Разбуженный дракон - Мазин Александр Владимирович - Страница 43

Обедали они в Малом Пиршественном Зале правого крыла дворца. Овальный стол был накрыт. Причем одна его половина предназначалась Владыке Конга, а вторая – хозяйке. Все, кроме главного яства, было разделено. Великий Анган и крохотной виноградины не примет из рук соххоггои. А Нассини выбросит любимый кубок, если тот побывает в руках у ее повелителя.

Тем острее были ощущения от предписываемого ритуалом разделения главного блюда.

Великий Анган (два телохранителя не отходили от него дальше чем на шаг) подошел, переваливаясь, к этому блюду, установленному над маленькой жаровней. Наклонясь, потянул носом воздух, зажмурился.

– Совсем хорошо,– пробормотал он.– Можете подавать.

И уселся на приготовленное для него место.

Его человек, коему по праву надлежало отрезать первый кусок, протянул Сихону разделочный нож. Начальник Внутренней Стражи внимательно оглядел острое широкое лезвие, потер пальцем, подержал над самыми углями жаровни и лишь после этого вернул воину Великого Ангана. И не сводил с него глаз, пока тот по шву рассекал сшитую кожу и точными, отработанными долгой практикой движениями, отрубал лучшие куски и бросал их на золотое блюдо Великого Ангана. Сильный аромат пряностей коснулся ноздрей Нассини.

– О! – заметила она.– Отступление от традиции?

– Улучшение традиции! – поправил Великий Анган и причмокнул губами.

Перед ним поставили блюдо с горячим мясом. Схватив истекающий соком кусок, он руками запихнул его через нижнюю прорезь Маски в рот.

Нассини сделала глоток возбуждающего аппетит напитка и взяла кусок со своего блюда с помощью шелковой салфетки.

Владыка Конга, чавкая, жадно глотал мясо. Блюдо перед ним быстро пустело.

Когда он насытился и отяжелел, стоявший рядом стражник протянул ему мягкое полотенце. Великий Анган вытер губы и заляпанную жиром Маску.

– Дома то, что остается, я скармливаю хугг-нги!

– Хугг-нги? – переспросила Нассини.

– Такой зверек, похожий на червяка. Небольшой. Кладешь перед ним кусок, а он выпускает слюну. Мясо от нее начинает гнить. Очень быстро. У хугг-нги красный хоботок. Он погружает его в гниль и сосет, сосет! – Великий Анган пошевелил толстыми пальцами.– Это – зрелище, соххоггоя! Жаль, что ты не увидишь!

– Увижу, если ты пришлешь мне одного! – сказала Нассини, желая подольститься.

Великий Анган захохотал:

– Нет! Это мое зрелище! Желаешь поглядеть? Приезжай в Далаанг!

– Нет, благодарю!

Они обменялись понимающими взглядами.

Великий Анган втянул носом воздух.

– Что за благовония? – насторожился он.– Я их не знаю!

– Шарики уки, сушеные и вымоченные в молоке! Покажи Владыке, Сихон!

– Не надо,– Великий Анган откинулся назад.– Я удаляюсь в свои покои. Пришли ко мне двух рабов, мальчика и девочку. Но не старше девяти лет!

– Я виновата, повелитель! – Нассини наклонила голову.– В моем Владении нет детей. Если ты пожелаешь, я пошлю…

– Нет! – отрезал Великий Анган.– Я желаю сейчас! Я недоволен! Ты удручаешь меня, соххоггоя Нассини! Скука овладевает мной!

Нассини еще ниже наклонила голову:

– Если Сияющий соизволит пройти в мои покои, в сопровождении стражи, разумеется…

– Разумеется!

– …Я покажу ему нечто занятное!

– Или – не очень! – Смешок Великого Ангана был похож на кашель. Но он догадывался, что желает показать ему Нассини. Слух о ее коллекции, достигший и его ушей, был не последней причиной, побудившей Великого Ангана прибыть во Владение.

– Если мне и тогда не удастся развлечь тебя, мой повелитель, то я предложу тебе остаться со мной наедине! – продолжала соххоггоя.– Я отправлю своих телохранителей! – быстро добавила она.– Но ты волен поступить, как желаешь!

Великий Анган рыгнул. Маленькие глазки уставились на Нассини из горизонтальных прорезей Маски.

– Ты так уверена в том, что собираешься мне показать? – спросил он.

