Мужчинам не понять, или Танцующая в одиночестве - Шилова Юлия Витальевна - Страница 29

Еще раз посмотрев на часы, я с ужасом отметила, что уже конец рабочего дня, и быстренько отогнала машину на стоянку. Я не стала раздумывать, что должна делать с непонятно откуда свалившимся на мою голову пакетом, я просто взяла его с собой. Прижимая к себе пакет, я остановила первую попавшуюся машину.

Сергей открыл дверь сразу после первого же звонка, и я буквально ввалилась в квартиру, уронив при этом пакет на Сережину ногу. Он взвыл от боли.

– Ой, блин, что у тебя там такое?

– Пистолет.

– Что?

– Я говорю, оружие это!

Я подняла пакет с пистолетом и прижала его к груди, словно маленького ребенка.

– Откуда у тебя пистолет?

– Мне кажется, от Леонида, но я могу ошибаться.

– Конечно, ошибаешься. – Сергей напрягся, в его глазах появилась суровость. – Я уверен, что Леонид никогда в жизни не брал в руки оружие.

– Никогда не говори, что ты в чем-то уверен. Нельзя быть до конца уверенным. Леонид – единственный человек, который лазил в багажник моей машины. Возможно, он его просто забыл.

Сергей недобро усмехнулся:

– Что он забыл?

– Пистолет.

– Ты считаешь, что пистолет можно забыть?

– А почему бы и нет. Если память плохая.

– И все же я утверждаю, что этот пистолет не имеет никакого отношения к Леониду.

– Как скажешь. – Я растерянно пожала плечами. – Может, пригласишь меня в комнату?

– Да, конечно, извини. Прости идиота: Я никогда не отличался хорошим воспитанием. Проходи, пожалуйста.

Усевшись на стул, стоявший рядом с журнальным столиком, я поджала под себя ноги, обняла пакет с пистолетом и посмотрела на Сергея глазами, полными слез.

– Ты выглядишь просто атас. – Он покачал головой. – Если бы ты не сказала, что это ты, то никогда бы тебя не узнал, встретив на улице.

– Спасибо. Ты всегда так щедр на комплименты?

– Ты словно из гроба встала. Может, «скорую» вызвать?

– Мне кажется, что это уже не поможет. Наверно, сегодня я умерла, потому и выгляжу, как настоящая покойница. Если меня найдут менты, я точно не буду жить.

– Давай ты умоешься, я сделаю тебе горячий чай, и ты расскажешь, что с тобой произошло.

– Я не хочу умываться.

– Тогда сиди чумазая. А у тебя и правда в пакете боевой пистолет?

– Правда.

– И ты в такси с пистолетом ехала?

– А что тут такого?

– Да ничего… – Сергей метнул в мою сторону подозрительный взгляд. – Так ты будешь чай или нет?

– Я бы выпила что-нибудь покрепче.

– Да от тебя уже и так перегаром за версту несет. Куда еще пить?

– Туда! Если бы ты с мое пережил, вообще бы спился.

– Ну хорошо.

Сергей намешал виски с колой, добавил немного льда и сел напротив меня на небольшой пушистый ковер.

– Рассказывай, что с тобой произошло.

– Тебе как, выборочно или все по порядку?

– По порядку.

Я кивнула, сделала несколько жадных глотков и начала свой рассказ. Голос мой дрожал. Я говорила и говорила, а Сергей все слушал и слушал… Я говорила про любимую сестру, про мужа, про питерскую мафию, про то, как я хладнокровно ограбила банк, в котором работаю, и про то, как моя любимая сестра и мой любящий муж отчалили в неизвестном направлении, оставив меня один на один со всеми моими проблемами. За весь мой долгий рассказ Сергей ни разу даже не сменил позу, а когда я замолчала, спокойно сказал:

– Говори дальше.

