Запретное прикосновение - Такер Шелли - Страница 57

И тут сзади раздался голос Тейна.

— Пропустите нас! — повелительно крикнул стражникам предводитель повстанцев. — Мы должны увидеть нашу принцессу.

— Нам не велено никого пускать туда, — ответил один из них. — Понятно, шалонский бродяга?

Их алебарды с острыми наконечниками были взяты на изготовку. Ройс искоса посмотрел на Тейна, и тот слегка кивнул, показывая, что готов вступить в схватку.

Стражи не ожидали такой внезапной и яростной атаки, и поначалу им пришлось отступить. Бой кипел теперь на ступенях лестницы, где алебардами действовать было труднее, чем мечами, которыми орудовали Ройс и Тейн.

Два стражника были уже ранены, но четверо продолжали борьбу. Один из них чуть не снес Ройсу голову своим несподручным, но страшным оружием. Другому удалось ранить Тейна, глубоко всадив лезвие алебарды ему в руку. Он бы добил несчастного, который упал на каменный пол, но Ройс вовремя пришел тому на помощь и разделался со стражником.

Еще несколько ударов — и путь был свободен. Но что делать с раненым Тейном?

— Торопитесь, милорд, — пробормотал тот побелевшими губами. — Спасайте, если не поздно, вашу даму.

Ройс недолго колебался, потому что увидел, как по лестнице поднимается к ним брат Тейна, Карл.

— Принц Матиас, кажется, овладел положением, — коротко сообщил он, наклоняясь над братом.

И тогда Ройс кинулся дальше, вверх по лестнице, не выпуская из рук окровавленного меча.

Вот и спальня Дамона. Дверь заперта изнутри.

Проклятие! Несколько раз он бросался на нее своим большим, могучим телом, и наконец та поддалась. Вместе с треснувшими досками и кусками железного засова он ворвался в комнату, даже не замечая остолбеневшего принца, ища глазами только ее — Кьяру.

— Ройс!

Она лежала на полу, недалеко от окна, на ней было свадебное платье, и он сразу увидел кровавые подтеки на щеке и на губах — следы ударов Дамона.

— Феррано! — воскликнул тот. — Ты?

— Да, и, как видите, живой. Но вам не поздоровится. Я вырву твое поганое сердце, сукин сын!

И в тот же миг Дамон схватил Кьяру за волосы, приподнял с пола и приставил к ее горлу кинжал, который выхватил из ножен, висевших у него на поясе.

— Стража! — заорал он.

— Отпусти ее, Дамон. С твоими стражниками покончено, они не придут. — Ройс приблизился к нему на расстояние протянутого меча. — Я здесь не один в твоем замке. Там, внизу, твой родной брат, Матиас. Он сейчас как раз объясняет баронам и советникам, на каком богомолье находился последние четыре года по твоей милости.

— Ты лжешь, негодяй! — Лицо у Дамона окаменело. — Этого не может быть!

— И тем не менее это так. Мы нашли его в том месте, куда ты его отправил. На горе Гунлауг. Твоя игра окончена, гнусный убийца. А теперь отпусти эту женщину или…

— Вот уж нет! Позволь тебе не поверить. Гунлауг неприступен, и запоры там надежны. Впрочем, даже если мой брат на воле, это не имеет большого значения. Моя власть крепка, трон у меня в руках, Шалон тоже мой. И эта женщина принадлежит только мне!

Ройс почувствовал, что кто-то вошел в комнату. Затем раздался негромкий спокойный голос:

— Ты заблуждаешься, мой дорогой брат. И свидетельство тому — мое присутствие здесь.

Дамон смотрел на него, словно не веря своим глазам. Бледный, как будто увидел привидение.

Ройс встретился взглядом с Кьярой и подал знак, который она поняла без слов. Вспомнив его уроки, она сильно ударила локтем Дамона в живот и одновременно пнула ногой по голени.

Тот взвыл и согнулся вдвое, отпустив ее и чуть не выронив из рук кинжал, а его жертва метнулась вперед и прильнула к широкой груди Ройса.

Впервые за долгие девять дней он испытал истинное облегчение, сжимая ее в объятиях и шепча почти беззвучно:

— Ты со мной, малышка. Со мной…

Она рыдала у него на груди, прижимаясь окровавленной щекой к одежде.

— Все кончено, Дамон, — так же спокойно произнес Матиас. — Я обо всем поведал нашим людям, и они поддержали меня. Можешь сам спросить их об этом.

