Тарзан (Сборник рассказов) - Берроуз Эдгар Райс - Страница 71

Как только они скрылись из вида, Шнейдер вскочил и помчался на север в джунгли. Спустя несколько минут на опушке леса показался Кай-Шанг. Шнейдер увидел китайца и жестом дал ему понять, что дело сделано…

Джэн Клейтон и негритянка сидели у входа в палатку, спиной к приближающимся негодяям. Они узнали о присутствии чужих в лагере только тогда, когда перед ними появились шесть оборванцев.

— Пойдем! — сказал Кай-Шанг, жестом приказывая им встать и следовать за ним.

Джэн Клейтон вскочила и оглянулась, ища глазами Шнейдера. Он стоял с усмешкой на лице позади незнакомцев. Рядом с ним стоял Шмидт. Мгновенно она поняла, что стала жертвой заговора.

— Что это значит? — спросила она, обращаясь к помощнику «Кинкэда».

— Это значит, что мы нашли корабль и можем уехать с Острова Джунглей, — ответил Шнейдер.

— Почему вы отослали Мугамби и двух других в джунгли? спросила она.

— Потому что они с нами не поедут. Поедете только вы и негритянка.

— Идем, идем скорей! — повторил Кай-Шанг и схватил Джэн Клейтон за руку.

Момулла с своей стороны потащил негритянку и, когда она начала кричать, закрыл ей ладонью рот.

Мугамби между тем бежал по лесной тропе на юг. Джонс и Сулливан бежали за ним. Около мили прошел он ради спасения Шмидта, но нигде и следа не было ни человека, ни обезьян. Наконец, он остановился и испустил громкий призывный клич, которым Тарзан и он сзывали антропоидов. Ответа не было. Тогда Мугамби прошел еще с полмили, временами издавая призывный клич.

Вдруг он остановился пораженный. Он понял, что его обманули. Как испуганный олень, помчался он обратно к лагерю. Опасения его подтвердились: леди Грейсток и негритянки не было в лагере, а также и Шнейдера. Мугамби пришел в такую ярость, что хотел убить Джонса и Сулливана, считая их тоже участниками заговора. Им едва удалось убедить чернокожего в своей полной невиновности.

Они стояли и обсуждали, куда могли пропасть обе женщины и для какой цели Шнейдер увел их из лагеря. Они были так поглощены разговором, что не заметили, как Тарзан спрыгнул в это время с ветки дерева и подошел к ним.

С первого же взгляда он увидел, что случилось что-то неладное. Услышав от Мугамби об исчезновении Джэн, он гневно сжал кулак и нахмурил брови.

На что рассчитывал Шнейдер, похищая Джэн? Куда он мог деваться с ней на этом маленьком островке, где ему некуда было уйти от мщения Тарзана? Нет! Тут было что-то не так! Человек-обезьяна не считал его таким наивным. Шнейдер не совершил бы такого поступка, если бы он не был вполне уверен, что имеет возможность покинуть со своими пленницами Остров Джунглей. Но к чему он взял с собой негритянку? Очевидно, с ним был еще какой-то чернокожий, который пожелал иметь туземку.

— Идем! — сказал Тарзан. — Нам остается только одно: идти по их следам!

В это время с северной стороны лагеря из джунглей показался высокий неуклюжий человек и направился к разговаривавшим. Он был совершенно им незнаком: никто из них и не предполагал, что кроме них на этом острове есть еще человеческие существа. Это был Густ.

— Ваши женщины украдены, — сказал он без обиняков. — Если вы хотите их спасти, следуйте, не теряя ни минуты, за мной. Если мы замешкаемся, то уже не застанем «Каури» в бухте, и она выйдет в море.

— Кто вы? — спросил Тарзан. — Что вы знаете о похищении моей жены и чернокожей женщины? Густ промолвил:

— Я слышал, как китаец Кай-Шанг и Момулла сговаривались с двумя людьми из вашего лагеря. У меня есть с ними кое-какие счеты. Они замышляли убить меня, и я хочу с ними посчитаться! Идемте!

Густ повел всех четырех через джунгли к северу. Они шли, и у всех была одна и та же мысль: придут ли они вовремя?

Когда, наконец, они пробрались через последний ряд густой листвы и перед ними показались бухта и океан, они убедились, что судьба им нанесла жестокий удар. «Каури» с распущенными парусами медленно отплывала в открытое море.

