Битва Деревьев - Новак Илья - Страница 50

И вновь от золотого круга по пальцам, кисти, локтю, плечу прошла дрожь – но теперь слабее, будто эхо той, первой бури. Когда тело успокоилось окончательно и волны озноба перестали сотрясать его, Эльхант наконец смог рассмотреть обруч внимательнее. Никаких узоров, кроме одного, в виде креста с углублениями на концах. Септанта вознамерился было надеть круг на голову, но передумал. Положив его, шагнул к краю, вернулся, ткнул обруч ногой. Тот лежал на земле, слабо поблескивая золотом. Агач поднял Око, просунул руку и нацепил на плечо, будто ремень сумки. Опустившись на колени, достал из-под охватывающей торс ткани кожаный квадрат, расстелил его… материал совсем истрепался, угол с нарисованной фигуркой болтался на тонком лоскутке. Септанта расправил кожу и замер, вглядываясь. Провел пальцем по линии от одного сетчатого пятна до другого, нарисованного вверху. Сунул обратно, подхватив кэлгор, встал на краю. Дождь шел. Фигуры уже исчезли: путники достигли конца долины. Эльхант посмотрел на неровный каменный склон, тянувшийся от каверны дальше, на трещины и выступы, мокрые, скользкие от влаги, и решил, что спускаться, во-первых, опасно, а во-вторых, долго. Но медлить было нельзя – он полез вниз.

Если бы дождь не закончился, Лана ни за что не услышала бы шаги. А так она успела крикнуть: "Берегись!" – и тут же дюжина солдат забряцала оружием. Орхар, крякнув, схватился за цеп; Кучек грузно развернулся, поднимая серп на длинном древке. Амазонка первой расслышала шелест, потому что остальные с изумлением глядели на разрушенную громадину, напоминающую деревянную рыбу с прогнившими боками и переломанными ребрами, что лежала, вдавившись в склон. Сквозь дыры виднелись гроздья истлевших канатов, реи, переборки, ступени искореженных лестниц, доски и трава.

Оружие поднялось – и опустилось, когда Орхар выкрикнул:

– Ха, дукс!

Он сделал шаг навстречу фигуре, что соскользнула по заросшей мокрым папоротником земле вдоль проломленного тулова "рыбы". Ухмыляясь, солдат поднял руки, будто собирался обняться, но передумал и лишь произнес:

– Рад видеть в здравии, дукс-агач!

– Как ты выжил? – спросил Септанта, останавливаясь перед Орхаром и при этом искоса глядя на солдат, опустивших оружие. – Я думал, ты погиб вместе с остальными.

– Эльхант! – донеслось сбоку.

– У дупле схоронился, – пояснил Орхар. – Тамось дуб, под самой стеной этой, воющей, я в него…

Септанта хлопнул Орхара по плечу и шагнул навстречу амазонке, которая быстро поднималась по склону.

Лана остановилась в шаге от агача. Кучек, положив древко серпа на плечо, затопал к ним, давя папоротники.

– Что вы тут делаете? – спросил Эльхант.

– Мы искали тебя. Я поругалась с отцом. Его поступок был бесчестен. Мы… мы кричали друг на друга. Сегодня утром я ушла, сказала, что тебя надо отыскать, тебя или твое тело, в Корневище… Он послал за мной солдат и Кучека. Не чтобы задержать, а чтобы они шли со мной. Как ты оказался здесь?

– Где войско?

– Мы лишь этой ночью добрались до Горы Мира. Они там, – амазонка показала в сторону Предела Воды. – Начали подниматься по северному склону. Эльхант, ты должен знать: отец…

– Воевода послал меня в Корневище, потому что так велели друиды, – перебил агач. – Я уже знаю, оллам сам сказал мне. Я упал в колодец, дальше… – он быстро глянул на подошедших солдат. – Там подземные коридоры и река. Поток, текущий под Гору. Ну а здесь я выбрался и…

– Это что? – скрипнул Кучек. Толстая рука поднялась, указывая на обруч.

– Нашел под землей, – ответил Септанта и вновь обратился к Лане: – Значит, войско поднимается… Что еще случилось с тех пор, как я отправился в Корневище?

– Эй-но, дуксы, а пойдемте-ка вон туда… – подал голос Орхар, показывая на деревянную громаду. – Наново каплить принялось, чего мокнуть?

– Овейн, Нид, охраняйте, – велела амазонка, ныряя в один из проломов.

Голем остался на склоне, двое эльфов спустились, шелестя папоротником, остальные последовали за амазонкой.

