Мужчинам не понять, или Танцующая в одиночестве - Шилова Юлия Витальевна - Страница 41

Мне показалось, что после моих слов хозяин слегка побледнел.

– Ты хочешь сказать, что мой племяш – один из тех убийц-наемников?!

Мне стало не по себе:

– Я ничего не хочу сказать. Я просто ответила на вопрос, где я видела такие носки.

– Выкинь из головы подобные мысли. Таких носков немерено. Мой племяш не способен выстрелить в человека. Он крутится в моем болоте, а у нас это невозможно. В моем болоте вообще не занимаются убийствами. Сейчас весь криминальный мир занимается бизнесом. Вот и мои ребята начали его потихоньку осваивать. А что в дом к тебе ворвался, так вовсе не потому, что хотел услышать от тебя про тот злосчастный день рождения. Просто его на этих носках переклинило сильно. Он наверно и сам не знает, чего от тебя хотел. Наркоман, одним словом. Наверняка передоз. Крышу снесло. Несмотря на то что он мой племяш, сегодня мои ребята его отделают, а завтра выяснят, кто ему наркотики продал. Знаешь, тот, кто употребляет наркотики, на дух не переносит алкоголь, потому что не получает от него кайфа. А этот вообще непонятно в кого уродился. Прямо уникум какой-то. Глушит алкоголь, как последний алкоголик, и употребляет наркотики, как конченный наркоман. А родители такие приличные…

Глядя Костылю в глаза, я понимала, что у меня нет никаких оснований не верить этому человеку. И все ж мою душу терзали сомнения, которые я никак не могла побороть.

– Когда он ворвался в дом, он требовал, что бы я рассказала, где именно я видела его в этих носках… И смотрел на меня так, словно хотел, что бы я сказала ему то, что хорошо известно только нам двоим, мне и ему…

Евгений Александрович успокаивающе похлопал меня по плечу и сказал:

– Нина, ради Бога, не накручивай себя. Не накручивай. Если мой племяш-дурак надел такие дебильные носки, то найдется еще хотя бы один, точно такой же. За своего племяша я отвечаю. Или тебе недостаточно моего слова?

– Евгений Александрович, вы же знаете, что я вам доверяю.

– Спасибо и на этом. То, что произошло сегодня, обыкновенный срыв обколотого человека, которому просто была нужна зацепка для того, чтобы устроить подобное. Я приношу тебе извинения за поведение своего племяша. Прости его. Больше такое не повторится. Мало того что его уже отделали мои ребята. Завтра я проведу с ним беседу и заставлю перед тобой извиниться. Я обещал тебе покой и безопасность и не сдержал своего обещания. Не думал, что он устроит подобное. Еще раз приношу свои извинения. – Костыль взял мою руку и нежно ее поцеловал.

– Евгений Александрович, что вы… Вы здесь совершенно ни при чем.

Я сделала несколько внушительных глотков виски, а Костыль сунул мне в рот мандариновую дольку.

– Ты меня извинила?

– Извинила.

– Ты больше ни в чем меня не подозреваешь и не думаешь обо мне плохо?

– Нет, – замотала я головой.

– Ты веришь, что мои люди никогда не пойдут на убийство?

– Верю.

– Понимаешь, что я глубоко порядочный человек и никогда не подведу твоего любимого Сергея?

– Да.

– Тогда пойдем в конюшню смотреть лошадей.

Мы громко рассмеялись, Костыль помог мне подняться. Я вышла из дома изрядно пошатываясь. Алкоголь и сильный стресс сделали свое дело. Остановившись у конюшни, я показала пальцем на луну и произнесла пьяным голосом:

– Красивая, зараза.

– Обычная, – не понял меня Костыль.

– Красивая, потому что полная. Сейчас все шизофреники и вампиры пробуждаются.

Костыль приобнял меня за талию, а я вновь отхлебнула виски и передала ему бутылку. Хозяин тоже хлебнул и ногой, открыл дверь конюшни.

