Кортик - Рыбаков Анатолий Наумович - Страница 32

– Придут, – ответил Миша. – Раз обещали – значит, придут.

– Может быть, все же лучше не затевать этого дела? – сказал Слава, взглянув на ребят.

– А что же? – спросил Миша.

– Можно пойти в милицию и все рассказать.

– С ума сошел! – рассердился Генка. – Чтобы милиции весь клад достался, а мы с носом?

– В милицию мы успеем, – сказал Миша. – Прежде надо все как следует выяснить, а то засмеют нас, и больше ничего… В общем, как решили, так и сделаем.

Из-за монастырской стены показались Лена и Игорь Буш. Они поздоровались с мальчиками и сели рядом на скамейку.

Лена была в демисезонном пальто и яркой косынке. Игорь, в костюме, с галстуком и в модном кепи, имел, как всегда, серьезный вид. Усевшись на скамейке, он посмотрел на часы и пробасил:

– Кажется, не опоздали.

Лена, улыбаясь, оглядела мальчиков:

– Как поживаете?

– Ничего, – ответил за всех Миша. – А вы как?

– Мы тоже ничего. Только недавно вернулись из поездки.

– Где были?

– В разных местах. В Курске были, в Орле, на Кавказе…

– Хорошо на Кавказе! – сказал Генка. – Там урюк растет.

– Положим, урюк там не растет, – заметил Слава.

– Как с нашей просьбой? – спросил Миша.

– Мы всё устроили, – пробасил Игорь.

– Да, – подтвердила Лена, – мы договорились. Можете ее взять. Но зачем она вам нужна? Она вся сломана.

– Резина совершенно негодная, – сказал Игорь.

– Это неважно, – сказал Миша, – мы ее починим.

– Но зачем вам нужна эта тележка? – допытывалась Лена.

– Для одного дела, – уклончиво ответил Миша.

– Знаете, ребята, – сказала вдруг Лена, – я уверена, что вы ищете клад.

Мальчики растерянно вытаращили глаза.

– Почему ты так думаешь? – Миша покраснел.

Она рассмеялась:

– Глядя на вас, это очень легко отгадать.

– Почему?

– Вы хотите знать почему?

– Да, хотим знать почему.

– Потому что у людей, которые ищут клад, бывает ужасно глупый вид.

– Вот и не угадала, – сказал Генка, – никакого клада мы не ищем. Сама понимаешь: уж кто-кто, а я такими пустяками ведь не стану заниматься.

– Ладно, – сказал Миша, – шутки в сторону. Когда мы можем взять тележку и сколько мы должны за нее заплатить?

– Можете взять ее в любое время, – сказала Лена, – а платить ничего не надо. Она цирку больше не нужна.

– Списана по бухгалтерии, – солидно добавил Игорь. Он встал, посмотрел на часы: – Лена, нам пора.

Мальчики проводили Бушей к трамваю. Возле остановки притопывал ногами, потирая зябнущие руки, лоточник. Его фуражка с золотой надписью «Моссельпром» была надвинута на самые уши, и завитушка, идущая от последней буквы, согнулась пополам. Мальчики купили «Прозрачных», угостили ими Бушей. Потом Лена и Игорь уехали. Друзья по Большой Царицынской, через Девичье поле, отправились домой.

Глава 52

Рекламная тележка

На пустынном сквере осенний ветер играл опавшими листьями. Он собирал их в кучи, кружил вокруг голых деревьев, метал на серый гранит церковных ступеней, шуршал ими по одиноким скамейкам, бросал под ноги прохожим и грязными, растоптанными клочьями волочил вверх по Остоженке, где забивал под колеса яркой рекламной тележки, стоявшей на углу Всеволожского переулка.

На тележке были укреплены под углом два фанерных щита с развешанными на них афишами новой кинокартины – «Комбриг Иванов». Вверху, там, где щиты сходились, качались вырезанные из фанеры буквы: «Кино арбатский Арс».

Постоянные прохожие Остоженки привыкли к тележке, уже несколько дней неизменно торчавшей на углу. Вечером за ней являлся мальчик и увозил ее. Лысый старик, хозяин филателистического магазина, всегда ругал мальчика за то, что он ставит тележку против магазина. Мальчик ничего ему не отвечал, подкладывал камни под колеса и спокойно удалялся.

Однажды вечером мальчик явился, вынул камни из-под колес тележки, вкатил ее во двор и пошел в дворницкую.

