Нежное предательство - Битнер Розанна - Страница 9

Одри почувствовала, что щеки снова покрас­нели.

– С нами Джой. Потому нельзя утверждать, что я отправилась без сопровождения, Ли Джеф­фриз. Однако я доверяю вам как джентльмену. И решила поехать, надеясь, что ваша мама останется довольна тем, что не испортила нам прогулки.

Ли наклонился ближе. Девушка почувствова­ла, как все внутри снова затрепетало.

– Думаю, вашему отцу совсем необязательно знать об этом, верно?

Одри отвернулась и тихо засмеялась, смущен­ная своими новыми ощущениями. Она не ожида­ла, что Ли так понравится ей. И чересчур волно­валась, решив поехать с ним на пикник. Она перемерила три платья, прежде чем, наконец-то, выбрала, какое надеть. У бедной Тусси, должно быть, пальцы устали, расстегивая и застегивая пуговицы на нарядах.

Ли разостлал на песке одеяло. И компания вольно устроилась, чтобы съесть сэндвичи и вы­пить лимонад, которые им приготовили Тусси и девушка, работающая на кухне. Несколько минут они увлеченно жевали, не разговаривая. Одри понимала, что Ли совершенно прав, намекая, как рассердился бы отец, узнав, что она поехала на прогулку с мужчиной, тем более с янки. Пусть даже и в сопровождении Джоя. Отец доверял миссис Джеффриз, считая, что та будет присмат­ривать за Одри. Но женщина просто не в состоя­нии поехать с ними. Она поняла, что гостям хочется прокатиться по окрестностям. Если после пикника Ли станет лучше относиться к Одри, то стоило рискнуть.

Волны океана, мерно шелестя, накатывались на пляж. Девушка прищурила глаза, чтобы лучше разглядеть чаек, кружащихся непода­леку. Несколько птиц приземлились рядом. Ли кинул им ломтик хлеба. Чайки сразу же бросились к хлебу, принялись драться, вырывая его друг у друга и оглушительно крича. Одри рассмеялась, глядя на них. Она чувствовала себя сегодня более раскованной. И не такой одинокой, впервые с тех пор, как приехала сюда. Странно, но, кажется, в таком состоянии повинен Ли. Молодой человек передал Джою небольшую корзинку, в которой они привезли сэндвичи.

– Если прогуляешься вдоль берега, там, где волны накатывают на пляж, найдешь много ин­тересного, – предложил он мальчику. – Улитки, раковины. Их можно коллекционировать.

Джой поднялся, взял корзину в руки.

– С-спасибо. У меня уже есть небольшая к-к-к… – он остановился, расстроенно вздохнул, но мужественно закончил: – …колекция в доме. Я з-заберу ее в Бреннен-Мэнор.

– Хорошо, – Ли спокойно начал снимать высокие ботинки из мягкой кожи, – сначала разуйся, молодой человек. Очень приятно ощу­тить мягкий песок босыми ступнями.

Джой с готовностью подчинился. Ли не только не унижал подростка. Но знал толк в развлечени­ях. Уже давно мальчик не чувствовал себя так свободно и раскованно. Сейчас, когда юноша ста­новился старше, отец постоянно читал нотации, упрекая Джоя в том, что он никогда не сможет управлять домом и рабами, если не перестанет заикаться. Он не сможет беседовать с конгрессме­нами и деловыми людьми. То есть, он просто-на­просто не сможет делать все то, что необходимо уметь владельцу плантации. Мальчику уже давно не было так весело. Он радостно рассмеялся, осознав, что Одри смущена. Мужчины сняли бо­тинки и носки, даже не попросив разреше­ния. Но он не мог отказаться от сладостного ощущения свободы. Отец ни разу не отдыхал с ним. И не играл, даже когда Джой был совсем маленьким.

– Веселись и отдыхай, – сказал ему Ли. Джой снова засмеялся, взял корзинку и пошел, наслаждаясь прикосновением шелковистого пес­ка к обнаженным подошвам.

Ли повернулся к Одри.

– Ваш отец высмеивает его, верно?

Это замечание заставило девушку забыть о смущении, вызванном тем, что Ли разулся в ее присутствии. Казалось неприличным смотреть на босые ноги человека, с которым едва знакома. Она отвела взгляд и стала внимательно смотреть на чаек, важно вышагивающих по песку на тонких длинных ногах. Чайки разыскивали, чем бы по­живиться.