Все солдаты присели возле пролома, Эльхант же, не оглядываясь, пошел дальше, перешагивая через обломки и перебираясь через кучи земли. Здесь было сумрачно, серый полусвет сочился из прорех и щелей. Отойдя на такое расстояние, чтобы солдаты не услышали голосов, Септанта обернулся – Лана шла следом.

– Что произошло, пока меня не было? – повторил агач.

Амазонка остановилась, глядя ему в глаза. Дождь наполнял обширное пространство тихим стуком и шелестом.

– Мы прошли через три выжженных селения, – ответила Лана негромко. – Но не увидели ни одного трупа. Их всех утащили, унесли под землю или…

– Или оживили. Вернее, превратили в мертвоживых солдат.

– Да. Наверное. Мы не знаем. Полдюжины филидов присоединилось к нам в дороге, но друиды так и не появились, ни одного…

– Они все мертвы. Тот, кто правит мракобестиями, появился из жертвенного колодца. Он…

– Орхар рассказывал… И Брислан тоже?

– Даже он не смог справиться с Повелителем Праха. Друиды хотели принести меня ему в жертву, они решили, что это – Мадред.

– Но это был не он?

Септанта качнул головой:

– Не знаю. Может быть. Какая разница?

– Какая разница? – Лана с удивлением воззрилась на него. – Вечный! Как мы можем противостоять…

– Противостоять можно всему. Всем. Нет, я не думаю, что он Вечный. У него два глаза. И Лучшая Песня сказал, что это не так, потому что…

– Лучшая Песня? Так он… Что делал старец в Корневище? Эльхант, что там произошло?

Септанта помолчал, глядя мимо ее плеча, затем сказал:

– Драэлнор появился во время Мар Ани. Он теперь… он в виде музыки, которую видно, потому что она испускает свет. Я… Хорошо, тебе расскажу. Я упал в колодец, в нем была паутина. Портал, понимаешь? Такой… такое колдовство, при помощи которого старшие друиды и возникают нежданно в разных местах. Лучшая Песня спустился за мной. Через паутину я попал под Гору. Драэлнор дал мне рисунок, на нем – пещеры, туннели и порталы. Он сказал, что, возможно, детей деревьев может спасти Кольцо… или Око, не знаю, как его называть, – агач коснулся обруча на плече. – Оно…

– Это – Кольцо золотое? То, которое Артар… – Лана с изумлением пригляделась к обручу, протянула руку, чтобы дотронуться, но Эльхант взял ее запястье и отвел в сторону.

– Все это… все это невероятно, – произнесла она растерянно. – И как Око поможет нам?

– Не знаю. Драэлнор лишь надеется на это. Сказал – другого пути нет. Он собирался что-то разведать, пока я буду внизу. Теперь мне надо к нему – и побыстрее.

– Но как ты собираешься найти его? Где он сейчас? Ведь он прятался от всех.

– Лучшая Песня сказал – у Коры. Там есть приток, в излучине стоит его хижина.

– Но до Коры далеко!

– На поверхности тоже есть порталы, – возразил Септанта. – Один из них где-то рядом. По рисунку можно приблизительно понять где. Сейчас мы у разрушенного летающего корабля, на котором сюда попали живущие под землей карлики. Они называют себя гномами, это племя… не важно. Они помогли мне добраться до Ока, рисунок когда-то давно сделал один из них. Портал – дальше. Я иду туда, а вы возвращайтесь к воеводе.

– Пойдешь один, с Оком, через земли, кишащие мертвоживыми? Даже если до портала недалеко – все равно слишком опасно. Это неразумно, Эльхант.

– Один я смогу незаметно…

– Нет. Я пойду с тобой.

Это было сказано таким голосом, что Септанта внимательно посмотрел в лицо Ланы. Потом оба они глянули вниз – все это время, с того мига, когда амазонка попыталась коснуться золотого обруча, а он не позволил, агач продолжал сжимать ее запястье. Закусив губу, Лана попыталась высвободить руку, но Эльхант не отпустил. Какое-то время они стояли, не шевелясь, потом он шагнул к ней, обнял и наклонился, коснувшись губами ее губ.

С ними пошел Орхар – солдат один стоил всех остальных из отряда Ланы – и, к удивлению амазонки, Кучек. Лана попробовала прогнать его, но голем лишь ворочал головой и скрипел что-то невнятное. Других отправили к войску, наказав передать Монфору, что его дочь встретила пропавшего агача и вместе с ним направилась к устью Коры, в Предел Тверди. "Скажете отцу, чтобы войско ждало на северном склоне. Пусть разошлют небольшие отряды и наездников на грифонах: все, кто остался, должны собраться там, – напутствовала солдат Лана. – Скажете еще, что у нас с Эльхантом есть нечто, способное… быть может, способное спасти детей деревьев. Пусть ждут нас".