Дворник, худой рыжий татарин, сидел на широкой кровати, свесив на пол босые ноги.

– Дяденька, – сказал мальчик, – моя тележка сломалась. Можно ей постоять во дворе?

– Опять сломалси, – дворник лениво посмотрел в окно, – опять сломалси. – Он зевнул, похлопал ладонью по губам. – Пущай стоит, нам разви жалка…

Мальчик вышел, внимательно осмотрел тележку, тронул верхнюю планку, тихонько стукнул по щиту и ушел.

Двор пустел. В окнах гасли огни. Когда совсем стемнело, из подъезда черного хода вышли старик филателист и Филин. Они остановились у самой тележки. Старик вполголоса спросил:

– Значит, решено?

– Да, – раздраженным шепотом ответил Филин, – чего ему ждать? Год, как вы его за нос водите.

– Сложный шифр, – пробормотал старик, – по всем данным – литорея, а вот, поди ты, без ключа не могу прочесть.

– Если б вы знали, что там есть, – зашептал Филин, наклоняясь к старику, – то прочли бы.

– Понимаю, понимаю, да что делать! – Старик развел руками. – Выше головы не прыгнешь. Может, подождет еще Валерий Сигизмундович. Право, лучше подождать.

– Не хочет он больше ждать. Понятно? Не хочет. Так что к воскресенью всё приготовьте. И остальное все. Я сам не приду: мальчонку пришлю.

Филин ушел. Шамкая беззубым ртом, старик побрел в подъезд. В освещенном окне появилась его сгорбленная фигура. Старик медленно передвигался по кухне. Наклонившись, он подкачал примус. Длинные красные языки высовывались из-под чайника, облизывая его крутые бока.

Потом старик начал чистить картошку. Чистил он ее медленно, аккуратно. Кожура длинной, изломанной лентой свисала все ниже и ниже, пока не падала в ведро.

Из кухни старик перешел в комнату и склонился над столом. Некоторое время он стоял неподвижно, потом поднял голову, посмотрел в окно, перед которым стояла тележка, и начал задергивать занавеску. Задергивал он ее одной рукой. В другой он держал ножны. Они были теперь отчетливо видны. Черные, кожаные, с металлическим ободком наверху и шариком на конце…

Вышел дворник, почесался, глядя на луну, зевнул и пошел к воротам. Только он хотел их закрыть, как появились Генка и Слава.

– Бери свой тележка, – сказал дворник, – в порядке тележка. Бери.

Мальчики вынули камни из-под колес тележки и выкатили ее на улицу. Дворник запер ворота…

Мальчики вкатили тележку в безлюдный переулок, отодвинули верхнюю планку и раздвинули щиты. Из тележки выскочил Миша…

Поздно ночью вернулся Миша домой. Мамы не было дома: она работала в ночной смене.

Миша разделся и лег в постель. Он лежал с открытыми глазами и думал.

Здорово они придумали с тележкой! Целую неделю изо дня в день следили они из нее за магазином старика. Провожая посетителей, старик разговаривал с ними возле тележки и не догадывался, что там кто-то сидит. Ночью они ставили тележку во дворе и таким образом узнали весь распорядок жизни старика. И ножны несколько раз видели. Если снять ободок и вывернуть шарик, они разворачиваются веером. На веере что-то написано. Непонятно только одно: старик сказал Филину, что без ключа он не может расшифровать, но ведь ключ-то у него в ножнах. Что же он расшифровывает?

Ладно. Нужно добыть ножны, тогда видно будет. Того высокого зовут Валерий Сигизмундович. Ясно, что это Никитский.

Они его, правда, больше не видели, но важно завладеть ножнами, а Никитский потом никуда не денется. Теперь дело будет проще. Борьку-то они сумеют надуть. Борька давно на тележку зарится.

С тележкой, конечно, придется расстаться. Правда, за то, что они ее возят, их бесплатно пускают в кино, но все равно – с понедельника в школу, некогда будет. И не к лицу пионерам заниматься такой коммерцией.

Мысли Миши перенеслись на дела отряда. Предстоит детская коммунистическая неделя. Нужно написать письмо пионерам города Хемница, в Германии. Социал-предатели, всякие там Шейдеманы и Носке, совсем обнаглели. И чего это иностранные рабочие терпят до сих пор капиталистов? Рабочих много, а капиталистов мало. Неужели они не могут справиться?