Он обвел рукой комнату, которая постепенно заполнялась баронами, советниками, стражниками, поднявшимися сюда вслед за Матиасом.

— Они знают, где я был и кто заточил меня туда.

Страх сменил ненависть в глазах Дамона, когда он увидел толпу молчаливых людей и понял, на чьей они стороне.

Матиас продолжал:

— Я рассказал им, что случилось однажды ночью, четыре года назад, после того как провалились переговоры о перемирии. Тогда я заявил тебе, что решил оставить свои занятия в монастыре и посвятить себя делам государства. Ты втянул нас в кровопролитную, никому не нужную войну и хотел воевать, несмотря ни на что. — В его голосе звучала неподдельная горечь. — И я не таясь признался, что хочу исправить, пусть с запозданием, свою ошибку, — взять управление страной в свои руки. Но в ту ночь я совершил еще один промах, Дамон, и он едва не стоил мне жизни. Я доверился тебе, как брат брату.

— Но ведь я сохранил тебе жизнь! — крикнул Дамон, по-волчьи оскалившись. — В чем ты меня обвиняешь? Ты всегда предпочитал монашеское уединение, и я не препятствовал тебе.

В голосе Матиаса впервые послышался гнев:

— Есть некоторое различие, дорогой Дамон, между монастырем и темницей. Ты не находишь?

Дамон обратил свой злобный взгляд на Ройса:

— А как, черт вас всех побери, сумели вы добраться до моего брата?

— Если это теперь имеет значение, — ответил тот, — могу сказать. С помощью тех людей из Тюрингии и Шалона, что питают к вам ненависть и не желают видеть вас на престоле.

— Значит, заговор?

— Называйте как вам угодно.

— А еще крест из черного камня, — вступила в разговор Кьяра, — что лежит вон там, на шкафу, тоже поведал о местонахождении принца Матиаса.

— И вы?! — Дамон чуть не захлебнулся от злобы. — Моя законная супруга, предали меня?!

— Вас предали ваша властность и жадность, — возразила Кьяра, а Матиас добавил:

— И твоя жестокость. Смирись с судьбою, Дамон. Твое правление окончено.

Дамон метался по комнате, как волк в клетке.

— Нет! — крикнул он. — Нет! Вам не отнять у меня короны! Всю жизнь я был младшим, и мне приходилось довольствоваться крохами с чужого стола. Я…

— У тебя было все, — перебил Матиас. — Но ты хотел еще и еще. Больше богатства, больше власти, больше поклонения и славословий в свой адрес. И ты получил это, отняв у меня власть. Скажи честно, брат, стал ты от этого счастливее?

— Я должен был взять в свои руки бразды правления! — выкрикнул Дамон. — Потому что ты, привыкший к своим книгам и молитвам, был бы чересчур мягок и нерешителен. Ты всегда был слаб и немощен.

— Ой ли, брат? Ты ошибаешься! Слабый человек не выдержал бы четыре года заточения на скале Гунлауг. А я, как видишь, выстоял и остался полон жизни и решимости. Чтобы стать хорошим правителем, вовсе не обязательно быть насильником или убийцей. У меня достаточно сил, чтобы править, ручаюсь.

— Что же, тогда подтверди свои слова! — воскликнул Дамон. Он бросился к стене и схватил висевший там меч. — Я должен был убить тебя четыре года назад. Отойди подальше, если боишься, или я не замедлю исправить свое упущение!

Ройс и еще несколько человек выступили вперед, намереваясь, если понадобится, защитить Матиаса, но тот остановил их.

— Я принимаю вызов, — спокойно сказал он и, не сводя глаз с Дамона, протянул правую руку Ройсу. — Окажите мне честь и дайте свой меч, Феррано.

— О, принц, — прошептала в тревоге Кьяра.

Матиас взглянул на нее, и их глаза впервые встретились.

— Не пугайтесь, ваша светлость, — произнес он с улыбкой. — Я предчувствовал, что такой момент, к сожалению, может наступить. Но я вовсе не собираюсь умирать. — Улыбка его угасла, когда он вновь повернулся к Дамону. — Я уже отступил однажды, и это дорого обошлось моим подданным. — Его голос окреп. — Больше я не отступлю!

Ройс молча вручил ему оружие — меч отца, который был безжалостно убит воинами Дамона вместе со всеми своими близкими и потом похоронен принцем Матиасом.