Хорал забвения - Бир Грег - Страница 52

— Я слышала о той девице. Дочь Лирга.

— Как вы узнали?

— Я тут многое слышу, даже когда у меня… не совсем обычное состояние. Почему ты не смог вернуться?

— Она не довела меня до конца. То есть довела, но только на короткое время. Потом меня затянуло обратно.

— А стражница? Ты встречался с ней?

Майкл кивнул.

— И убежал?

Он опять кивнул, не очень уверенно.

— Твоя приятельница пожертвовала собой ради тебя.

— Что? — Впрочем, это он уже знал.

— Она не была даже наполовину сидхом. Она не могла сделать все, что сделала, без последствий. Но и этой жертвы оказалось недостаточно. Ты по-прежнему с нами.

По-видимому, Ламия видела в этом что-то забавное. По ее телу прошла легкая дрожь, из горла вырвался кудахтающий смех.

— Знаешь, что произошло, пока тебя не было?

— А долго меня не было?

— Думаю, несколько дней. Так знаешь?

Майкл отрицательно покачал головой. От Ламии пахло тленом, розами и потом.

— Твои отважные друзья решили бросить вызов Элионсу. Но Владыка Фитиля никогда не отличался кротким нравом.

Опять приглушенное кудахтанье.

— Я тут ничего не могу поделать. По крайней мере, сейчас. Они могли бы выбрать более подходящее время. А теперь Элионс получил то, о чем всегда мечтал: возможность поизмываться над людьми, показать им, где раки зимуют.

— Что он делает? — Этот вопрос дался Майклу нелегко.

Ламия посмотрела на свою старую кожу.

— Стражница — моя сестра. Мы были женами Кларкхэма. Вернее, любовницами. Он и привел нас сюда. В ту пору мы отлично проводили время. Устраивали танцы. Все люди тянулись к новому волшебнику. Он сам придумал себе имя: Изомаг — равный Магу-Змею. И хотел объединить всех обитателей темного Сидхидарка под своим светлым знаменем. К сидхам он не испытывал ненависти. И зла им не причинял без необходимости. Он умел колдовать с помощью музыки, этому нас научили сидхи в давние времена. Но он был спесив. И вскоре провозгласил себя перевоплощением великого мага. Будто бы он явился в новом обличье, чтобы отомстить сидхам за то, что они сделали с изначальной расой людей. Сидхи это сочли непростительной гордыней. Черный Орден послал против нас войска. Началась война… И в той войне появилась Проклятая долина.

Ламия сделала паузу. Пока она молчала, на ее лице шевелились складки.

— Он не был настоящим волшебником. Владел приемами магии, но не мог победить с их помощью. Он потерпел поражение и назвал его ничьей. И бежал. А нас с сестрой бросил. С сидхами заключил Пакт, но нас предал. Он заявил, что здесь у него скрыта могучая магия, и она обрушится на сидхов, если они нарушат Пакт. Сражался он неплохо, поэтому сидхи ему поверили. И пошли на соглашение. Изомаг отделил от Царства Земли Пакта и поселил здесь всех людей — он их считал своими подданными. Сидхи сократили территорию вдвое, и Проклятая долина стала барьером. Чтобы люди не соблазняли их женщин.

— В Эвтерпе сражаются? — спросил Майкл.

— А как ты поступишь, если узнаешь? Бросишься на выручку? Они глупцы. Получили по заслугам. Хоть я и сама сразилась бы с сидхами, если бы не линька. Скоро приду в себя. Твоим друзьям подождать бы недельку, так нет же… Сейчас от меня мало проку. Ничего не ем и толстею. Я сбросила кожу, как змея, и моя плоть нежна, как необожженная глина. Ты можешь запросто оторвать мне руку, если захочешь. Воспользуйся случаем.

Она протянула ему руку. Майкл отступил.

— Но я затвердею, и ко мне вернется сила — так было всегда. И тогда Элионс заплатит за все, если уже не заплатил.

— Пожалуйста, скажите, что там происходит?

— Мою сестру превратили в стражницу, ее задача — не пускать людей к дому Изомага. Но, возможно, в ней еще осталось что-то человеческое. Она ловит не всех. Тебя, например, пропустила. Может быть, немного смутилась, когда узнала, кто ты.

— Скажите! — настивал Майкл. У него напряглись мышцы шеи и скривилась нижняя губа.

— Это кара. Скарбита… Прозвище Элионса — Скарбита Антрос… И ты ничего не в силах изменить.