Что они могли сделать?

Широкая грудь Тарзана тяжело подымалась. Этот последний удар был самым жестоким. В жизни Тарзана бывали моменты, когда он терял всякую надежду, но никогда еще они не имели такой остроты и боли, как сейчас, при виде корабля, отвозящего его жену неведомо куда. Джэн была еще так близко от него и вместе с тем так страшно далеко! Молча следил он за шхуной. Он видел, как она повернула к востоку и скрылась за мысом. Он упал на землю и закрыл лицо руками.

Уже совсем стемнело, когда пятеро мужчин вернулись в своей лагерь на восточном берегу. Ночь была жаркая и душная. Не было ни малейшего ветерка. Никогда не видел Тарзан Атлантического океана таким спокойным. Он стоял на берегу у самой воды и смотрел по направлению к материку. Сердце его было полно отчаяния. Неожиданно из джунглей позади лагеря раздался вой пантеры.

Была какая-то знакомая нотка в этом зловещем крике, и Тарзан почти машинально повернулся и ответил таким же криком. Минуту спустя черно-бурая фигура Шиты скользнула в полумрак берега. Луны не было, но все небо горело звездами. Дикий зверь безмолвно подошел к человеку-обезьяне.

Прошло много времени с тех пор, как Тарзан расстался со своим боевым товарищем. Однако нежное мурлыканье убедило его, что зверь помнит узы, связывавшие их прежде. Тарзан положил свою руку на спину Шиты; она прижалась к нему, и он ласкал и гладил дикого зверя.

Вдруг он вздрогнул. Что это там такое? Он напряженно всматривался в морскую даль, а затем позвал людей, сидевших на земле и куривших. Они подбежали к нему, только Густ благоразумно остался в стороне, увидев странного спутника Тарзана.

— Смотрите! — закричал Тарзан.

— Огни! Огни корабля! Это должно быть «Каури». Они попали в штиль!

И весь охваченный возродившейся надеждой, воскликнул:

— Мы можем их настигнуть! Мы доплывем к ним в нашем челне!

Густа взяло сомнение.

— Они хорошо вооружены, — заметил он, — мы не можем захватить шхуну — нас только пятеро.

— Нас теперь уже шесть, — ответил Тарзан, указывая на Шиту, — а через полчаса нас будет еще больше. Шита стоит двадцати человек, а те остальные, которых я сейчас позову, будут стоить целой сотни. Вы их не знаете…

Человек-обезьяна повернулся к джунглям, закинул голову и прокричал несколько раз призывный клич обезьяны-самца. Вскоре из джунглей послышался ответный крик, затем еще и еще. Густ содрогнулся при мысли, в какую он попал компанию. Не лучше ли было остаться с Кай-Шангом и Момуллой, чем связываться с этим гигантом, который гладил пантеру и звал зверей из джунглей?

Через несколько минут обезьяны Акута появились из кустарников и вышли на берег.

В это время пять мужчин старались спихнуть с берега неуклюжий челн. Понадобились большие усилия, чтобы спустить его в воду. Весла с обеих маленьких шлюпок, бывших на «Кинкэде», служили подпорками для палаток, так как сами шлюпки были унесены волнами в следующую же ночь после высадки на берег. Их взяли сейчас с собой, и когда Акут и его обезьяны вышли на берег, все было готово к отплытию.

Страшная команда снова вступила на службу к своему господину и послушно разместилась в лодке. Густа никакими силами нельзя было уговорить сесть в лодку. Четыре человека взялись за весла, кое-кто из обезьян последовал их примеру, и вскоре неповоротливая ладья медленно вышла в море и направилась к колеблющимся огням.

На палубе «Каури» сонный матрос стоял на вахте… Внизу в каюте Шнейдер расхаживал взад и вперед, гневно споря с Джэн Клейтон. Молодая женщина случайно нашла револьвер в ящике стола в каюте, куда ее заперли, и теперь она держала под прицелом помощника с «Кинкэда»…

Негритянка сидела тут же на полу, а Шнейдер ходил взад и вперед перед дверью, то угрожая, то обещая, то уговаривая, но все безуспешно.

Вдруг с палубы донесся предостерегающий крик и выстрел.

На минуту Джэн ослабила свою бдительность и взглянула наверх на окошечко в потолке. В то же мгновение Шнейдер набросился на нее.