Время перемен - Мазин Александр Владимирович - Страница 49

Глава восемнадцатая

ИГРЫ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

Мама приехала. И в доме сразу стало тесно. Пыль взметнулась и осела в фильтрах мусоросборников. Перегруженный «домовой» игнорировал все приказы, кроме распоряжений хозяйки. В доме замельтешили какие-то люди: сервис, доставка, профилактика… Батя удрал в институт, а я остался. Мне всегда было любопытно наблюдать, как моя мама, словно жонглер-виртуоз, управляется с множеством предметов и людей, в считанные часы создавая вокруг себя абсолютный хаос, который вдруг волшебным образом превращается в идеальный порядок. В этом было что-то невероятное. В детстве, когда родители каждое лето таскали меня за собой в экспедиции, я не однажды наблюдал эту мамину магию: утром – привычный, в меру упорядоченный археологический лагерь; днем – груды предметов, спущенные палатки, полуразобранные механизмы, взмыленные рабочие, таскающие туда-сюда коробки и ящики… А вечером – аккуратные, промаркированные и опечатанные контейнеры, сотрудники с просветленно-измученными лицами, тоже аккуратно построенные и готовые к погрузке в вертушки… И моя мама, спокойная, сосредоточенная, ледяным голосом предупреждающая кого-то по коммуникатору, что трехминутное опоздание прибытия транспортных средств согласно пункту такому-то обойдется транспортной фирме в столько-то тысяч евро…

На этот раз досмотреть до конца мне не удалось. Снизу донеслось:

– Здравствуй, Ванечка! Как дела, как Клавочка себя чувствует? Как маленький?

– Все хорошо, Марина Антоновна. Здоровы, довольны. От Клавы вам с Алексеем Андреевичем поклон! Артём дома?

– У себя. Тёма!

– Иду! – Я уже спускался по лестнице – мимо электрика, ковыряющегося в щите, мимо мальчишки-посыльного с пластиковым пакетом больше него самого, мимо незнакомых девушек в знакомой униформе «Народной кухни»…

– Как в Анголе, Марина Антоновна, жарко? – светски осведомился подполковник Сучков.

– А сам как думаешь? Нет, в столовую, всё в столовую! (это девочкам в униформе). Ваня, хочешь кофе?

Даже когда Ванька станет генералом (а он непременно станет генералом), для моей мамы он навсегда останется Ванечкой, одним из вечно голодных кадетов, моих друзей-односкамеечников, пятнадцать лет назад взиравших восхищенно на красавицу-жену самого депутата Гривы… Что, впрочем, не мешало им работать челюстями, поглощая «депутатские» расстегаи. В те времена нам вечно хотелось жрать, хотя кормили в Высшей Императорской качественно.

– Спасибо, Марина Антоновна! – расшаркался бывший кадет Сучков.– Хочу, но не могу. Извините, некогда.

– Тогда вечером приходи. Жалко, что Клавочка в клинике. Будет интересно.

– У вас всегда интересно, Марина Антоновна.

Мама заметила меня.

– Вот, Артём, видишь: у Ванечки уже сын, а ты…

– Мама! – возмутился я.– Что ты, в самом деле! Доктор исторических наук – как деревенская бабушка!

– Ты уж повлияй на него, Ванечка! А то, ей-Богу, самой рожать придется…

– Почему бы и нет! – засмеялся Сучков.

– Это, надо полагать, комплимент. Артём, к обеду у нас…

– Мама, я пообедаю в городе,– быстро сказал я, чмокнул ее в щеку.– Пока! – И выскользнул за дверь, увлекая за собой Сучкова.

Вертушка с эмблемой Департамента территорий стояла на лужайке перед домом.

– Ну, выкладывай! – потребовал я, едва мы оказались внутри и Сучков захлопнул дверцу.– Что стряслось?

– Твои приехали,– с видимым неудовольствием произнес подполковник.– Комиссия по пресечению несанкционированных. Желают видеть.

– Добро.

– Это кому как,– проворчал Иван.– Ладно, полетели,– он коснулся сенсора, активируя «болвана» вертушки.

– Эй! – сказал я, увидев, что аппарат разворачивается не туда.– Мы к тебе летим или куда?

– Или куда,– буркнул Сучков.– В Петергоф. Рылом я не вышел ваших боссов принимать. На то есть большие люди из Совета Безопасности. А мы с тобой так, мелкая сошка.

Прибыли мы вовремя. Возможно, даже рано, потому что некоторое время нас продержали в роскошной приемной.

Относились, впрочем, с подобающим пиететом и подчеркнутой вежливостью, хотя здесь, в Императорской резиденции, какой-то там подполковник жандармерии и «лицо, приравненное к рангу младшего камергера», пусть даже и работающее в самой престижной мировой организации,– действительно мелкая сошка.

Двери зала совещаний распахнулись перед нами спустя тридцать пять минут.

Сучков был прав: большие люди оказались действительно большими. В смысле чинов, а не размеров. Два тайных советника в официальных мундирах. Один двухзвездочный генерал (в штатском), начальник Управления по связям: этот кивнул мне весьма дружелюбно, как своему, хотя я служил не у него, а в Управлении контроля внештатных ситуаций. В Департаменте же внешней разведки два разных Управления – это все равно что две разные планеты. Одного из тайных советников я тоже знал. Причем с тех времен, когда он был еще не в генеральских чинах 7, а всего лишь титулярным советником, дядей Колей,– и одним из самых перспективных подчиненных моего деда.

«Дядя Коля» тоже меня признал. И чуть заметно кивнул.

Второго «тайного» я видел только по гало: член Императорского Совета и сопредседатель Монархической партии Михаил Михайлович Галль.

Также в зале присутствовали две женщины. Как я узнал позже, это были пресс-атташе Императорского Совета Анна Андреевна Филатова и замначальника Управления безопасности информационных сетей Мария Львовна Фридкина. А за ними скромно пристроился (и вот тут я по-настоящему удивился!) наш российский ученый номер один Федор Семенович Колосов.

Я покосился на Сучкова. Ванька тоже пребывал в некотором недоумении. Зачем на подобном совещании понадобился математический гений?

Галль представил нас присутствующим (чистая формальность, но приятно) и предложил занять места в дальнем конце стола, сразу за академиком Колосовым.

Едва мы уселись, секретарь доложил о приходе «полномочных представителей выездной комиссии Всемирного комитета по выявлению и пресечению несанкционированных научных исследований», то бишь «Алладина».