– Все. Я позвонила в Питер и узнала, что моя сестра до своего приезда в Москву продала все свое движимое и недвижимое имущество. Больше я ничего не знаю. Банк уже закрылся. Менты меня ищут наверно. Я… это… я в тюрьме сидеть не буду. Если они меня найдут, я сама себе приговор вынесу и приведу его в исполнение. Я сразу застрелюсь, оружие имеется. – Я услышала, как у меня застучали зубы. Мне было стыдно перед Сергеем, но я не могла с собой справиться, не могла остановить зубную дробь.

Сергей молча встал, налил себе полный бокал неразбавленного виски, выпил его одним махом, запустил в рот кусочек лимона и уставился на меня сверлящим взглядом. Я опустила глаза, понимая, что выгляжу и в самом деле довольно жутковато. За прошедший день я сдала окончательно. Глаза стали какими-то бесцветными, пустыми. Остановилась жизнь, и они лишились выражения. Мои сухие ненакрашенные губы приобрели серый оттенок. На нижней губе, которую я постоянно прикусывала до крови, образовалась короста, но я совершенно не чувствовала боли. Сергей по-прежнему молчал, его молчание действовало на меня угнетающе, и мне становилось еще хуже. Я положила пакет с пистолетом на колени и принялась нервно разминать пальцы. Пальцы хрустели, и этот звук казался удивительно громким в тишине комнаты.

Сергей долго молчал и вдруг его понесло:

– Что смотришь?! Дура!!! Ты такая дура, какой я никогда не встречал в жизни! Хрен с тем, что тебя предали сестра и муж! В жизни может быть всякое! В этой жизни предают, обманывают, уходят, разводятся, сводятся! Но как ты могла ограбить банк?! Как ты могла на это пойти?! На что ты надеялась?! Ведь даже идиоту понятно, что тебя найдут и посадят в тюрьму! Где была твоя безмозглая башка?! Чем ты думала, на что надеялась?! Думала, что положишь деньги обратно, когда их привезет тебе муж? У тебя как с головой? Ты на учете, случайно, не состоишь?! Ты хоть понимаешь, что ты деньги не из-под подушки взяла? Захотела – положила, захотела – достала! Это же банк! Даже если бы твой муж не сбежал и привез тебе нужную сумму, ничего бы не изменилось, тебя все равно посадили бы в тюрьму. Это кража!!! Пойми ты своей безмозглой башкой, что это кража!!! Дура! Дура! Дура!

– Но я же не для себя… Я для сестры, – едва слышно произнесла я.

– Да какая разница?! Никакой!

– Но ведь она могла умереть.

– Даже в этом случае нельзя идти на воровство! Крути не крути, милочка, а на нарах тебе все равно сидеть придется. У тебя нет другого выхода. Если ты в розыске, можно ждать гостей. Сюда может в любую минуту нагрянуть милиция. В любую! Если ты уже в розыске, то можно ждать гостей. Сейчас они будут искать тебя у всех твоих знакомых. Когда на моем дне рождения случилась трагедия, мы с тобой давали показания и называли свои адреса. Все это есть в компьютере. Они видели, что мы вместе… И обязательно приедут ко мне, Все, что я могу для тебя сделать, это насушить тебе сухарей. Ну, подруга, ты попала! Завтра твоя фотография будет во всех сводках!

– Сам жри свои сухари, – произнесла я глухим голосом.

– Что ты сказала?

– Я сказала, чтобы ты сам жрал свои сухари. И не надо на меня орать. Я искала взаимопонимания и помощи, но не осуждения. Я сама все знаю. И вообще, вытри слюни и не кипятись. Я ухожу. Живи как жил.

Я старалась казаться спокойной, но внутри у меня все кипело. Я взяла пакет с пистолетом, встала и поняла, что очень пьяна. Меня знобило, мысли путались. Я себя чувствовала так, словно у меня больше нет тела, у меня нет лица, нет имени, нет прошлой жизни, да и настоящей, естественно, тоже нет. У меня ничего нет…

Сергей окликнул меня у самого выхода:

– Ты куда?

– Туда, где меня никто не найдет.

– У тебя такой вид… Первый попавшийся милиционер остановит и потребует документы…

– Тебя это не должно волновать.