Туманный берег - Русанова Вера - Страница 62

- Эй, ты меня слышишь? - кричала в трубку Маринка. - У меня всего два жетона осталось!

- Слышу, - отозвалась она. - Слышу...

- Ну, и что ты по этому поводу думаешь?

- Я думаю, что она - наследница. По англосаксонскому праву она наследует за мужем вместе со второй женой...

- То есть как? Они же в разводе?

- Безразлично, если она не замужем... Она не замужем?

- Вроде нет... Ну, ни фига себе у них закончики!.. Так что получается-то тогда, Лиль?

- Не знаю, что получается. Ее на самом деле могли ударить по голове, чтобы убрать вторую претендентку на деньги, а могло ничего подобного и не быть. Если это она - любовница Вадима, то они просто получают все - все деньги до последнего пенни! И еще... Еще мне очень странно, почему Олесе и её мужу разнесли головы, а эту Слюсареву не добили? Почему её не добили, если хотели убить? Она ведь наследница, Марин, ты понимаешь?!

Та как-то не очень уверено и слишком быстро пробормотала:

- Понимаю... Подожди секундочку...

Потом обратилась к кому-то, стоящему, по-видимому, рядом с телефонной будкой:

- Погодите! Чего вам, собственно, надо?

В трубке невнятно булькнуло, послышалось хлопанье дверцы, чье-то тихое, осторожное дыхание, а затем короткие, равнодушные гудки...

* * *

Птичка ел "Вискас" для котят. Ел с явным удовольствием, но вид при этом имел чрезвычайно агрессивный. Смельчак, рискнувший перехватить в воздухе кусок заветной кошачьей тушенки, вероятно, поплатился бы не только зрением, но и жизнью. Клюв у Птички был весьма длинный и прочный.

- Ну вот, а вы говорите "корм для попугайчиков"! - усмехнулся Красовский, подковырнув пальцем очередной кусок консервов и метнув его прямо в жадно раскрытую пасть. - Хищник же! Хищник натуральный! А Катька его овсянкой потчует. Извращенцы вы, ребята! Мучаете бедное животное... Ничего, Эммануил, мы с тобой ещё подружимся, правда?

- Не успеете, - Андрей допил пиво из бутылки. - Его скоро заберут. Я надеюсь. Как он меня достал! Не думал, что меня, вообще, может кто-нибудь так достать!

- Ладно. Устроим классные торжественные проводы. С "Вискасом" и "Чаппи".

- Сейчас! Проводы ему! Пенделя ему под зад. А заодно и хозяину... Где его только черти носят?

- В розыск объяви, - посоветовал Серега, принюхался к "Вискасу" и осторожно лизнул его языком. Птичкины пуговичные глаза при этом сделались совсем круглыми и злобными. - За неуплату алиментов. Только прикинь сколько эта пингвинячья морда у тебя одного минтая сожрала, не говоря уже о нервных клетках?

- Одну такую уже объявили. Результаты просто блестящие! Всем по ордену и по грамоте с сургучной печатью!

- Это ты про жену Бокарева, что ли? Ничего! Найдем! Сам лично найду и придушу стерву!.. Это надо же, из-за каких-то паршивых фунтов стерлингов такую красивую бабу грохнула! А сама - тьфу! Смотреть не на что!

- Угу, - отозвался Андрей, но как-то вяло. Красовский тут же отреагировал на перемену в тоне и перегнулся через подлокотник кресла:

- А ты это чего? Опять загружаешься? Чего тебе на этот-то раз не нравится?

- Мне все нравится. Кроме одного момента. Точнее, кроме двух.

- Ну вот, опять! Елы-палы! Как с тобой тоскливо иногда бывает: пива попить и то нормально нельзя! Мотив есть, улики есть, сбежала эта сучка мерзкая как только почувствовала, что жаренным запахло. Львенок в телевизоре! Ль-ве-нок! Куда уж понятнее? Да даже напиши Олеся её фамилию с именем в этом подвале, и то яснее не выразишься!

Андрей молча поднялся с дивана, обогнул блестящего и толстого Птичку, присел на корточки рядом с тумбочкой для видеоаппаратуры. Красовский подозрительно прищурился:

- Надеюсь, ты не собираешься опять меня терроризировать просмотром "Леона"? Чего ты хочешь, чтобы я там увидел? Силуэт нашей Муратовой на заднем плане?

- Помолчи пару секунд!

