Жемчужины бесед - ан-Наари Имад ибн Мухаммад - Страница 22

22

– Что тебе за польза держать меня у себя? Если же ты выпустишь меня на свободу, я дам тебе три мудрых совета, но с условием: два из них я произнесу на твоей руке, а третий – с вершины дерева.

Дамаскинец принял предложение птицы, желая за тот дирхем приобрести мудрость.

– Первое наставление, – начала она, – состоит в том, что когда человек упускает из рук благо, то не стоит об этом сожалеть и печалиться, ибо в действительности то благо не принадлежало ему. Второе, если кто-либо совершит невероятное или какое-либо чудо, то не спеши верить и полагаться на него.

Затем отпущенная птаха взлетела на дерево и прощебетала:

– Ну и сглупил же ты, что выпустил меня, поверил моим словам! Не следовало меня отпускать, надо было беречь меня пуще жизни. Ведь у меня в зобу – жемчужина весом в двадцать мискалей.[126] Теперь видишь, как ты оплошал? Ты и меня потерял, и жемчужину.

Муж стал горевать и чесать затылок.

– Ведь я предупреждала тебя, – продолжала птичка, – что не следует жалеть о том, что уже случилось, не следует верить невероятному. Я малая пташка, разве жемчужина в двадцать мискалей поместится в моем зобу? Но раз ты поверил в такое чудо, то, конечно, станешь сокрушаться и досадовать.

С этими словами птичка полетела восвояси. Выслушав притчу, раджа промолвил:

– Я уразумел смысл твоих слов, дай же мне на прощание наставление и совет, чтобы они принесли пользу и остались бы памятью о тебе.

– Самое лучшее наставление и совет в том, – ответил попугай, – чтобы ты пребывал в покое и вылечился. А мне, бедняге, пора отправляться в полет, дабы озарить взор лицезрением любимых.

С этими словами попугай воспарил в небеса, а радже только и осталось, что глядеть ему вслед.

– О Мах-Шакар, – завершил попугай притчу, – я рассказал тебе эту историю для того, чтобы ваша любовь, как и выздоровление раджи Камру, не осталась бы незавершенной и незрелой.

Попугай только закончил рассказ, как от дуновения утреннего ветерка сомкнувшиеся нарциссы очей Мах-Шакар отверзлись, и в тот же миг от лучей утреннего солнца она проснулась.

ПОВЕСТЬ о плотнике, ювелире, праведнике и ткаче, о деревянном кумире и распре между ними

На шестую ночь, когда пресветлый умом аскет солнца уединился в келье на западе, когда златокузнец-месяц с черным сердцем вышел из кумирни на востоке, Мах-Шакар, чтобы соединиться и сойтись с возлюбленным, словно стремительная луна явилась к попугаю и сказала нежно и томно:

– О красноречивая птица! Настала пора пойти к любимому.

Сладкоречивый попугай, созерцая величавую осанку Мах-Шакар, промолвил:

– Странно! Удивительно, что ты все-таки вспомнила о друзьях. Какая любезность и великодушие, милосердие и снисходительность! Ах, если бы ты всегда так говорила! Если бы ты всегда была такой! Каждую ночь ты своим вниманием лишаешь меня сна, а сама довольствуешься моими рассказами, пока влюбленный бедняга сгорает в пламени тоски. Но в этом нет твоей вины, осуждать за это тебя не приходится. Просто таковы обычаи и повадки красавиц и кумиров: они не отдаются любви сразу, заставляют влюбленного испытывать боль и муки ожидания. Они проявляют искусство и сноровку, чтобы влюбленный еще более изнемог, чтобы страдания его приумножились, дабы, когда он поймает удачу за ворот, когда ухватится за полу желания, мог бы оценить полученное по достоинству и не расстался бы с ним легко.

То, что добыто с трудом, легко из рук не выпускают.