– А ну, как тут поживают мои любимые питомцы…

Что было дальше, я плохо помню. Слишком много было выпито виски. В конюшне остро пахло сеном, лошадьми, навозом. Я пробовала напоить виски лошадей, но те отворачивались и недовольно топали копытами. Костыль громко смеялся и держал меня за талию. Неожиданно он нагнулся и жадно меня поцеловал. Я попыталась вырваться, но почувствовала, как во мне растет страсть, с которой совсем не хотелось бороться. Конечно, я пыталась вырваться из его объятий, но делала это так, для близира. Кода Костыль запустил руку под мою кофту, я издала стон и, почувствовав, что мои ноги подкашиваются, сама упала на сено. Мной овладело дикое желание. Когда он лег на меня, я поняла, что сдалась окончательно. Не знаю, как все произошло, то ли я сама предложила себя мужчине, то ли он воспользовался моим тогдашним состоянием неимоверно пьяной женщины. Костыль не захотел возиться с пуговицами на моей блузке и разорвал ее. Когда он прижался своей грудью к моим соскам, я застонала и несколько раз выкрикнула имя Сергея. А затем закрыла глаза и отдалась необузданной власти его губ. Как и большинство плохо контролирующих себя женщин, я отдалась во власть инстинкта. Чудовищной власти инстинкта, которая полностью завладела всем моим телом. Когда он расстегнул свои брюки, я напряглась, как струна, и, взяв в руки его мощное орудие, прошептала:

– Сереженька, родненький мой, как же я хочу тебя. Как же я хочу…

Глава 16

Я проснулась от страшной головной боли и с трудом открыла глаза. Увидев чересчур дорого обставленную незнакомую комнату, я повернула голову и увидела спящего Костыля. Закинув на меня свою ногу, он громко храпел и улыбался во сне.

– Мама родная, что же я натворила…

Я хотела встать и незаметно улизнуть из комнаты, но Костыль не дал мне этого сделать. Стоило мне приподняться, как он моментально проснулся, положил руку на мою обнаженную грудь и слегка ущипнул за сосок.

– Евгений Александрович, что вы делаете? Можно, я уйду?

– Ты куда собралась в такую рань? Давай поспим еще пару часов. Что ты вскочила, будто тебе на работу надо? Тебе ж не на смену к восьми идти. Такой сон не дала досмотреть! Весь кайф обломала. Мне снилось море. Шторм. Настоящий шторм, и я в лодке. Я чуть было не утонул. Лодку бросало из стороны в сторону, я лежал на дне и едва держался. Тут ты меня разбудила. Будто и не сон был, будто я какое-то кино смотрел. Как ты думаешь, это необычный сон был? Вещий?

– Наверно, – буркнула я, чувствуя, что вся залилась алой краской.

– Тебе когда-нибудь снилось море?

– Нет.

– А шторм?

– Не помню.

– Не знаешь, к чему это снится?

– Я не умею толковать сновидения.

– Жаль, мне кажется, когда снится вода, это не очень хорошо. Это к каким-то неприятностям, что ли… А неприятности мне на хрен не нужны, не любитель я неприятностей. Я люблю, когда все относительно спокойно и голову себе ничем забивать не нужно. Ладно, Бог с ним. Давай еще поваляемся. Мне тоже на утреннюю смену подрываться не нужно, не на заводе работаю.

– Простите, Евгений Александрович, но я хочу вернуться в свой домик. Вернее, не в свой, а в ваш, ну, в общем, туда, где вы разрешили мне пожить.

– Что тебе там одной сидеть? Давай лучше поспим, а потом еще сексом займемся. У меня порнушка такая улетная есть! Любишь под порнушку трахаться?

– Нет, – замотала я головой и почувствовала, что хочу просто провалиться сквозь землю.

– Жаль. А я люблю смотреть порнушку и заниматься сексом. Я вообще люблю отрываться по полной программе. Может, ты кофе хочешь? Я сейчас домработницу позову, она нам кофе в постель принесет. И вообще, хорош меня звать Евгением Александровичем. Когда я вчера нес тебя к себе в спальню на руках, ты трепала меня за ухо и называла Женькой.

– Вы несли меня в спальню на руках? – Я почувствовала, что еще больше залилась алой краской и, наверно, стала похожа на спелый помидор.

– А ты что, вообще ничего не помнишь?

– Нет.

– Ну ты, мать, даешь. Хреновенько у тебя с памятью. Ты у меня вчера тут такие корки мочила, когда трахалась, орала на весь дом как резаная. Всех моих пацанов перепугала.

Теперь я уже не краснела, мне казалось, что я загорелась, задымилась, будто у меня бешеная температура. От стыда и бессилия я закрыла глаза и нерешительно спросила: