Костер для инквизитора - Мазин Александр Владимирович - Страница 53

53

Навстречу шла женщина. В белой с вышивкой рубахе и черных джинсах. Своеобразный прикид. Ласковин обратил внимание, что рукава рубахи поверх прихватывали широкие металлические браслеты. Похоже, серебряные. Женщина поздоровалась с бородачами, а на пленника глянула без интереса. Не первый, должно быть, узник в здешних пенатах.

Воздух в коридоре сухой и умеренно прохладный. И стены сухие. Надо полагать, вентиляция с подогревом. Основательно устроились ребята. Вентиляцию надо учесть как возможный выход.

– Стой,– скомандовал тот, что сзади, а первый рывком сдвинул засов и распахнул стальную дверь.

И Ласковин увидел Наташу.

Ошибиться было невозможно. Вдоль обочины приткнулось не меньше дюжины машин. Разномастных, но исключительно отечественных. «Жигуль» Зимородинского запросто вписывался в эту компанию. Разница лишь в том, что остальные экипажи покрывал снег. Вячеслав Михайлович запер машину и двинулся вверх по склону натоптанной тропкой. Зимородинский знал: спуститься по ней он уже не сможет. Но не остановился. Именно эти качества, а не умение дробить доски и кости, делают воина воином.

Комната – близнец той, где держали Ласковина: стол, табурет, лежанка…

– Наташа!

Девушка медленно повернула голову, медленно улыбнулась. Андрей плечом отодвинул бородача, оказался рядом.

– Наташ!

Она обняла Андрея, прижалась. На ней снова была нормальная одежда, и волосы ее пахли так по-домашнему… На какой-то миг Ласковину показалось: они вдвоем, а все остальное – бред собачий.

– Ты в порядке? – прошептал Андрей.

– Да. А ты? – голос звучал непривычно, как-то невнятно.

Ласковин отстранился, вгляделся в любимое лицо… и тут же, покраснев от гнева, повернулся к своим тюремщикам.

– Что вы ей дали, суки?!

Ласковин был скован по рукам и ногам, но ярость его била столь осязаемо, что ближний бородач попятился.

– Ты полегче, земляк,– предупредил он.– Ей ничего не сделали, попоили травкой, чтоб не волновалась, делов-то…

Проговорив эту тираду, бородач заметно успокоился, а Ласковин успел осознать, что мстить пока преждевременно. Не по силам.

– Успокойся, родной.– Наташа, встав, обняла его плечи.– Не надо. Мне, правда, ничего дурного не сделали.

– Ну, пойдем, что ли? – пробормотал бородач.

Привели их в комнатушку позади пещеры с идолом. Ласковин запомнил ее по прошлому разу. Привели и оставили. Взаперти, разумеется. И наручники с Ласковина не сняли.

Наташа потрогала ссадину на шее Андрея.

– Тебя били? – встревоженно спросила она.

Ласковин покачал головой.

– А я ничего не помню,– призналась девушка.– Вышла из дому, в магазин – и все. Проснулась уже здесь. Где мы, Андрей?

– За городом. Это какие-то пещеры. Где под Питером есть пещеры?

Наташа пожала плечами:

– Что им от нас нужно, не знаешь?

Теперь настала очередь Ласковина пожимать плечами.

– Это какая-то секта,– пояснил он.– Однажды я наступил им на хвост, и они обиделись. Или, наоборот, заинтересовались. Их лидер – колоритная фигура. Почти час пудрил мне мозги, в свою веру обращал. Ребятки – натуральные идолопоклонники.

Тут он вкратце описал краснолакового истукана.

– И кто он? – спросила Наташа.

– Сие есть великая и страшная тайна,– усмехнулся Ласковин.– Но, возможно, нам ее откроют. Кроме того, местный пахан обещал завтра нас отпустить. Гарантий никаких, но и тут тоже есть шанс. Так что ситуацию я расцениваю как умеренно хреновую.

– Наверное, ты прав,– проговорила Наташа.– Мысли путаются. Будто снотворного наелась. Нет, спать не хочется, но как-то сонно.

– А ты почитай что-нибудь,– предложил Ласковин.

– Угу… Этот город… Нет, вот:

Мысли пахнут черешнями, будто дымком —огонек.На малиновом яблоке сохнет живаяводица.Истонченные пальцы не глядя листаютстраницы.По расхристанной площади шахматныйскачет конек.Барабанные палочки спят… Ах какойнынче жаркий денек!Все закутано в зной… 

Тут она запнулась, потерла висок.

– Забыла,– сказала огорченно.

– У тебя есть шпилька? – спросил Андрей.

– Нет, а что?

– Попробовали бы снять эти чертовы наручники…

Лязгнул засов.

Давишние бородачи. Явились – не запылились.

– Пора, земляк. Подъем, девица-красавица, время звенеть бокалами.

– Остряк,– буркнул Ласковин.– Смотри, доостришься, зубы на завтрак сжуешь.

Шутник в ответ только фыркнул.

В пещере пахло травами. От нескольких десятков факелов происходил монотонный шуршащий звук. Десятка три мужчин и женщин стояли вокруг идола: женщины внутри, мужчины снаружи. Еще с полсотни выстроились отдельно. У мужчин в руках палки, у женщин – связанные пуки сена. Вид у всех был крайне торжественный. Притом, что размеры пещеры превращали людей в нечто незначительное. Только красный идол казался внушительного роста.

– Сейчас хоровод водить начнут,– громко сказал Ласковин, получил затрещину от сопровождающего и, чтобы не остаться в долгу, вбил каблук в носок его сапожка. Кожа сапожка оказалась мягкой, хорошей выделки, поэтому ощущения у бородача возникли весьма острые. Выматерившись злобным шепотом, он врезал Ласковину по почкам… и получил по второй ноге.

– Ах ты!..

– Никита, кончай! – второй надсмотрщик схватил первого за руку.– Он же специально тебя заводит!

Ласковин захохотал. Кое-кто оглянулся. В том числе – Адамант.

Внушительная фигура «патриарха», облаченная в те же архаичные одежды, что и на прочей публике, возвышалась над подопечными не столько благодаря росту, сколько из-за того, что Адамант стоял на помосте. Наособицу. Рядом – только пара мужиков в расшитых рубахах и молоденькая девушка с отменной пшеничной косой. Простоволосая, что, по представлениям Андрея, древнерусской традиции не соответствовало. Или это уже христианское? Хотя традиция – вещь гибкая. Состязаются же нынешние «багатуры» в кирзовых сапогах. Ладно, посмотрим.

Действо развивалось на манер представления фольклорного ансамбля из педагогического техникума. С позвякиваниями, пощелкиваниями и притопами обе цепочки, мужская и женская, двинулись противотоком, смешались, разделились, снова смешались…

– Как тебе их хореография? – шепотом спросил Андрей у Наташи.

– Кое-что есть,– так же шепотом ответила девушка.– Но очень по-дилетантски. Только, по-моему, хореография у них не главное.

– Это точно,– согласился Андрей.

Кружение закончилось. Женская половина хороводников сложила снопы вокруг красного истукана и выстроилась в линию. Адамант торжественно спустился с помоста и в полной тишине, если не считать потрескивания факелов, направился к пленникам. Ласковин уже заготовил подходящую остроту, но высказать не успел.

Шаги были совсем негромкими, но их услышали все. И по выражению лица «патриарха» Ласковин сообразил: больше гостей не планировалось. Тишина в пещере сразу стала напряженной, а оба надсмотрщика на всякий случай придвинулись вплотную к Ласковину. Это только облегчило бы задачу, реши Андрей посчитать им зубы. С поправкой на то, что свободной у него оставалась только голова. Но Ласковин не торопился действовать. Сначала надо взглянуть, кого Бог послал.