Тени Королевской впадины - Михановский Владимир Наумович - Страница 60

Агент присвистнул:

– Неужели в России?

– Святой крест! – старик перекрестился и оглядел своих слушателей, которые расположились вокруг костра.

Угрюмый верзила, сидящий рядом, полюбопытствовал:

– Ну, как там, у коммунистов? Правду в газетах у нас пишут, что там все общее, а жизни никакой нет?

– Я ведь давно был там, сынок, – махнул рукой старик. – У них тогда еще царь был… – Старик помолчал, вспоминая пролетевшую молодость.

– А что ты делал в России, папаша? – спросил верзила, оживившись.

– Сопровождал своего помещика, что же еще? – вздохнул старик. – А вернулся в Оливию – и то же самое: снова батрачь на помещика… Потом русские царя скинули, теперь у них власть трудящихся. Я читал в «Ротана баннере», что…

– Смотри, старик, бороду спалишь, – грубо оборвал его один из пришельцев.

– В России-то ты был, – добавил второй, – а вот в цитадели небось не побывал.

– Был я и в крепости, как не бывать! Я ведь родом из этих краев, – ответил старик.

– Там, говорят, заварушка какая-то приключилась? – продолжали расспрашивать гости.

– А вы не знаете?

– Толком ничего. Разное говорят – не знаешь, кому и верить.

– Сами-то откуда? – спросил старик.

– С севера мы. Пришли в Королевскую впадину на заработки.

– Там, в крепости, докеры из порта, – начал старик. – А получилось вот что…

Миллер погрузился в тяжелую дремоту, а когда очнулся, снова услышал жидкий тенорок старика:

– …Мне повезло в жизни, ребята, что я был знаком с этим человеком.

– Давно его знаешь, папаша?

Миллер, не открывая глаз, начал вслушиваться в разговор у костра.

– Давненько, – отвечал старик. – Я с Орландо Либеро вместе батрачил.

«Орландо Либеро»! Миллер открыл глаза. Ему ведь так и не удалось выполнить задание шефа. Когда Четопиндо решил, что приспела пора уничтожить Либеро, того и след простыл.

Кто знает, может быть, этот сморщенный старик – улыбка судьбы, предназначенная персонально Миллеру? Вдруг он выведет его на след Либеро? А может, он знает подземный ход в крепость и ведает, где источник, который поит ее защитников?

– Он для друга готов снять с себя последнюю рубашку, – продолжал старик. – Он жизни не жалеет для таких, как вы, нищих батраков. А у вас, на севере, знают Орландо?

– Его, по-моему, всюду знают, – угрюмо буркнул один из собеседников.

– Ну, правильно, – удовлетворенно кивнул старик. – А как там, ребята, ваш северный штат? Тоже поддержит его на выборах?

– Само собой поддержит, – лениво поддакнул агент, который расположился ближе всех к огню.

Миллер подумал, что конюх совсем здесь одичал в одиночестве: он даже не знает, что вследствие беспорядков в порту Орландо Либеро поставлен вне закона и, следовательно, ни о каком избрании его не может быть и речи.

– Знаете, ребята, Орландо Либеро – святой человек, – сказал старик.

– Неужели он богу служит? – в голосе агента прозвучало ехидство.

– Нет, не в этом дело. Но он все равно святой, – продолжал старик. – Он это всей своей жизнью доказал. А смеяться тут нечего. Я говорил со многими, простые оливийцы верят ему. Вот попомните мои слова, Орландо Либеро будет президентом, первым рабочим президентом Оливии.

Миллер отбросил попону и подошел к костру.

– Как же станет наш Орландо президентом, если он скоро ноги протянет? – обратился он к старику.

– Это почему?

– Помрет он от жажды в крепости вместе с остальными, кто там заперт.

Старик усмехнулся:

– Не беспокойтесь, ребята, у них есть свежая вода.

– Почему так думаешь, отец? – спросил Карло.

– Да уж знаю, – хитро сощурился старик. – Так что за тех, кто в крепости, не волнуйтесь. Туго им там сейчас, это верно, но народ их в обиду не даст. Слышали небось, какая волна по всей Оливии поднимается? Недаром же полицейские шавки никак ее решатся на прямой штурм цитадели. Даже армия пасует…

Миллер вплотную подошел к старику. Тот, часто мигая, поднял на него выцветшие глазки.

– Скажи-ка, отец, откуда вода поступает в крепость? – спросил Миллер вкрадчиво.

– Откуда мне знать, сынок? – ответил старик после неловкой паузы.

– Лучше добром скажи, – угрожающим тоном произнес Миллер, отведя руки за спину.

– Кто вы такие?.. – в голосе старика засквозила тревога.

– Сказано тебе – батраки. Ну, так как, скажешь по-хорошему?

Старик качнул головой:

– Насчет воды мне ничего неизвестно.

Миллер ногой ударил старика в лицо. Голова конюха дернулась, он вскрикнул.

– Ну? – произнес Миллер.

Старик промычал что-то нечленораздельное.

Миллер ударил еще раз.

– Так вот какие вы батраки… – прохрипел конюх. – Ищейки полицейские!..

Его допрашивали долго. Когда старик терял сознание, окатывали холодной водой из ведра. Но старик упорно молчал.

Миллер отстранил агента, который вел допрос, и отрывисто приказал:

– Доску и молоток.

Агенты приволокли из сарая обрубок толстой доски и кувалду, которой конюх раздроблял жмых.

– Связать эту падаль, – скомандовал Миллер, – только руки оставить свободными.

Старику скрутили ноги, и через минуту он, поддерживаемый за ворот агентом, стоял перед Миллером: сухонький, маленький как подросток.

– Руки на доску, – приказал Миллер.

Агент толкнул конюха, тот упал на колени и послушно положил руки на обрубок.

Миллер, примерившись, ударил колотушкой по кончикам пальцев. Брызнула кровь. Даже в мутном предутреннем свете было видно, как посерело лицо старика.

Миллер счистил ногтем темную капельку, которая попала на пончо, и снова скомандовал:

– Руки!

Верзила нагнулся, взял старика за шиворот и заставил его снова положить руки на обрубок, вскользь заметив:

– Полегче, Карло. Он может окочуриться.

После следующего удара конюха кое-как привели в чувство, но он тут же снова потерял сознание.

– Пустой номер, – пробормотал долговязый агент. – Я знаю эту породу. Помрет, но не выдаст.

– Да он уж и так одной ногой на том свете, – сказал Миллер.

Интуиция подсказывала ему, что старик что-то знает о воде, поступающей в цитадель. Но как вытащить из него эти сведения?..

Пока конюха отливали, Миллер, совершенно измученный бессонной ночью и лихорадкой, вдруг вспомнил о пробирке с наркотиком, приготовленной для Четопиндо.

Да, на разных людей порошок действует по-разному. Тут еще, разумеется, и доза важна. А почему бы не испытать его на старике?

Миллер велел принести стакан, зачерпнул из ведра воды и, отойдя в сторонку, высыпал в воду немного порошка из пробирки.

Агент похлопал конюха по щекам, и тот открыл глаза. Пальцы на руках его вздулись и почернели.

Миллер опустился на корточки и поднес стакан к губам старика.

Агенты переглянулись.

Старик, не разжимая губ, мутным взором смотрел на Миллера, затем сделал глоток и вдруг жадно, почти залпом выпил весь стакан. Карло осторожно поил его, стараясь не пролить ни капли.

– Вода… сладкая… – прохрипел конюх и откинулся на спину.

– Дохлое дело. Он спятил, Карло, – сказал долговязый агент, забирая у Миллера пустой стакан.

Окружив старика, агенты перебрасывались репликами.

– Уснул.

– Окочурился.

– Зря время теряем!

– Потише, ребята, – сказал Миллер, и агенты примолкли.

Он внимательно наблюдал за стариком, который впал в забытье. Через несколько минут лицо конюха слегка порозовело. Миллер нагнулся и внятно, по слогам произнес:

– Откуда вода поступает в крепость?

Старик что-то пробормотал, не открывая глаз.

Карло тряхнул его за плечо:

– Отвечай!

– Болото… болото… – вдруг отчетливо произнес старик.

– Врежь ему как следует, Карло, – посоветовал один из агентов. – Это ему прочистит мозги.

Но тот покачал головой:

– Он не почувствует боли.

– Болото… святые пьют из болота, – бормотал старик.

– Какие там еще святые, – с досадой сплюнул долговязый.

– Какие святые? Да Орландо Либеро, например, – заметил Миллер, не отрывая взгляда от старика.