– Боюсь, что да, – подтвердила она, – но он не жесток. И очень любит Джоя. Думаю, он просто не понимает, что дефект речи Джоя – не что иное, как результат потрясения, вызванного смертью мамы, – она снова посмотрела на Ли. – Он совсем не заикался до болезни мамы. Из-за его речи у него все время возникают трудности с учебой. Это очень расстраивает отца. Кажется, он чувствует себя обманутым. А Джою не хватает любви и душевного тепла. Но не думаю, что отец хочет ему плохого. Он просто считает, что дол­жен передать сыну свое дело. И волнуется за будущее Бреннен-Мэнор.

Она наблюдала, как брат наклонился и поднял что-то из-под ног.

– Джой многое мог бы сделать, чтобы завое­вать уважение отца и заставить его гордиться сыном. Он старается изо всех сил, но у него пока что плохо получается. А я пытаюсь сделать все, чтобы заменить брату маму, смяг­чить душевную боль, вызванную грубостью отца. Когда мы беседуем вдвоем, Джой не волнуется и почти не заикается. Но в при­сутствии отца он бывает возбужден, обеспокоен тем, какое впечатление произведет, и заикается еще сильнее.

Ли тоже стал наблюдать за подростком.

– Джой становится мужчиной, Одри. Невоз­можно все время отвечать за него и защищать всю жизнь, словно несмышленого ребенка, – молодой человек поднял камешек и бросил его. Но каме­шек не долетел до воды. – А чем он любит заниматься больше всего?

Одри помедлила, выпила несколько глотков лимонада.

– Джой любит вырезать из дерева. В его комнате много всяких фигурок. Иногда он выре­зает и поет. Удивительно, но когда он поет, то совершенно не заикается. Дома еще любит охо­титься на зайцев.

Ли заглянул в корзину и достал оттуда мягкий пирожок.

– Ну тогда, возможно, я возьму его с собой на охоту, когда у вас будут уроки. Не сидеть же ему дома, скучая. Что касается меня, то я совсем не умею сидеть без дела.

Сильный порыв ветра рванул широкие поля шляпы Одри. Девушка развязала шелковую ленту и сняла головной убор.

– Вы хороший адвокат, Ли?

Ли засмеялся над простодушным вопросом. Одри посмотрела на прекрасные ровные зубы мо­лодого человека.

– Как я должен ответить на такой вопрос? – спросил он, все еще смеясь. – Конечно, я – хороший адвокат. Иначе не сумел бы создать собственную фирму.

И снова Одри охватил внезапный сладостный жар, какого она никогда не испытывала до встре­чи с этим человеком. Девушка снова отвела глаза, притворяясь, что с интересом наблюдает за бра­том.

– Как называется ваша адвокатская фирма?

– «Джеффриз, Джеймс и Стилвелл». Мы уже стали одной из престижных фирм в Нью-Йорке.

– Я понимаю. Мой отец знаком с несколькими адвокатами в Батон-Руже. И даже в Новом Орле­ане. Знаете, мой отец очень известный и уважае­мый человек.

Ли постарался сдержать улыбку, понимая, как она гордится своим отцом и его плантацией.

– Понимаю, – согласился он. Если девушке хочется верить, что ее отец лучший человек на свете, в такой убежденности нет ничего плохого. Когда-то он так же думал о своем отце. И чувст­вовал, что понимает Джоя лучше, чем Одри может предполагать. Джой ощущал се»бя лишним, не­нужным человеком в собственном доме. Он не в состоянии завоевать уважение отца. Потому-то ему кажется, что он одинок. Надо серьезно пого­ворить с мальчиком, убедить, что тот может сам решить, чем заняться в жизни. Независимо от того, какую судьбу готовит ему отец и чего хочет от сына.

Отношения в семье Джеффриз не были похожи на отношения в семье Бреннен. Однако Ли уже испытал, какое влияние может оказать отец на сына своим авторитетом.

– Мы живем далеко от залива и не можем часто бывать на побережье, – рассказывала тем временем Одри. – Однажды мы ездили в гости к тете Джанин в Батон-Руж. Это сестра нашей ма­мы. Плавали на пароходе по заливу. Мне очень понравилось, – она снова коротко взглянула на Ли. – Я вам говорила, что река Миссисипи протекает на востоке нашей плантации?

Ли заметил, с каким восторгом Одри рассказы­вает.

– Никогда не видел Миссисипи. Думаю, что мы все можем гордиться тем местом, где родились и живем, не правда ли?