Некромагия - Новак Илья - Страница 60

Глава 4

В голове Гарбуша шел дым. Мысли всплывали темно-серым облачками; не успев оформиться во что-то связное, растворялись. В ушах гудело. Ни одну идею он не смог связно продумать от начала до конца, но опасность ситуации помогла за ночь сделать то, на обдумывание чего в других условиях ушло бы много дней.

Гарбуш отказался от устройства, созданного раньше, – ствола длиною в руку на плоской деревянной колодке, расширяющейся к концу, чтобы упиралась в плечо. Отдача выстрела опрокинула гномороба на спину, ствол ушел вверх, метательный снаряд улетел неведомо куда. Этой штукой можно было стрелять только с подставки. Требовалось, не меняя основы конструкции, сделать устройство более практичным. Мысли плыли, перемешиваясь; перед глазами то и дело возникало лицо Ипи, превращалось в залитые кровью тела в спальне, которые сменяла фигура с арбалетом и цепом вместо рук; на ее месте возникал человек, бьющий лежащего на полу Гарбуша, появлялось смуглое лицо с тонкими усиками…

Огнестрел. Слово всплыло само собой, неожиданно. Гарбуш замер, моргая. Он находился в дальнем конце мастерской, вокруг никого не было, из-за ковчегов доносился обычный шум.

Метательный снаряд выталкивается из ствола силой газов от взрыва горючего песка, силой огня. Значит, штука называется огнестрелом. Если ее держат в руках – ручной огнестрел. Ручной… Рука? Гномороб поднял ладонь, уставился на нее и громко засопел.

Допустим, мечи: они бывают двуручными, но чаще – одноручными. Надо уменьшить огнестрел так, чтобы держать одной рукой. И уменьшить силу выстрела, ослабить отдачу. Мысли вернулись к Ипи и смуглому юнцу, затем к стрелке компаса и скорому взлету ковчега… Что же он наделал? Те, кто убил семью Ипи, теперь будут знать, куда полетит ковчег. Зачем им это? Они отправятся следом за Владыкой – для чего? Конечно, не из дружественных побуждений, скорее всего, они хотят уничтожить Октона – так почему не нападут прямо сейчас? Значит, у них недостаточно людей, хватило лишь на то, чтобы вырезать семью бедняков на окраине… Но Гарбушу не справиться с ними, если только он не сделает себя сильнее. Как улучшить огнестрел?

После нескольких часов работы оружие превратилось в короткий ствол, закрепленный на рукояти из тиса, с торчащим сзади упором. Сбоку тлел недлинный трут, снизу торчал рычажок, если на него нажать пальцем, запал в стволе воспламенялся.

Гномороб выпрямился, широко расставив ноги, поднял руку с огнестрелом. При этом длинный выступ рукояти уперся в плечо. Пальцем резко нажал на торчащую снизу часть рычажка. Горючий песок вспыхнул, огнестрел бабахнул, руку и плечо сильно дернуло, но Гарбуш устоял на ногах. Подбежав к воротам, он увидел, что снаряд застрял в дереве, пробив его на полмизинца.

Чтобы опробовать оружие и притереть детали, ушло полночи, еще много времени Гарбуш потратил, создавая три таких же огнестрела. Пришлось сделать себе перевязь, на ней – треугольные чехлы для оружия. На пояс он повесил кожаный мешочек, полный горючего песка, и второй, набитый метательными снарядами. Гарбуш подумал, что не обязательно использовать по одному снаряду при каждом выстреле, можно нарубить много свинцового крошева и забить им ствол, но решил оставить это на потом.

Еще он взял с собой нож и два топора, которые годились и для обычного боя, и для метания, – с широким округлым лезвием и коротким топорищем.

Емкости ковчегов уже подсохли, вскоре их наполнят летучим газом из колодцев. Работа в мастерских кипела; только потому, что все были так заняты, никто не заметил, чем занимался юный карла.

Выбравшись на поверхность, Гарбуш обомлел: солнце стояло в зените, а он-то думал, что еще утро.

Он побежал к дому Ипи, по дороге с удивлением замечая, что на улицах совсем мало народу для этого времени дня.

