Разбуженный дракон - Мазин Александр Владимирович - Страница 53

53

Хрор хмыкнул и проверил, легко ли выходит из ножен длинный меч.

– Кто такие? – властно закричал Шуорд, когда между парами оставалось шагов сто.

Вместо ответа Биорк обнажил клинок.

И Шуорд не стал дожидаться другого ответа. Покрепче сжав коленями бока парда, он выхватил сабли и ловко завертел ими.

– Беру того, что с крылышками! – крикнул он. По крылатому шлему и диадеме Шуорд признал в вагаре старшего.

«Жаден, как старая сука!» – сердито подумал Адун.

Драгоценные камни на короне сирхара сверкали, как звезды.

Но Шуорд – старший, пришлось подчиниться. Адун вытащил меч и позволил спутнику обогнать себя.

Хрор, за последние дни уверившийся в преимуществе пики, нацелил ее в прорезь забрала противника и, обогнав вагара, устремился на стража.

Адун спокойно следил за направленным на него жалом. Хрор налетел, как вихрь, но воин, подав парда в сторону и вниз, косым восходящим ударом отсек наконечник пики. Хрор пролетел мимо, счастливо избегнув вторично занесенного меча. Он выхватил свой меч и развернул парда навстречу врагу.

Тот не спешил. По тому, как урнгурец управлялся с пикой, воин решил, что противник перед ним – не стоящий. Это едва не стоило ему жизни. Широко размахнувшись, Адун решил покончить с урнгурцем одним ударом. Самоцветы на короне сирхара все еще стояли у него в глазах и звали присоединиться к Шуорду.

Пику хогран взял в руки шесть месяцев назад. Мечом он владел не в пример лучше!

Проигнорировав занесенный над ним меч, урнгурец заставил парда сделать короткий прыжок и ловко ткнул клинком в плечевой стык над правой рукой Адуна.

Доспехи обошлись стражу в двадцать полновесных золотых монет. Окупилось: клинок застрял между кирасой и оплечьем, не пробив даже подкольчужной куртки. Но укол был так неожидан и так силен, что Адун выронил меч. Пард его отскочил назад, и меч урнгурца тоже оказался на земле. Далее страж Великого Ангана действовал намного стремительнее противника. Схватив притороченный к седлу боевой топор, он бурей налетел на Хрора, не дав тому возможности зарядить арбалет. У Хрора оставался лишь щит и длинный кинжал – оружие, практически бесполезное против закованного в отличную броню всадника. С оглушительным звоном боевой топор ударил в круглый черный щит. Но тут зверь стража, великолепно обученный боевой пард, решил помочь хозяину: попытался вцепиться в горло собрата. И напоролся на острые шипы намордника. С визгом он отпрянул назад, и Адун пошатнулся в седле. Пард Хрора, свирепо рыча, порывался подняться на дыбы. Морда и пластины его доспеха окрасились кровью.

Адун не без труда усмирил своего зверя и вновь взмахнул топором.

Хрор метнул кинжал, стараясь попасть в щель забрала. Адун с легкостью отбил его латной рукавицей. Топор опустился на щит урнгурца. Да с такой силой, что у Хрора сразу онемела рука! Страж поднял парда на дыбы и замахнулся с тем расчетом, чтобы к его силе прибавился еще и вес падающего парда. Хрор схватил щит двумя руками, и…

Тонкая стальная цепь серебристой змейкой оплела руку Адуна. Рывок – и, выронив топор, страж Великого Ангана вывалился из седла. Второй рывок прыгнувшего парда – и поясной ремень лопнул, а воин, с лязгом ударившись оземь, грохоча, заскользил по дороге.

Уверенный в победе Шуорд кугурром налетел на Биорка. Он не узнавал вагара и на расстоянии прыжка парда. Но едва короткий меч со звоном разбросал в стороны кривые клинки, Шуорд признал в противнике мастера Мангхэл-Сёрк так же безошибочно, как один музыкант по игре узнает другого. И понял, что проиграл, за мгновение до того, как темное лезвие вагарова меча рассекло его шлем и прорубило крепкий череп. Биорк так и не узнал, кто обучил Шуорда Тайному Искусству.

Некоторое время маленький воин наблюдал за поединком Хрора и стражника. Оберегая честь урнгурца, он не вмешивался, пока хограну не пришлось действительно туго.

Соскочив с парда, Биорк подбежал к оглушенному стражу, перевернул его на спину и рассек мечом завязки шлема. Сдернув его с головы Адуна, он поднес острие к носу стража Великого Ангана.

– Кому ты служишь? – грозно спросил он.

– Владыке Конга! – прохрипел плохо соображавший страж.

– Великому Ангану?

– Да, Великому Ангану!

Биорк не спросил, как зовут Великого Ангана. Он поспешно вскочил на парда и поскакал к своему войску. Хрор подобрал меч, с завистью посмотрел на великолепные доспехи Шуорда и Адуна (снять бы – да нельзя: победил-то врагов не Хрор, а сирхар) и поехал следом за сирхаром.

Спустя короткое время урнгриа, рассеявшись, поднялись вверх по склону и оттуда, прикрытые листвой, наблюдали, как проходит по дороге войско нассини. Когда последние из стражей скрылись из виду, урнгриа спустились обратно и продолжили путь. На месте недавнего поединка, конечно, уже не было ни Шуорда, ни Адуна. А кровь, пролитая рукой Вагара, была стерта множеством лап.

Спустя девять миль, у распутья, хогры остановились и дождались тех, кто оставался стеречь пленников. Вместе они двинулись на север. Биорк полагал: не больше двух часов понадобится, чтобы организовать за ними погоню. Знай вагар, на ком теперь Маска Великого Ангана, может быть, не на север, а на юг рискнул бы он повести хогры.

В загустевшей сини вечернего неба бесшумно парил дракон.

V

«Нас снова пятеро:Ты, Вечер, я, ОгоньИ Тень на Потолке.Мы все – отдельно.Но твоя рука – в моейРуке…Или моя – в твоей?Мы смотрим Пламя.Вечер смотрит нас.А Пламя – Вечер.Только ТеньНи на кого не смотрит:Ей – безразлично,Или просто нечемСмотреть…Нас снова пятеро. Случайность?Может быть.Мы кое-как пытаемся любить.И получается.Мы все – в одной связи.Но в разных снах.– Ты веришь мне?…СкользитМоя ладонь по теплому плечу,А Вечер улыбается, он чутьПохож на мой портрет,Что в замке далеко отсюда…– Нет?Не веришь?Но зато ОгоньПохож на волосы твои!Не цветом, нет!Дыханьем!Снег идет.Нам, каждому, чуть-чуть недостает…И потому нам хочется смотретьИ удивляться схожести!Лишь ТеньПохожа на себя.Все правильно!На то она и – Тень!Когда наш кругРассыплется, онаИсчезнет первой. Да.Потом – Огонь… Ты… Я…Но даже если все мыРастаем и уйдем в Иное,Вечер останется.Он – самый независимый из нас.Единственный, кому дано: „СейчасТвое преображенье!“Впрочем,Если кто-тоИз нас, Двоих, продолжится —Продолжится и Вечер,И Пламя.Даже Тень на ПотолкеИ та продолжится,Но только до тех пор,Покуда друг для другаМы значимы».Лурд Серебряное Сердце, оруженосец императора Сергиона