Охота на мужа-2, или Осторожно: Разочарованная женщина - Шилова Юлия Витальевна - Страница 36

Глава 16

Кто-то осторожно погладил меня по голове. Это был Макс.

– Успокойся, – прошептал он и поцеловал меня в лоб.

– Тебе же ладонь больно…

– Пустяки.

– Какие пустяки, если ты буквально почернел от боли.

– Пустяки, – прошептал он и снова поцеловал меня в лоб.

Представив, как я сейчас выгляжу – вся в синяках и ссадинах, с переломанным носом и сломанной ногой – настоящая уродина, – я вдруг почувствовала, что совсем не стыжусь Макса.

Странно, хотя он и случайный человек в моей жизни, но рядом с ним мне уютно и очень спокойно.

– Курить хочется, – вздохнул Макс и, превозмогая боль в ладонях, начал стягивать с себя остатки порванной одежды. – Я бы сейчас за одну затяжку многое отдал…

– Макс, а ты очень скучаешь по своей погибшей девушке? – спросила я, понимая, что это бестактный, дурацкий вопрос. Но я не могла его не задать, потому что ни с того ни с сего почувствовала какую-то ревность.

– Очень.

– Тебе плохо?

– Когда умирает любимый человек, всегда становится плохо. Мне до сих пор кажется, что она все видит и слышит.

– И даже сейчас?

– Даже сейчас.

– Ты чувствуешь себя перед ней виноватым?

– За что?

– За то, что ты сидишь в одних плавках, а рядом с тобой девушка с обнаженной грудью.

– Я никогда не чувствовал себя виноватым. Она умерла, а я еще жив.

– Почему еще?

– Потому что мы все смертны. Кто-то умирает раньше, кто-то позже. В первые дни, после того как ее не стало, мне постоянно казалось, что она где-то рядом или просто уехала и скоро вернется. Когда у нее был день рождения, я накупил кучу подарков, прибежал домой, и только тут вспомнил, что ее больше нет. Она любила красивое белье из «Дикой орхидеи», и я продолжал покупать его и клал под подушку, так, как она любила. Скопился целый ворох. И когда все это свалилось на пол, я тоже подумал, что ее больше нет. Ночью я протягивал руку, чтобы обнять ее, но так и не находил. Поняв, что сплю один, я вообще не хотел просыпаться. Она присутствовала в моих мыслях с утра до вечера, и я не мог избавиться от этого безумия. Ни на минуту.

Неожиданно Макс наклонился ко мне, и у меня перехватило дыхание.

– Я хочу тебя, – прошептал он и провел своим влажным языком по моей щеке. – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу…

– Что?!

– Я хочу заняться с тобой любовью…

– Прямо здесь?

– Да, а тебе что-нибудь мешает? Тут нет людей… Тут вообще никого нет.

Макс улыбнулся и поцеловал мой сосок.

– Ты хочешь сказать, что у тебя есть силы?

– Ну, немножко есть. Самая малость. Мы не знаем, что ждет нас впереди, но возможно судьба больше никогда не преподнесет нам такой шанс. Возможно, мы никогда больше не увидимся, но я знаю точно, что бы с нами ни случилось и где бы мы ни были, мы будем всегда помнить друг о друге.

– Ты позабыл сказать, что возможно мы скоро умрем… Признайся честно, ты ведь именно это имел в виду.

– Пока есть жизнь, есть надежда… Надежда умирает только тогда, когда заканчивается жизнь.

Стянув ажурные трусики, я повернулась на бок, поражаясь тому, что даже в такой ситуации способна на страсть.

Понимая, что Макс очень слаб, я не растерялась и помогла ему. Моя помощь не оказалась незамеченной и вызвала у него ответную реакцию.

Мы кончили одновременно. Макс покрыл мою грудь поцелуями и сел, любуясь моим телом.

– Макс, ну что ты так на меня смотришь? – смутилась я.

– Ты очень красивая.

– Не говори ерунды, Я выгляжу отвратительно.

– Ты выглядишь так, что у меня захватывает дыхание.

– А я не знала, что ты умеешь льстить.

– Я вообще не люблю лесть, я всегда говорю только правду. Если бы ты была обычной девушкой и не имела избранника, я бы признался, что хотел бы провести с тобой остаток жизни.

– А я не обычная девушка?

– Нет.

– Почему?

– Потому что ты звезда. Ты на меня не злишься?

