Варвары - Мазин Александр Владимирович - Страница 90

Внезапно над площадью повисла тишина. Алексей сообразил, что большинство присутствующих понятия не имеют о поведении Алзиса. А Коршунов-то полагал, что это всем известно…

– Я ему говорю,– звонко зачастила Рагнасвинта,– не трогай меня. Отпусти! Мой муж Аласейа убьет тебя! А он…

Тут кто-то из родичей изловчился и заткнул ей рот, пока она не успела сказать лишнего, а в напряженной тишине Агилмунд четко, раздельно произнес:

– Скажи мне, родич мой Аласейа, ПОЧЕМУ ТЫ НЕ УБИЛ АЛЗИСА?

– Его защитили дружинники Стайны,– честно ответил Коршунов.

– Г-р-рм! – откашлялся Одохар.

Пришло его время вмешаться.

– Верно ли, Стайна, что твои дружинники вступились за Алзиса, схватившего квено Рагнасвинту? – недобрым голосом осведомился Одохар.– Что говорит закон о том, кто покушается на чужую женщину?

– Повинен смерти! – ответил Стайна.– Но я не видел , что Алзис хватал квено Рагнасвинту. Я видел , как Алзис разговаривал с квено Рагнасвинтой, а это законом не возбраняется.

– Кто станет слушать женщину? – подал голос второй «присяжный».– Только дурак.

– Есть ли свидетели того, что Алзис схватил квено Рагнасвинту? – громогласно поинтересовался Стайна.

Свидетелей не нашлось. Коршунов мог поклясться, что кое-кто из Стайновых дружинников видел, как обстояло дело, но решил держать язык за зубами.

– Никто не видел,– удовлетворенно констатировал Стайна.

Но тут снова подал голос Одохар.

– А видел ли кто, что Алзис не хватал квено Рагнасвинту? – спросил рикс.– Кто видел это и готов подтвердить перед богами? – кивок на двурылого истукана.

Таких тоже не нашлось.

– Что говорит закон? – поинтересовался Одохар.

– Закон говорит: за выбитый зуб следует выплатить верегельд в размере… – начал Стайна, но Одохар перебил.

– Я не говорю о зубе,– заявил рикс.– Я говорю о покушении на чужую женщину. А за это не верегельд следует, а смерть. Что скажет хранитель Закона?

«Оба они с удовольствием порвали бы друг другу глотки,– подумал Коршунов.– Но вынуждены соблюдать правила игры. Политика, блин».

– Покушения не было,– возразил Стайна.– Никто не утверждает этого, кроме виновного перед судом и его жены.

– Но никто не утверждает и обратного,– заметил Одохар.– Что говорит закон?

– Алзис,– обратился Стайна к «истцу», уже наверняка жалеющему о том, что ввязался в это разбирательство.– Хватал ли ты квено Рагнасвинту?

– Не хватал я ее,– буркнул Алзис.– Ну, может, дотронулся… Случайно.

– А знал ли ты, что квено Рагнасвинта – квено Аласейи?

– Знал. Только прежде того Фретила мне ее обещал,– еще более мрачно проворчал Алзис.

«Так,– подумал Коршунов.– А я-то думал, чего это паренек на меня волком глядит?»

– Врешь, щенок! – закричал Фретила.– Не обещал я тебе Рагнасвинту!

– Тихо! – тоже повысил голос Стайна.– Не о том речь. Значит, ты не хватал квено Рагнасвинту?

– Нет,– глядя в землю буркнул Алзис.

«Ничья,– подумал Коршунов.– Пат».

Но он ошибался. Здешний закон предусматривал и такую ситуацию.

– Есть кто-то, оспаривающий слова Алзиса? – провозгласил Стайна.

– Я! – немедленно заявил Коршунов.

Агилмунд дернул его за руку: «Молчи!»

Стайна не успел отреагировать, как вперед шагнул Ахвизра.

– Я оспариваю,– с ленцой проговорил дружинник.– Ты врешь, Алзис, собачий сын.

