Пояс из леопарда - Нортон Андрэ - Страница 35

Моя мать всплеснула руками, потом вытерла ладони об юбку, словно пытаясь стряхнуть с них следы от пояса. Она смотрела вокруг, словно не понимая, куда попала и зачем.

— Урсилла… Он — Чародей! Я читала по картам, и в Восьмом Доме Кетана находится Маг и Волшебник. Это знак… знак…

Урсилла передёрнула плечами.

— Знак того, что грядут великие события. Ты говорила мне об этом, и я объяснила тебе, что может означать такое предсказание. Наивно с твоей стороны требовать от прорицаний слишком многого. Нет нужды в подобного рода знаках и символах, по крайней мере, здесь, где иная Сила дремлет до поры до времени, пока мы не разбудим её.

— Я не хочу… — прошептала моя мать. Безудержные слёзы заструились по её щекам. — Прошу тебя, Урсилла… Это место… оно пугает меня!

— Слишком поздно, Леди. Поздно отступать.

Леди Героиз закрыла лицо ладонями и заплакала навзрыд, как маленькая девочка. Мне не было её жалко. Мы были близкими родственниками, но в этот миг я не испытывал к ней никаких чувств.

Глава 16

О том, как Урсилла читала по дыму, и о том, как она заставила меня покориться её воле

Урсилла двигалась с уверенностью человека, который знает, что делает. Она обошла неподвижно сидевших на тронах истуканов, задерживаясь ненадолго перед каждым из них и пристально вглядываясь в безликие шары, служившие им головами. Мне показалось, что Мудрая Женщина читала в непрерывной смене цветов и оттенков некие послания, которые каждый из них передавал ей. Наконец она остановилась перед фигурой, которая держала в руке маленького человечка.

Урсилла обратилась к истукану, но на этот раз не запела. Откуда-то из-за пазухи она вынула маленький костяной свисток на серебряной цепочке, поднесла его к губам и извлекла пронзительный звук, резанувший слух леопарда, я чуть не взвыл от ужаса. Потом… Откуда-то издалека донёсся еле слышный ответ на её свист. Быть может, нас разделяло не расстояние, а само время — или мне только так показалось. Три раза повторила Урсилла свой призыв и трижды звучал ответ. Но с каждым разом он раздавался всё громче и громче.

Мудрая Женщина повернулась вполоборота и направила острие своего жезла на жаровню, которую заранее наполнила травами. Из жезла вылетела яркая искра, словно огненная молния, ослепившая глаза. Ароматная кучка трав на жаровне вспыхнула. Однако пламя вскоре погасло, и вверх заструился лёгкий дымок.

И хотя холодный ветер в подземелье давно уже утих, и воздух ничего не колыхало, я отчётливо видел, как струйка дыма постепенно склонилась в сторону каменной фигуры с человечком в руке и целиком окутала её — теперь осталось видно лишь свечение безликого шара. Краски стали ярче и отчётливей. Я пригнул голову, опасаясь смотреть в ту сторону. Мне показалось, что каким-то непостижимым образом Сила Древних может воздействовать на свои жертвы.

Свисток выпал изо рта Урсиллы и повис на её платье, точь-в-точь как полумесяц на груди Лунной Девы… Лунная Дева!

В моей памяти всплыл её прекрасный образ, хотя я и сознавал, что не должен здесь думать ни о ней, ни об остальных обитателях Звёздной Башни! А вдруг те, к кому взывает Урсилла, могут нарушить мирную жизнь людей, которые спасли меня? Я не знал, так ли это, но мне не хотелось необдуманным поступком причинить им вред.

Тело Урсиллы начало покачиваться из стороны в сторону, хотя она продолжала стоять на месте. Струйка дыма покачивалась вместе с ней то вправо, то влево. Появились и новые струйки дыма, они окутали истуканов по обе стороны от того, перед которым стояла Мудрая Женщина.

Постепенно дымом заволокло все каменные фигуры. На жаровне остался лишь пепел. Шары ярко горели. Я слышал как тяжело дышала моя мать. Она вся дрожала от страха. Потом…

От Леди Героиз перестал исходить страх. Когда я повернул голову и посмотрел на неё, то увидел, что она смотрит прямо перед собой отсутствующим взглядом. Её тело стало раскачиваться в такт с телом Урсиллы. Хотела того Леди Героиз или нет, она приняла участие в колдовстве, которое совершала здесь Мудрая Женщина.