- Слушай ты, лицо, процессуально самостоятельное, ты чего-то у нас наглеешь не по дням, а по часам.., - начал было Серега, но Щурок уже отправил кассету в видеомагнитофон.

По экрану поползли сначала серые полосы, потом титры. Птичка, разозлившийся на то, что "Вискас" кончился и обвинивший в этом, естественно, нынешнего хозяина, злобно ткнул Андрея клювом в спину. Тот не отреагировал, о чем-то задумавшись и безвольно свесив руку с колена. Красовский вздохнул и потянулся за своей бутылкой "Балтики".

- О саксофонисте из того кафе все время думаю...

- Чего?

- О саксофонисте, говорю, - Щурок сдул волосы со лба. - И не могу понять, каким образом это с "Леоном" связано. Или не это? Что-то еще?

На экране появилась сначала потенциальная жертва, потом сам Леон в темных очках. Девочка, пакет с молоком, цветок на окне.

- ... "Убийца рядом с ребенком", помнишь?

- Я-то помню. Ты вот у нас чего чудишь? Просто, без выпендрежа, объяснить не можешь, что тебя не устраивает?

- Я объясню... А логику, как мы до "Леона" дошли, помнишь?

- И логику твою потрясную с шоколадкой тоже помню!

- Шоколадка тут ни при чем, - Андрей поморщился. - Точнее, "при чем". Но если бы не шоколадка, было бы что-нибудь другое. Все равно бы мы доперли, вспомнили бы, в конце концов, что Олеся почти англичанка была, а "лев", что по-английски, что по-французски "lion" пишется. Произносится только по-разному... Потом этот львенок в телевизоре...

- Ну и что?

- Ну и ничего! Слишком лобово! Мы с гарантией девяносто девять процентов должны были это понять!

- А что тебе не нравится? - Красовский с грохотом поставил бутылку на стол. - Она - мать, она спасала своего ребенка. Она и должна была намекнуть так, чтобы мы поняли, а не для того, чтобы продемонстрировать свои способности в загадывании шарад!.. Проще надо быть, Дюха, и люди к тебе потянутся!

- Да не в том дело! - Андрей смачно щелкнул Птичку на макушке, вернулся на диван и откинулся на спинку, сцепив руки на затылке. - Не в том!.. Помнишь, как я тебе рассказывал? Думал про эти пальцы синие, про болезнь Рено, потом Жана Рено вспомнил и кино с Леоном? Помнишь?

Серега со вздохом кивнул.

- А тебе не кажутся такие совпадения странными? Ну, то что логика так хорошо выстроилась? Болезнь Рено - Жан Рено - "Леон" - "Лион" - лев в телевизоре!

- Ну, выстроилась и выстроилась! Радуйся!

- Я радовался! Честно радовался несколько дней тому, какой я, оказывается, сильно умный. А потом подумал, что кто-то до меня уже должен был пройти этот путь. Кто-то, так же как ты, точнее, как наш Груздев, подумавший сначала про болезнь Рено, потом актера вспомнивший, а потом вдруг обалдевший: "Ба! Так это же прямая указка на убийцу! Нарисовать львенка в телевизоре, для особо тупых подписать "лев". И пусть счастливый следователь выносит благодарность товарищу Люку Бессону за замечательный фильм, который помог ему вычислить преступника!"

- Не умничать можешь?

- А я и не умничаю, - Андрей подался вперед, упершись руками в колени. - Не умничаю я, Серега! Ни сколько!

- Вот и не умничай, а исходи из того, что у нас имеется. И не нужно никаких сложных ассоциаций приплетать. Песок нашли под ногтем у Олеси? У Олеси. Рисовала она левой рукой? Левой. И это ты и я, да ещё наш доктор знают, что правой она практически не владела, а левой писать так и не научилась.

- И что? Об этом, по-твоему, не мог знать больше никто?

- Допустим, мог. И что дальше? Ее убили, её пальцем нарисовали... Тебе не кажется, что слишком сложно, а? И, главное, доказательств никаких! "Леон" твой долбанный, да ещё саксофонист...

- Саксофонист! - Андрей так резко, шарахнул кулаком по деревянному подлокотнику дивана, что Птичка, начавший было моститься на своей подстилке, испуганно подскочил. - Ну, я же знал, что это где-то близко! Я же чувствовал!

- Злиться начинаю, - зловеще заметил Красовский. - В натуре. Мало тебе, наверное, в жизни темных устраивали за то что крутого сыщика из себя изображаешь. Смотри, займусь я твоим воспитанием.