– За что?

– За то, что я оказался не на высоте.

– Почему ты так решил? Мне очень даже понравилось.

– А я и не знал, что ты любишь льстить. Я занимался сексом так же, как им занимаются тяжелобольные люди.

– А мы и есть с тобой тяжелобольные люди.

Я посмотрела на Макса взглядом, полным любви и благодарности.

– Макс, я хочу, чтобы ты знал – все было замечательно. Даже больше чем замечательно. Я благодарна тебе за все. За этот побег, за полет, за то, что ты рядом и за то, что сейчас ты доставил мне наслаждение, которое заметно облегчило мою боль.

Натянув на себя лохмотья, оставшиеся от нашей одежды, мы отправились в путь вдоль реки.

Мой перелом был зафиксирован двумя ровными дощечками, и, опираясь на плечо Макса, я могла двигаться немного увереннее. Ладони Макса выглядели ужасно и сильно болели, но он не подавал виду. Чем дальше мы шли, вернее, не просто шли, я буквально висела на Максе, тем больше и больше меня покидала надежда, что мы останемся живыми. Силы покидали не только меня, но Макс умело скрывал то, что чувствовал.

– Макс, брось меня, – наконец не выдержала я и рухнула на землю.

– Ты что такое говоришь?

– Брось меня.

– Я не понимаю, к чему ты клонишь.

– А тут особо и понимать нечего. У меня больше нет сил. Ты тоже на пределе. Если ты не сможешь идти, нам конец. Оставь меня под каким-нибудь деревом и хорошо запомни это место. Когда найдешь помощь, вернешься за мной.

– Нет. Так не пойдет, – замотал головой Макс. – Мы так не договаривались. Я не могу оставить в лесу. Мало ли, зверь какой-нибудь…

– Да какие тут могут быть звери! Не думаю, что мы долетели до Уссурийской тайги.

– Но тайги-то здесь точно есть. Ты что, не боишься змей?

– Боюсь. По крайней мере, раньше очень боялась, а теперь… Теперь я боюсь смерти. Я по-настоящему ее боюсь…

– Нет, ты не можешь требовать от меня невозможного.

– Макс, ты должен действовать в одиночку, иначе мы умрем оба. У меня так сильно болит нога, что я просто не могу ходить, а от переломанной переносицы онемело и отекло все лицо. Я буду тебя ждать. Ты только за меня не переживай. Я верю, что с тобой ничего не случится, ты обязательно за мной придешь. Ты сильный, уверенный, у тебя все получится.

– Нет, нет и нет. И не надейся. У меня нет ни компаса, ни ясной памяти. Я могу просто тебя не найти. Тут заблудиться – проще пареной репы. Я несу за тебя ответственность. Одна ты не останешься.

– Но Макс!

– Нет, я сказал. Сейчас мы поспим, наберемся сил, а потом двинемся дальше. Я знаю, скоро все закончится.

– Что именно? Закончится наша жизнь?

– Не говори ерунды. Мы обязательно найдем людей, и нам обязательно окажут помощь.

– Я хочу есть. Если бы мы хоть немного поели, появились бы новые силы.

– Постарайся не думать о еде. Завтра будем ужинать в ресторане.

Макс лег рядом.

Я уткнулась Максу в плечо и вскрикнула, потому что задела переносицу.

– Из этого ада нет выхода. Мы могли бы выжить поодиночке, в частности ты. Но ты не хочешь меня слушать. Повторяю в последний раз, нам не выкарабкаться вдвоем. Ты обманываешь себя и меня. Ты обманываешь нас обоих. Какая, к черту, помощь, если тут нет даже человеческих следов… Вот если бы у нас была сигнальная ракета или спички… Но у нас нет ни того, ни другого. Сегодня я шла, а завтра я даже не смогу встать. Неужели ты не видишь? Ты должен идти один, пока у тебя еще есть хоть какие-то силы. Так хочется есть! У нас нет проблем только с водой. Воды полная река. Пей не хочу, но на одной воде далеко не уйдешь.

– Ты не должна думать о еде, – произнес Макс недовольным и жутко усталым голосом. – Если ты будешь о ней постоянно думать, из этого не получится ничего хорошего, поверь.

– А как я могу? Только о ней все мои мысли!

– Переключи свои мысли на что-то другое.

– На что именно?

– На что-нибудь постороннее.

– Я не могу.

– Я тебе помогу.

– Каким образом?