Со мной же дело обстояло иначе. Всё во мне упрямо противилось чародейству Урсиллы. Мне было известно, кто я такой и зачем я здесь. Я помнил об этом и потому отводил глаза от ярко сиявших безликих шаров. И я не смотрел ни на Мудрую Женщину, ни на свою мать, чтобы ненароком не попасть под их влияние.

Урсилла подняла свой жезл и направила его в сторону. На этот раз — никакой вспышки. Напротив, она поднесла острие жезла к струе дыма, словно держала в руке огромное стило и писала им на нематериальной поверхности. Мне было неведомо, какой последует ответ на её действия.

Я лишь мельком бросал взгляд на то, чем занимается Мудрая Женщина, но старался делать это как можно реже, чтобы не попасться в ловушку. Для меня все её движения были непонятными и ничего не значили. Но, по всей видимости, Урсилла добилась своего. Я почувствовал, как холодок пробежал у меня по коже. Шерсть встала на загривке дыбом. Я с трудом поборол желание вскинуть голову и взвыть что есть силы от необъяснимого страха, переполнившего меня.

Эта Сила была какой-то первобытной. Её словно порождали эти древние камни, окружавшие нас. И кто только мог подумать, будто смертные могут использовать эту энергию? Не сможет ею овладеть и такая самонадеянная Мудрая Женщина, как Урсилла. Я готов был к тому, что восседающие на тронах истуканы вот-вот встанут и набросятся на нас только за то, что мы потревожили их вековой покой.

Рука Урсиллы беспомощно повисла, жезл опустился. Дым постепенно рассеивался, снова стали видны каменные фигуры. Я услышал, как вскрикнула моя мать, и обернулся к ней.

Леди Героиз опустилась на колени и закрыла лицо ладонями. Её тело сотрясалось. Но Урсилла по-прежнему стояла, как изваяние, и смотрела на фигуру, к которой взывала, если она этим занималась, конечно.

Потом она медленно повернулась. Её лицо казалось теперь такой же безликой маской, как и у сидевших фигур. Широко раскрытые глаза сверкали — никогда раньше не доводилось мне видеть такой блеск в человеческих глазах, так что даже на мгновение почудилось, что я вижу в них такую же игру цвета и света, как и в шарах, заменяющих истуканам головы.

Но вот Урсилла заговорила, и голос её был такой спокойный и такой далёкий, какого мне никогда не доводилось слышать:

— Начало хорошее. Теперь твоя очередь…

Мудрая Женщина подняла жезл, но направила его острие не на Леди Героиз, а на меня. Я удивился, ибо не был готов к подобному повороту событий.

На этот раз огненной вспышки не последовало. Вместо неё в мой разум вторглось извне повеление — повеление и осознание того, что его нужно выполнить во что бы то ни стало. Я не мог воспротивиться этому властному приказу. Воля Урсиллы управляла моим телом — телом леопарда и Кетана.

— Иди!

Она указала направление жезлом. Но не туда, откуда мы пришли, а за истукана, которого выбрала, — в кромешную тьму. Кетан и леопард во мне словно слились в некое единство — но я продолжал пребывать под влиянием повеления Урсиллы. Казалось, Кетан смотрит на всё происходящее как бы из окна темницы Главной Башни.

Уже в самом распоряжении Мудрой Женщины было принуждение — мне словно сдавили горло тесным жестким ошейником и подстегивали кнутом.

Там, за каменной фигурой, было совсем темно — темнее, чем в безлунную ночь. И тьма была безграничной, хотя я мчался без устали, вздымая лапами пыль. Не было видно ни просвета, ни края бесконечной пещеры.

Наконец я достиг, как мне показалось, дальней оконечности этого пространства и замедлил ход, когда очутился перед подъёмом. Лестницы не было, вверх вело скорее нечто наподобие крутого трапа. Наведенные на меня чары и повеление Урсиллы заставляли меня взбираться всё выше и выше сквозь непроглядную темноту.

Однако чем дальше я удалялся от странного места Силы, тем легче становилась ноша, взваленная на меня. Я, конечно, не мог до конца освободиться от насильно вложенного в меня повеления, нет, наверное, для этого следовало обладать великим магическим даром. Неизвестно, можно ли было от него вообще освободиться, ибо руководили им тайные знания, забытые давным-давно, в незапамятные времена.