– Да! – В голосе Нассини звучало предвкушение успеха. И Великий Анган оставил свои подозрения.

– Хорошо,– сказал он.– Идем!

– Занятно! – проговорил Владыка Конга, вертя в руке фаллос.– Это Спардуххов?

– Да, мой повелитель!

– А который – твоего сына Муггана?

– Вот этот, Сияющий!

– Вдвойне занятно! О подобном я не слышал, соххоггоя! – Великий Анган щелкнул ухоженным ногтем по лакированной поверхности головки фаллоса.– Занятно, но…– он устремил на Нассини взгляд из прорезей Гневающейся Маски,– …твое развлечение не согрело мне живот!

– Разве, мой повелитель? – Нассини не смотрела на него. Она и не рассчитывала на иное.

Великий Анган подошел к ней вплотную:

– Твои покои – рядом?

Глаза Нассини были на уровне его жирной груди.

– Да, мой повелитель! – отвечала она чуть слышно.

– Фун!

– Я, Великий Анган! – откликнулся Начальник Стражи Повелителя Конга.

– Ты сопроводишь меня в покои соххоггои! Остальным удалиться! Вместе с ее людьми!

– Властительница? – воскликнул Сихон, симулируя удивление.

– Да будет так, как сказано,– еще тише произнесла Нассини.– Ждите меня снаружи! Что бы вы ни услышали – не входить!

– Да, да! – поддержал Великий Анган.– Никому не сметь нас беспокоить! Фун, проверь!

– Это – там! – показала Нассини.

Телохранитель Великого Ангана скрылся за дверью. Его не было довольно долго. Потом воин вышел и кивнул головой.

– Идем! – сказал Великий Анган.

Комната, в красных тонах, без мебели, озаренная рассеянным светом, понравилась Великому Ангану. На густом толстом ковре не было ничего, кроме курительницы, сейчас погашенной. Под ковром, залитое в непроницаемые мешки, волновалось подогретое масло.

Нассини отошла на несколько шагов, повернулась.

– Я – в твоих желаниях,– произнесла женщина.

– Угу… Фун! Сними с нее одежду! Только оде-жду!

Великий Анган неторопливо улегся на пол, подпер голову рукой:

– Начинай, Фун!

Телохранитель Великого Ангана приблизился к Нассини. Ростом он немного уступал своему господину, но весил, пожалуй, столько же. Только там, где у Великого Ангана был жир, под черной кожей Фуна перекатывались каменной твердости мускулы. Но руки его оказались ловкими и умелыми.

Одну за другой, аккуратно, неторопливо снимал он части одежды: накидку, верхнее платье из шитой серебром парчи, нижнее платье из нежного голубого шелка, тонкий шарф из прозрачной ткани, поддерживающий груди, серебристую юбку из разрезных струящихся лент, набедренную повязку, намотанную так, чтобы лобок оставался открытым. Каждый предмет телохранитель Великого Ангана аккуратно сворачивал и клал на ковер. Педантично следуя указанию господина, он не тронул ни украшений, ни обуви – туфель из тонкой светло-розовой кожи, точно повторяющих не только форму, но и внешний вид ноги.

– Ты умел! – милостиво произнесла соххоггоя.– Возьми в подарок! – Она протянула ему правую руку и указательным пальцем левой дотронулась до прекрасно ограненного голубого камня, украшавшего золотой перстень на ее мизинце.

Фун сделал вид, что не услышал ее речи.

– Возьми,– позволил Великий Анган.

Только тогда воин взял кисть Нассини затянутой в белую перчатку рукой, двумя пальцами бережно снял перстень и спрятал его в карман на рукаве кур-тки.

– Благодарю, Властительница! – И обернулся к хозяину, ожидая нового приказа.

– А теперь мы…– масленым голосом проворковал Владыка Конга.– Эй, что с тобой?

Фун вдруг судорожно втянул воздух и повалился на ковер.

Едва воин пошатнулся, Великий Анган с удивительным для его туши проворством оказался на ногах, выхватил из ножен своего телохранителя меч и устремился к Нассини…

– Каково это, служить хозяину Конга? – спросил Сихон у воина бур-чаданну из телохранителей Великого Ангана.

– Платят нормально! – отрезал гурамец.

Он не собирался вступать в беседу. Конечно, стражники соххоггоев не питают вражды друг к другу, но без малейших сомнений прикончат коллегу, получив приказ хозяина. Бур-чаданну не боялся, но был настороже.