Он вразвалочку приблизился к истукану, порылся в поясном мешочке, нашарил кусочек серебра и вложил в один из «ртов». Потом повернулся к Алзису, ухмыльнулся.

Алзис заметно побледнел.

– Струсит,– шепотом проговорил Сигисбарн.– Куда ему драться с Ахвизрой!

– Нет,– тоже шепотом возразил Книва.– Откажется – тогда ему точно худая смерть будет. Лучше уж от секиры. А может, Стайна за него своего бойца-судильщика поставит…

Алзис беспомощно поглядел на мирного вождя.

– Ну,– впервые Стайна не смог скрыть раздражения.– Ты готов?

Алзис, помявшись, все же подошел к истукану и сунул что-то во второй «рот».

«Дуэль,– подумал Коршунов.– Божий суд. Кажется, их на перекрестках устраивали?»

Насчет перекрестков он, видно, напутал. Потому что никуда они не пошли.

– Дайте ему топор,– велел Стайна.– И щит.

Алзису вручили требуемое. Ахвизра снял шлем и куртку с железными нашлепками. Чтобы все было по-честному. Если можно назвать честным поединок европейского чемпиона по боксу с перворазрядником-юниором.

Зрители раздвинулись, освободив пространство.

Ахвизра перекинул щит за спину, поплевал на ладони. Боевой топор в его правой руке казался почти игрушечным.

– Иди ко мне… щенок,– вполне добродушно проговорил он.– Я тебе ушки подровняю.

Алзис не заставил его повторять. Сорвался с места, бросился вперед, замахиваясь…

Ахвизра сдвинулся в сторону (самую малость), без малейшей торопливости, неспешно перебросил топор в левую руку и так же неторопливо, совсем несильно сунул обушком, мимо края щита, в физиономию противника. Раздался неприятный скрежещущий звук – и Алзис оказался на земле. Дружинник Одохара наступил ему на правую руку, вырвал из нее оружие и отбросил в сторону.

Затем засмеялся и так же неторопливо вернулся на свое место около Коршунова.

– Зря пожалел,– вполголоса проговорил Агилмунд.

– Он в роду последний,– так же тихо ответил Ахвизра.– Как я. Пусть живет.

– Его ж по закону лошадьми разметать должно! – вмешался Книва.

– Цыть,– оборвал его Ахвизра.– Это не тебе, а Стайне решать.

– Изгнание,– сказал Агилмунд.– Мой пояс против твоей уздечки с подвесками? Идет?

– Размечтался,– усмехнулся Ахвизра.– Давай я – за изгнание, а ты – за смерть. Годится?

Агилмунд покачал головой.

И оказался прав. Стайна действительно приговорил Алзиса к изгнанию. По той же формуле, какую он цитировал, объявляя Коршунова вутьей.

С начала судебного разбирательства до объявления приговора и его (немедленного) приведения в исполнение прошло чуть больше часа.

Весьма производительна здешняя Фемида. И эффективна. Главное – встать на нужную чашу ее весов.

Глава двадцать шестая

Алексей Коршунов. Человек Одохара

Итак, все точки над «i» расставлены. Алексей официально стал человеком Одохара. Обряд совершен, договор «составлен», «служебная площадь» для проживания выделена: половина домика позади местной «казармы» – дружинной избы. Вообще-то жить в дружинной избе почему-то считается более почетным, но Коршунову не положено, так как он женат. Поэтому и получил автономную жилплощадь: однокомнатную и с «удобствами» во дворе, но зато – с отдельным входом и кладовкой. Счастливая Рагнасвинта принялась немедленно благоустраивать жилище. В ее понимании это значило: набить его под завязку всем, что удастся раздобыть. Коршунов тоже внес свою лепту: смастерил печку. Нормальную, с дымоходом. В молодости он пару месяцев помогал печнику, так что кое-какие навыки были. Сперва он не знал, где взять качественный кирпич. Но потом вспомнил, что в списке его знакомых имеется кузнец.