Разбойничья злая луна - Лукин Евгений Юрьевич - Страница 33

– Ты тоже добрый человек. Ты похож на Либи. Но я рад сказать тебе то, что сейчас скажу. Думай, что я говорю это не тебе, а всем людям, пришедшим с гор.

Голос, похожий на вздохи ветра, смолк, но потом зазвучал снова:

– Вы пришли с гор и прогнали нас отовсюду. Но теперь пришли другие и прогонят вас.

– Другие?

Колдун молчал.

– Какие другие?

– Они похожи на вас, – помедлив, отозвался он. – И они уже начинают вас прогонять отовсюду.

Ар-Шарлахи моргал.

– Я не понимаю, о ком ты говоришь, – сказал он наконец. – Нас никто не прогоняет.

Вывороченные серые губы шевельнулись в подобии улыбки.

– У вас все меньше кораблей. Вы все реже выходите на них в пустыню. Вас самих все меньше и меньше.

– Да нет же! – обескураженно промолвил Ар-Шарлахи. – Ты… – Он чуть было не сказал: «Ты ничего не понял», – но вовремя прикусил повязку. Колдуну таких слов говорить не следовало. – Просто была война. Убивали людей, жгли корабли. Но это делали мы сами, понимаешь?

– Вы так думаете. Копье тоже думает, что оно колет. Но колет не копье, а рука.

Ар-Шарлахи чуть не рассмеялся, но потом вспомнил вдруг Харву, вышедшую на улицы с какими-то странными нездешними товарами в руках, обнищавшие тени, полупустые рыночные площади, черные скелеты кораблей на раскаленном красноватом щебне плато Папалан…

– Ты хочешь сказать… что пришли эти самые другие и… подстроили войну?.. – Он огляделся, словно беря деревянных идолов в свидетели, что такого быть не может. – Но тогда где они? Почему их не видно?

– Чтобы увидеть, нужно смотреть, – последовал загадочный ответ.

– Ну… хорошо… – вконец растерявшись, сказал Ар-Шарлахи. -Я… постараюсь… Но скажи хотя бы, где смотреть?

На этот раз колдун молчал особенно долго. Нехотя разомкнулись вывороченные губы.

– Там, где кланяется сталь.

Ар-Шарлахи невольно просунул руку под головную накидку и прижал кончики пальцев к бьющемуся виску.

– Что это значит?

Колдун молчал.

– Кланяется сталь… – в недоумении повторил Ар-Шарлахи. – Хорошо, а как добраться туда, где она… кланяется?..

– Идти отсюда всю ночь по звезде Н'Гоба. Вы называете ее Альк-Ганеб.

Ар-Шарлахи наморщил лоб, соображая.

– Это где-то между Турклой и Ар-Нау?.. Но там же, говорят, кивающие молоты… – Он осекся и уставился на колдуна, внезапно сообразив, что именно о кивающих молотах и ведется речь. – А ты сам хоть раз это видел?

– Да. Те, кому кланяется сталь, нас не трогают.

– А нас?

– Вас они жгут, – равнодушно прикрыв веки, на вдохе шепнул колдун. – Но не всегда… – Вновь открыл черные с сияющими белками глаза, и Ар-Шарлахи показалось, что Мбанга смотрит на него с детским любопытством. – Ты пойдешь туда?

– Не знаю… – в замешательстве сказал Ар-Шарлахи и вдруг понял, что означает для него и для всех остальных последняя фраза колдуна. – Так ты нас отпускаешь?

– Да. Ты пойдешь и скажешь большим белым людям: пришли другие, и они вас прогонят.

Весь остаток ночи вокруг «Самума» и «Белого скорпиона» пылали костры и факелы. Однако к туземцам они уже не имели никакого отношения. Вообще такое чувство, что заросли справа и слева были теперь совершенно безлюдны. В неровном красноватом свете команды с бранью и надсадными криками освобождали увязшие в песке корабли. «Самум» относительно быстро выехал, выправляя крен, по прокопанной для левого колеса наклонной колее, а вот с севшим на брюхо «Белым скорпионом» пришлось повозиться…

Командир зеркальщиков Илийза ползком выволок тяжеленный мешок по оползающему склону и, вытряхнув неподалеку от костра, обессиленно повалился на песок.

– Берегись! – полоснул откуда-то из красноватой трепещущей полутьмы голос Лако.

Не поднимаясь, Илийза повернул голову. Из-под днища каторги метнулись розоватые балахоны, а в следующий миг «Скорпион» дрогнул и с тяжким мощным вздохом осел почти на локоть.