Перед развалинами свернул с привычного пути и направился в обход. Ему казалось, что в голове разожгли костер из влажных листьев: вязкий темный дым заволакивал рассудок. Гарбуш пролез сквозь пролом, перебрался через груду камней и достиг огорода. Вокруг никого, только одинокий ворон задумчиво бродил по земле. Гарбуш достал огнестрел, сжав его в правой руке стволом вниз, пригнувшись, пошел через грядки. Вскоре стал виден дом с приоткрытой дверью. Гномороб присел за каменной глыбой и долго наблюдал, но никто не появился и никаких звуков, свидетельствовавших о том, что враги скрываются в доме, не донеслось.

Он упер короткий ствол огнестрела в лоб, пытаясь решить, как поступить теперь: можно спрятаться в доме и дожидаться убийц там, а можно оставаться здесь. План у Гарбуша был совсем простой. Убить всех, кроме одного, и узнать у него, где прячут Ипи. И потом его тоже убить. И после – убить тех, кто будет в том месте, где прячут Ипи. Желательно – тоже всех. И спасти Ипи. И привести ее в свой квартал, уговорить мастера Бонзо и Владыку взять девушку с собой в экспедицию. Очень простой план.

Гномороб постучал стволом по лбу, отгоняя мысль о невыполнимости всего этого, выпрямился. Пожалуй, стоило спрятаться внутри: здесь он слишком далеко от здания. Хотя в спальне до сих пор лежат тела…

Он быстро направился к дому. Преодолев половину расстояния, увидел фигуру, мелькнувшую в проломе каменной стены. Маленькое сердце гномороба заколотилось часто-часто. Он метнулся вперед, распахнул дверь и закрыл за собой. Лихорадочно огляделся, нашаривая на перевязи второй огнестрел. Заметили его или нет? Гарбуш решил, что тот, кого он увидел снаружи, уже побывал в доме, затем вышел – и теперь возвращается. Хотя гномороб не смог понять, почему ему так показалось. Он бросился к двери спальни. Снаружи донеслись шаги.

Гарбуш вступил во второе помещение, подняв голову, стараясь не смотреть на тела под стеной, начал прикрывать дверь, осторожно, чтоб не стукнула – и в это мгновение позади заскрипело.

Гномороб успел присесть, поднимая перед собой огнестрелы, развернулся на пятках, когда дверь в спальню распахнулась, сбив его с ног. Палец дернул рычажок, оружие громыхнуло. Какая-то сила ухватила его за ноги, подняла и швырнула через весь дом – гномороб ударился головой о стену и упал под ней, выпустив из рук огнестрелы.

Грохот шагов, шум перевернувшегося табурета.

Гарбуш привстал, просовывая руку к перевязи.

– Где маленькая сестричка?!

Его схватили, приподняли и вновь швырнули.

Он пробороздил головой посуду на столе, расшвыривая миски и чашки, упал по другую сторону, ударившись о пол подбородком, прикусил язык так, что сквозь наполняющий голову черный дым посыпались искры. Опять шаги, тяжелые, будто шел кто-то очень массивный. Гарбуш пытался встать, пытался что-то сказать и булькал кровью, текущей из языка, он уже поднялся на колени, – когда его вновь ударили, и гномороб кубарем покатился по полу, потолок с полом замелькали вокруг.

– Маленькая сестричка!

Он пополз на спине, уперся макушкой в стену, сел, привалившись к ней, увидел над собой человека – тот отклонился назад, подняв руки над головой – и выкрикнул:

– Это не я их убил!!!

Человек с шумным выдохом резко наклонился вперед, руки его опустились, Гарбуш рывком расставил вытянутые ноги – и лезвие огромного топора пробило пол. Содрогнулся весь дом. Топор ушел в дерево до самого обуха, разрезав край натянувшейся материи штанов между ногами гномороба.

– Я тоже ищу Ипи! – закричал Гарбуш, плюясь кровью. – Хочу спасти ее! Я пришел к ней, тут все убиты, но не Ипи, ее не было…

Старший брат, вечно пропадавший на службе, так что гномороб и видел-то его всего пару раз, ухватил Гарбуша за шиворот и затряс.

– Папку, мамку зарезали! – пробасил он. – И братиков! Где сестричка? Где?!

– Ее увели какие-то люди, я не знаю их! – вопил Гарбуш. – Я сам пришел, чтобы их дождаться! Хотел убить, одного оставить, чтобы узнать, где она!

Брат Ипи потер ладонью красное лицо.

– Знаешь, где маленькая сестричка?

– Нет, не знаю! Но я…

Человек ухватил Гарбуша за рубаху на спине, выпрямился – и гномороб повис над полом лицом вниз.