Идеальный поцелуй - Грейси Анна - Страница 25

Доминик хотел было с негодованием отмести это обвинение, но остановился и понял, что старик прав. И если он рассердит сэра Джона, то тем самым просто подольет масло в огонь.

Доминик внимательно посмотрел на свои ногти и сказал скучным голосом:

– Симпатичная девочка. Я хотел узнать, откуда она. Мне она кажется не совсем подходящей на должность компаньонки.

– Вот именно. – Сэр Джон пригвоздил его взглядом к месту. – Я запрещаю вам приближаться к этой девчонке. Вы, черт возьми, помолвлены с моей дочерью.

– Значит, вашей дочери лучше с этим примириться? – сурово поинтересовался Доминик. – Что вы там говорили о мужчинах, которые бегают за юбками, вместо того чтобы замечать ту, что все время рядом? Если вы будете настаивать на этом браке, такова будет судьба вашей дочери. Задумайтесь над этим, сэр Джон. – Доминик поклонился и вышел из комнаты.

Доминик медленно спускался по старинной каменной лестнице. С тех пор как Грейсток указала ему на углубления в камне, он каждый раз замечал их. Одно дело знать, что его предки жили в Вульфстоне несколько сотен лет. Совершенно другое – ступать по тем самым ступеням, где когда-то поднимались и спускались они. Он чувствовал… связь, черт ее побери!

– Было бы лучше, если бы он вообще никогда сюда не приезжал.

– Эй, Генри, ты можешь нам помочь? – послышался снизу мужской голос. За ним последовал пронзительный женский вопль. Доминик поспешил вниз, перескакивая через две ступеньки, и резко остановился, увидев, что там происходит. Холл был полон народу. Один мужчина стоял на лестнице, сметая паутину.

– Смотри, на кого сметаешь пауков, Джем Дэвис! – возмущенно воскликнула женщина. Теперь понятно, кто кричал, подумал Доминик.

Кроме охотника за пауками и его жертвы, в холле находились еще две женщины, подметавшие дальний угол. Из комнаты на противоположной стороне холла доносились крики и стук.

– Простите, милорд.

Доминик вжался в каменную балюстраду, пропуская двух мужчин, выносивших из дома большой пыльный трехногий шкаф. Затем он нырнул вниз, чтобы мальчишка, спешивший за ними с охапкой карнизов и четвертой ножкой шкафа, не задел его.

– Поосторожнее с палками, Билли! – крикнула одна из женщин, но было слишком поздно. Парень подошел к двери, и тут один из карнизов задел небольшой столик у стены, на котором стояла огромная ваза, заполненная розами. Ваза разбилась на мелкие кусочки, и вода и розы разлетелись повсюду.

Доминик уставился на розы. Даже отсюда он мог чувствовать их аромат. Этот аромат напомнил ему о чем-то, произошедшем давным-давно. Ему тогда было семь лет, и он жил в Неаполе…

– Ах ты неуклюжий… – начала было одна из женщин, но мальчик подхватил упавший карниз и бросился наутек прежде, чем наказание могло быть приведено в исполнение.

Доминик угрюмо спустился по лестнице. Ему казалось, что он довольно ясно дал понять, что они должны лишь прибрать дом, чтобы в нем могли существовать понаехавшие незваные гости. Возможно, он и хотел навести в поместье какое-либо подобие порядка, но он не желал восстанавливать дом!

Когда он спустился, вся работа в холле остановилась. Женщины поднялись с пола и повернулись к нему, спрятав тряпки и щетки за спиной. Мужчина на лестнице снял шляпу и так и стоял наверху, не шевелясь.

– Где я могу найти мисс Грейсток? – спросил Доминик, обращаясь ко всем присутствующим.

Одна из женщин присела в реверансе.

– Не знаю точно, сэр. Возможно, она на кухне.

– Или, может быть, наверху, на чердаке. Она разбирала там вещи.

– Неужели? – Доминик пошел по направлению к комнате, откуда доносился сильный шум.

Одна из сестер Тикел крикнула ему вслед:

– Пожалуйста, скажите ей, что мама послала еще лимонов, и они не должны на этот раз попасть к миссис Стоукс. Они для мисс. Лично!

Доминик прошел мимо, не обратив ни малейшего внимания. Он не передавал сообщений слуг и крестьян.