– Все целы?..

Песок справа от Илийзы шевельнулся – это рядом с ним упал задохнувшийся Айча.

– Чуть не придавило, – возбужденно сообщил он. – Мешок так под днищем и остался… Ну ничего… Зато задние колеса на ходу. Дальше – проще…

Из зарослей, увязая при каждом шаге, выбрался молоденький большеглазый разбойничек с охапкой тяжелых извилистых сучьев. Сбросил с глухим дробным стуком ношу и тоже присел к костерку.

– А мы уж думали, тебя там черненькие зажарили, – уязвил Айча.

Разбойничек вздрогнул и оглянулся на переплетения узловатых стволов.

– Не… – сказал он. – Никого там нет. Пусто…

Взял одну дровину и попробовал сломать о колено, в результате чего повалился на спину, но дровину так и не сломал.

– Камушек бы сюда, – озабоченно проговорил он, озираясь. – Вот ведь подлое дерево, а? Рубить бесполезно – только ломать… А об камушек – милое дело…

– Зато горит жарко, – заметил Илийза и повернулся к Айче. – Я смотрю, что-то Шарлаха не видно…

Тот нахмурился.

– Спит, – недовольно сказал он. – Опрокинул две чашки подряд и велел, чтоб к утру разбудили.

– Слушай… Тут болтают, будто он что-то такое по-ихнему пролопотал – и все черные врассыпную… Правда, что ли?

– Сам слышал, – буркнул Айча. – Чего удивляться-то? Зря, что ли, полночи с колдуном бродил!..

– Да-а… – протянул Илийза. – Ну, тогда ясно… Кувшин за кувшином пьет, а щит навести – и рука не дрогнет… И в Зибре тоже… Как он тогда угадал, что караван возвращается?

Оба тревожно замолчали. Рядом кряхтел над неподатливым суком упорный разбойничек.

– Связались, короче… – сказал он с тоской, прекратив на минуту борьбу с дровиной. – Нашли главаря…

– Не нравится, что ли?

– Ну так ведь… колдун же…

Илийза ухмыльнулся.

– Ну и чем ты, дурак, недоволен? – сказал он. – Радоваться надо…

Глава 18. ГОСТЕПРИИМНАЯ ТУРКЛА

К утру оба судна выползли по песчаному рукаву из зарослей и подняли паруса. Восстало злобное розовое солнце. Пора было будить Ар-Шарлахи и докладывать обстановку. Собственно, доклад заключался в двух словах: выбрались, потерь нет, идем в Турклу.

– Как в Турклу? – не понял он спросонья. – Почему опять в Турклу?

– С добычей только туда, – несколько удивленный таким вопросом, объяснил Лако. – В Пьяную тень нам вроде теперь заходить не пристало…

– Люди при деньгах, – добавила Алият без особой радости. – Желают развлечься… Сейчас их ни на какое дело вести не стоит. Спят и видят Турклу.

– Люди?.. – через зевок спросил Ар-Шарлахи и протер глаза. – А ты им скажи: если будут перечить, я на них, варанов, заклятие наложу… Я его вчера всю ночь с колдуном разучивал…

Шутка не удалась. Лако и Алият разом окаменели. Выражение их глаз сильно обеспокоило, почти испугало Ар-Шарлахи.

– Да вы что? – заорал он, вскакивая. – Умом повредились оба?.. Тоже мне, нашли колдуна!..

Сердито ворча, он принял утренние полчашки и развернул карту. Долго водил пальцем по пергаменту, ища лазейку на север.

– Да, – расстроенно признал он наконец. – Турклы нам не миновать, совсем рядом проходим… Это, получается, еще несколько дней потеряно…

Последняя фраза произнесена была довольно жалобным тоном и обращена исключительно к Алият. Лако тут же насторожился и, естественно, заподозрил, что главарь и его подруга тайно вынашивают какие-то свои планы. Собственно, так оно и было. Но не объяснять же ему, в самом деле, что оба намерены подняться к Пальмовой дороге и найти там Шарлаха! В лучшем случае, Лако бы обиделся, приняв это за глупую шутку…

Над пустыней играли миражи. По левому стремени зазеленел оазис, которого в этих краях отродясь не было. Потом канул.

К полудню верховые прокричали с мачт о большой пыли, возникшей по правому плечу. Песчаная туча наползала с юга и, стало быть, вряд ли была поднята колесами боевых кораблей. Скорее всего, это шли купцы из Турклы, как в конце концов и оказалось.