с интересом наблюдая за действиями полицейских.

– Проветрите помещение, я сейчас задохнусь! Мне плохо! Я заболею пневмонией! Здесь кишат пневмококки, нечем дышать! – вдруг закричал старый профессор. – Так много народа в таком маленьком деревянном доме!

Иван Костов от неожиданного крика Льва Леонидовича вздрогнул. Ева засуетилась.

– Мы вам нужны? Можно, профессор выйдет на свежий воздух? Иначе он раскапризничается! – предупредила она полицейских, и этот факт оказался решающим в утвердительном ответе Ивана Костова.

– Дима, собери, пожалуйста, профессора, выведи его на улицу, а то он будет нервничать и кричать, – попросила брата Ева.

Дима пошел в комнату ко Льву Леонидовичу, чтобы помочь тому одеться и успокоить его. Юрий безучастно наблюдал, как полицейские перекладывали его вещи, тщательно их осматривая и ощупывая. Когда в руках у одного из них оказалась черная водолазка, а в комплекте с ней черная маска с прорезями для глаз, носа и рта, удивлению его не было предела.

– Что это? – спросил Иван Костов у него, словно сам не видел.

– Я не знаю… – ответил Юрий.

– Это ваша сумка?

– Моя.

– Эти вещи лежали в ней.

– Я не знаю, что это и чье это! – воскликнул Юрий с раздражением.

– Похоже, что это маска. И я хотел бы знать, не та ли это маска, в которой вы напали на Татьяну Коршунову? – прищурил темные глаза Иван Костов.

– Что вы несете?! Только что вы обвиняли меня в покушении на свою племянницу, а теперь в нападении на Татьяну? Нашли маньяка. Слава богу! Что вы ищете у меня?!

– Я сам не знал, что искал! Что-нибудь интересное! Вот и нашел, костюм явно не для маскарада. Но не волнуйтесь, мы выясним, куда вы надевали эту маску!

– Шеф, здесь еще что-то, – произнес полицейский.

– Где? – хором спросили Иван и Юрий.

– В днище сумки под подкладкой…

Так скоро были извлечены на свет божий ножны для ножа.

– Естественно, что это те ножны, в которых находился кинжал, воткнутый в грудь Татьяны?! – взволнованно предположил хозяин сумки.

– А это мысль… Знаете, Юрий, вам придется проехать с нами.

– Это беззаконие! Мне подбросили эти вещи, они не мои! – начал возмущаться Юрий, покрываясь потом.

В этот момент Дмитрий вывел профессора под руки из комнаты.

– Воздуха! Дайте мне кислорода! – жалобно просил тот.

Ева, пораженная видом найденных улик у бизнесмена, перевела взгляд на Льва Леонидовича и окаменела. На его коричневом пиджаке не хватало одной пуговицы, на которую он и не был застегнут. О том, что старый профессор и есть кровожадный душитель, она даже и думать не хотела. Ева кинулась к ним, пытаясь укрыть профессора пледом.

– Вот и славно, что так быстро собрались! Идите, погуляйте, пока здесь уладятся некоторые формальности! Возьмите плед.

– Ева, на улице жарко, – возразил брат. – К тому же Лев Леонидович надел пиджак…

– Нет! Возьмите плед, укрой его от ветра с моря!

– Пиджак-то я одел, а вот пуговица… – вдруг задумчиво произнес Лев Леонидович, как всегда «вовремя». – Спасибо тебе, Евочка, за заботу! Что бы я без вас делал? Без Татьяны, оказывается, совсем жить не могу, совсем не приспособлен к обычному существованию. Вот и пуговица оторвалась от пиджака, а пришить сам не могу…

– Я пришью! – закричала Ева, перекрывая последние слова профессора, но было уже поздно.

Полицейский уже напрягся и метнулся ко Льву Леонидовичу.

– Позвольте. Я посмотрю… Ого! Большие коричневые пуговицы! Ева, Дима, вы свидетели, что именно такую пуговицу мне передала в больнице Кристина, вот смотрите, они идентичны! – торжествующий Иван Костов показывал окружающим улику в полиэтиленовом пакете, извлеченном из кармана, и пуговицу на пиджаке профессора, приподнимая самого Льва Леонидовича чуть ли не за шкирку. – Идентичны! Лев Леонидович, позвольте осмотреть и ваши вещи. И вообще, все задержаны, никому не покидать избушку, тьфу ты, домик!