Медлительность и раздумывание в этом деле похвальны и, воистину, свидетельствуют о мудрости. Но я, твой покорный слуга, опасаюсь и сильно тревожусь, как бы не вернулся супруг, ведь тогда твой бедный любимый вовсе лишится блага свидания с тобой и столько моих стараний пропадут даром, как это случилось с плотником, ювелиром, аскетом и ткачом, которые благодаря своему мастерству сотворили кумир, а потом из-за разногласия между собой лишились его, не получив свидания.

Мах-Шакар была сильно поражена тем, как это женщина могла спастись от мужчин, как это никто не удовлетворил с ней своего желания. Ей до смерти захотелось выслушать эту историю, она обратила весь свой слух и внимание к попугаю и спросила:

– А как это случилось?

Рассказ 11

И попугай начал так:

– Рассказывают, что в один прекрасный день плотник, ювелир, аскет и ткач вчетвером отправились в поездку. Они опоясались кушаком путешествия, днем и ночью шагали по дорогам, делили друг с другом хлеб и воду, и во всем промеж них царило полное согласие.

И вот однажды ночью они заночевали в страшной пустыне. Чтобы уберечь от разбойников товары и скарб, друзья договорились не спать и сторожить по очереди. И вот трое друзей погрузились в сон, а плотник остался бодрствовать.

Прошел час или больше, и могучий противник – сон стал одолевать его. Тогда мастеровой, чтобы отогнать сон и заняться чем-нибудь, пустил в ход тешу. Чтобы попытать счастье в своем ремесле, он вырезал из дерева прекрасный кумир. Это была красавица дева с роскошными волосами, стройным станом и изящными членами.

С головы до пят – совершенство,Она не нуждалась ни в чем, кроме души.

И так плотник спокойно выдержал свою стражу.

Когда ювелир встал, чтобы караулить в свой черед, он подивился волшебному мастерству плотника. Он впал в изумление и подумал: «Если я в ответ не покажу своего умения, то чего же я стою?!» И он вытащил свои орудия, достал из сумы толику золота. За короткий срок изготовил он красивые уборы, повесил их на изваяние и тем самым украсил его. И деревянная дева стала прекраснее в десять раз, ее краса возросла, как об этом сказано в стихах:

Собеседница нашего собрания похищает сердца своей красотой,В особенности, когда наденет украшения.

Когда, как было условлено, настала стража аскета, он увидел то, что смастерили его друзья. Ему стало радостно, восторг овладел им, он в тот же миг вознес моления и сказал:

– О Творец, вдохнувший в пречистую глину человека жемчужину души! О Создатель, сотворивший Еву из левого ребра Адама! О Всемогущий, который облачит завтра тела покойников в одеяния души![127] О Властелин, взрастивший плод души за много тысяч лет до возникновения ветви бытия! Преврати это деревянное изваяние в человека, и вырасти плоды души на этом древе тела!

Просьбы аскета были угодны богу, и тотчас, согласно изречению: ««Будь», и оно возникает»,[128] в телесную оболочку вошла душа! Дева заговорила и разбудила в конце ночной стражи портного, чтобы он сшил для нее одежды. Портной, узрев всемогущество всевышнего, немедля проснулся ото сна беспечности, достал орудия ремесла и тут же сшил полный комплект свадебного одеяния, такого, словно принесли его из вышнего рая: «… одеяния зеленые из сундуса и из парчи»,[129] а потом надел их на ту, что была подобна гурии.

Когда утренний ветерок наполнил просторы мира райским ароматом и благоуханием, когда лик лучезарного солнца заблистал и засиял, все четверо друзей разом увидели красавицу. Они потеряли голову, обольщенные ее красотой, тотчас повязались поясом желания.

Плотник, готовый от любви стругать собственное тело, говорил:

– Это я вырезал кумира, это я заложил основы, и она моя!

Ювелир, лицо которого от страсти к деве пожелтело, словно золото, рад был пожертвовать и златом, и жизнью, он воскликнул:

вернуться

126

Мискал – мера веса; в средневековом Иране была равна около 4,6 гр., употреблялась для измерения веса золота и драгоценных каменьев.

вернуться

127

Имеется в виду воскрешение покойников в день Страшного суда

вернуться

128

Коран, II, 117

вернуться

129

Коран, LXXVI, 21