Майкл выскочил из комнаты, пронесся по коридору и вниз по лестнице. Ночь уже почти вступила в свои права. Он бежал по дороге, стараясь не замечать оранжевое пятно на темном небе.

У Майкла нисколько не сбилось дыхание к тому времени, когда показалась окраина Эвтерпа. С помощью хилока он восстановил свои силы и придал чувствам необычайную, почти галлюцинаторную ясность. В центре города полыхал гигантский костер, его окружали развалины саманных домов. Конные сидхи гнали перед собой толпы людей. Фитили ловили отсветы пожара. Звезды в небе, казалось, в ужасе отворачивались от этого зрелища. На земле поблескивали крошечные огоньки.

Майкл свернул с дороги и поднялся на холм. Большей частью Эвтерп обратился в руины, кое-где они сияли, как наэлектризованные. С минуту Майкл рассматривал черный силуэт гостиницы на фоне огненных фонтанов. Потом гостиница исчезла. Испарилась.

Над городом поплыли звуки фортепьяно. Кони сидхов встали на дыбы, и всадники, позабыв о своих пленниках, поскакали обратно, туда, где полыхало пламя. Сопротивление еще не было подавлено.

Майкл бежал по окраине, иногда останавливался и прислушивался к музыке. Она доносилась из школы — последнего уцелевшего здания. Кони несли сидхов прямо через огонь, словно обезумели от музыки.

Владыка Фитиля задумчиво стоял на пригорке в сотне ярдов от города. Прекрасный золотой конь терпеливо ждал за спиной своего хозяина. Майкл держался в тени, но сидх повернулся и увидел его. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Элионс улыбнулся, обнажив поразительно белые зубы, и вскочил на коня.

Майкл повернулся и побежал прочь от Эвтерпа. Он не боялся. Если страх в самом деле связан с каким-то химическим веществом, то его запас давно иссяк в организме Майкла. Он просто действовал, как учили. Теперь стало ясно, что, помимо осознанной информации, он получил немало сведений на подсознательном уровне. Журавлихи поработали с аурой памяти. Он достаточно ясно видел разные способы отрыва от преследования, хоть и не помнил, когда их внедрили в его разум.

Один из таких способов Майкл применил, не раздумывая. Позади него неторопливо скакал золотой конь, седок ликовал. Наконец-то он сведет счеты с наглым антросом. И никто за него не заступится.

Впереди Майкл увидел нечто похожее на гигантскую челюсть: круг из черных как ночь валунов. Туда-то он и устремился. Вбежал в круг и прислонился к глыбе, испещренной спиральными бороздками. Элионс остановился возле самого круга.

— Хой ак! — крикнул он.

— Привет и тебе, сукин сын, — прошептал Майкл.

— Антрос! Положись на милосердие Владыки Фитиля. Выйди и присоединись к своим сородичам. Они понесли заслуженное наказание.

— Лучше ты заходи, — позвал Майкл вполголоса. Он не сомневался, что Элионс услышал.

Тот воздел над головой фитиль, наконечник залучился красноватым светом. Конь, извиваясь по-змеиному, прошел между камней. Владыка Фитиля бормотал нараспев по-каскарски.

Беспокоится, подумал Майкл.

— Он уже в круге, пусть подойдет ближе, — произнесли за спиной. Майкл узнал голос Спарт, но не увидел ее.

— Владыка Фитиля! — крикнул Майкл. — Чем ты провинился? На тебя рассердились наставники? Ты оказался самым большим подлецом в Малне, совершил предательство, или просто там решили, что вполне обойдутся без такого ничтожества, как ты?

— В Малне ко мне относятся по-прежнему, — холодно и едва слышно ответил Элионс. — Я исполняю в Землях Пакта свой долг. Не даю выплеснуться людской мерзости.

— Тебя не хотят принять обратно, — издевался Майкл. — Чем ты оскорбил Таракса?

— Берегись, — проговорил Элионс.

Майкл ощутил легкое прикосновение к своей ауре памяти и сразу заблокировал ее.

— Антрос! — Конь Элионса проник в центр круга, но без седока. Майкл сильнее прижался к холодному камню.

Наконечник фитиля засиял перед носом у Майкла, затем показался Элионс и нацелил оружие ему в грудь. Доспехи блестели и морщились, как живая кожа. Кленовый лист, казалось, отделился от панциря на груди и обрел самостоятельное существование. Он превратился в лавровый, потом в дубовый и снова стал кленовым. Элионс отвел фитиль назад, чтобы ударить. При этом он напевал. Звучало это поистине странно, нечто подобное как-то раз пели Журавлихи, словно пытались уловить мотив, а он все время ускользал.