К тому моменту, как он нашел Грейсток, Доминик побывал почти в каждой комнате этого огромного запутанного старого дома, комнатах, в которые он никогда не собирался заходить, и был по-настоящему взбешен. Повсюду он видел свидетельства того, как она извратила его приказания.

Он нашел ее на третьем этаже. Она шла с охапкой простыней в сопровождении двух сестер Тикел, Билли Финна и еще троих здоровяков, каждый из которых нес по предмету мебели. Ни у кого из них не возникло ни малейших сложностей с тем, чтобы найти ее, подумалось ему. Эти чертовы слуги сговорились, чтобы укрыть ее от его гнева.

Он объявил о своем присутствии голосом холодным, как сама Арктика:

– Мисс Грейсток!

Она повернулась к нему и радостно сказала:

– Да, лорд д'Акр. Что я могу для вас сделать? – Кончик ее носа был в пыли. Ее волосы были в беспорядке, там даже был обрывок паутины. Ее платье покрывал старомодный фартук, который был для нее велик. Глаза горели от возбуждения, а улыбка, которую она ему подарила, была просто ослепительной.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказал он сухим холодным тоном.

– Хорошо, одну минутку. – И, к огромному раздражению Доминика, она повернулась к мужчинам и сказала: – Думаю, мы можем использовать все эти стулья. Возьмите в первую очередь те, которые не нуждаются в починке. Снесите их все вниз. Тилли и Тесса, там вы их почистите, и затем, когда Джейк их починит, я хочу, чтобы их натерли пчелиным воском. Ничто не придает дому такой уют и атмосферу, как запах пчелиного воска. – Она проводила взглядом троих мужчин и сестер Тикел, выносивших из комнаты разношерстное собрание стульев, а затем повернулась к Доминику: – А теперь, что вы хотели мне сказать?

– Если ты вспомнишь наш разговор… – начал Доминик. Но она уже вновь отвернулась.

– О, Билли, я совсем забыла о тебе. – Грейс ласково улыбнулась мальчику, не замечая молчаливого недовольства Доминика. Очевидно, она забыла, кому принадлежит этот дом. И кто был незваным гостем и платной компаньонкой в придачу. – Я бы хотела, чтобы ты собрал все эти занавески и отнес их вниз… Хм, кого бы попросить постирать их? – задумалась она.

– Моя мама может, – робко сказал Билли. – Она берет стирку на дом.

– Великолепно! – воскликнула Грейс. – Отнеси их тогда своей матери и, как только они будут готовы, принесешь их обратно.

Мальчик подхватил кипу сложенной ткани и вышел. Наконец они остались одни.

Она улыбнулась ему яркой и несколько игривой улыбкой.

– Прошу прощения, что вела себя несколько невежливо, но если мы собираемся ссориться, то лучше делать это без свидетелей.

– Ссориться? – Доминику это слово совсем не понравилось. Ссорятся дети.

– Да. Разве я ошиблась? Вы выглядите так, будто пришли сюда именно ссориться.

– Я никогда не ссорюсь, – заметил Доминик высокомерно.

Девушка облегченно вздохнула.

– Хорошо. Я-то боялась, что вы рассердились из-за чего-то. Так что же вы хотели обсудить?

Она подарила ему еще одну из своих ослепительных улыбок, и через мгновение Доминик услышал собственный голос:

– Одна из сестер Тикел сказала, что ее мать послала тебе лимоны. Но дело не в этом…

– Нет, разумеется, я никого не просила о лимонах. Интересно, почему они все время их мне приносят? Но спасибо, что сказали.

Она пошла по коридору. Доминик сжал кулаки. Разговор шел совсем не так, как он его планировал.

– Лимоны меня не волнуют.

Она еще раз улыбнулась ему через плечо.

– Меня тоже. Хотя они помогают при воспаленном горле, если только есть мед, а у нас он есть. Так что если вы собираетесь на меня кричать, приятно знать, что у нас достаточно меда и лимонов под рукой.

Доминик налетел на нее, меча громы и молнии.

– Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю! И я… – Он понизил голос и закончил предложение с тихим достоинством: – Я на тебя не кричу.

Она еще раз мило улыбнулась:

– Разумеется, нет. Вы просто сами не подозреваете о силе своих голосовых связок. У вас великолепный голос. Вдруг вам вздумается выступать на сцене, хотя я сильно сомневаюсь, что вы это сделаете. Лорды обычно этого не делают, правда? – В ее глазах плясали огоньки.