Стихотворения - Блок Александр Александрович - Страница 23

23

Старик

А. С. Ф.

Под старость лет, забыв святое,Сухим вниманьем я живу.Когда-то – там – нас было двое,Но то во сне – не наяву.Смотрю на бледный цвет осенний,О чем-то память шепчет мне…Но разве можно верить тени,Мелькнувшей в юношеском сне?Всё это было, или мнилось?В часы забвенья старых ранМне иногда подолгу сниласьМечта, ушедшая в туман.Но глупым сказкам я не верю,Больной, под игом седины.Пускай другой отыщет двери,Какие мне не суждены.29 сентября 1902

При жолтом свете веселились…

При жолтом свете веселились,Всю ночь у стен сжимался круг,Ряды танцующих двоились,И мнился неотступный друг.Желанье поднимало груди,На лицах отражался зной.Я проходил с мечтой о чуде,Томимый похотью чужой…Казалось, там, за дымкой пыли,В толпе скрываясь, кто-то жил,И очи странные следили,И голос пел и говорил…Сентябрь 1902

Явился он на стройном бале…

Явился он на стройном балеВ блестяще сомкнутом кругу.Огни зловещие мигали,И взор описывал дугу.Всю ночь кружились в шумном танце,Всю ночь у стен сжимался круг.И на заре – в оконном глянцеБесшумный появился друг.Он встал и поднял взор совиный,И смотрит – пристальный – один,Куда за бледной КоломбинойБежал звенящий Арлекин.А там – в углу – под образами.В толпе, мятущейся пестро,Вращая детскими глазами,Дрожит обманутый Пьеро.7 октября 1902

Свобода смотрит в синеву…

Свобода смотрит в синеву.Окно открыто. Воздух резок.За жолто-красную листвуУходит месяца отрезок.Он будет ночью – светлый серп,Сверкающий на жатве ночи.Его закат, его ущербВ последний раз ласкает очи.Как и тогда, звенит окно.Но голос мой, как воздух свежий,Пропел давно, замолк давноПод тростником у прибережий.Как бледен месяц в синеве,Как золотится тонкий волос…Как там качается в листвеЗабытый, блеклый, мертвый колос.10 октября 1902

Ушел он, скрылся в ночи…

Ушел он, скрылся в ночи,Никто не знает, куда.На столе остались ключи,В столе – указанье следа.И кто же думал тогда,Что он не придет домой?Стихала ночная езда –Он был обручен с Женой.На белом холодном снегуОн сердце свое убил.А думал, что с Ней в лугуСредь белых лилий ходил.Вот брежжит утренний свет,Но дома его всё нет.Невеста напрасно ждет,Он был, но он не придет.12 октября 1902

Religio[3]

1Любил я нежные слова.Искал таинственных соцветий.И, прозревающий едва,Еще шумел, как в играх дети.Но, выходя под утро в луг,Твердя невнятные напевы,Я знал Тебя, мой вечный друг,Тебя, Хранительница-Дева.Я знал, задумчивый поэт,Что ни один не ведал генийТакой свободы, как обетМоих невольничьих Служении.2Безмолвный призрак в терему,Я – черный раб проклятой крови.Я соблюдаю полутьмуВ Ее нетронутом алькове.Я стерегу Ее ключиИ с Ней присутствую, незримый.Когда скрещаются мечиЗа красоту Недостижимой.Мой голос глух, мой волос сед.Черты до ужаса недвижны.Со мной всю жизнь – один Завет:Завет служенья Непостижной.18 октября 1902

Вхожу я в темные храмы…

Вхожу я в темные храмы,Совершаю бедный обряд.Там жду я Прекрасной ДамыВ мерцаньи красных лампад.В тени у высокой колонныДрожу от скрипа дверей.А в лицо мне глядит, озаренный,Только образ, лишь сон о Ней.О, я привык к этим ризамВеличавой Вечной Жены!Высоко бегут по карнизамУлыбки, сказки и сны.О, Святая, как ласковы свечи,Как отрадны Твои черты!Мне не слышны ни вздохи, ни речи,Но я верю: Милая – Ты.25 октября 1902вернуться

3

Благочестие (лат.)