Идеальный поцелуй - Грейси Анна - Страница 37

Доминик ничего не сказал. Вместо этого он остановился и нахмурился, словно в глубокой задумчивости.

– Разумеется, если воспоминания не слишком болезненны, – поспешно добавила она.

– Нет, все нормально. Просто я вспомнил кое-что поважнее. – Доминик повернулся к ней и серьезно сказал: – Знаешь, твои веснушки заканчиваются как раз под воротником. Там дальше нет ни одной веснушки. – Он провел пальцем по ее круглому воротнику. – Я… – он пристально посмотрел на нее, – в тот момент был занят кое-чем другим, но сейчас я это вспомнил. Разве это не удивительно?

– Ни капельки. – Она сделала шаг в сторону. – Я же сказала, что у меня другие планы. Я скажу кое-что еще, лорд д'Акр, я не флиртую с женихами других девушек, точно так же, как я и не флиртую с их мужьями. Правду сказать, я вообще не флиртую. – Она улыбнулась. – Так что вы можете меня полностью игнорировать.

– Я не хочу игнорировать тебя, Грейсток, – пробормотал Доминик.

Она беспечно отмахнулась.

– Тогда не игнорируйте, но если вы ищете флирт, то, думаю, сестры Тикел настоящие специалисты в этой области, так что можете попробовать обратиться к ним.

– Но они мне не нужны.

– Вы уверены? Они хорошенькие. Думаю, Тэнзи самая красивая, но у Тилли самая очаровательная улыбка, а о цвете лица, как у нее, можно только мечтать.

– Я предпочитаю веснушки, а особенно те места, где они заканчиваются.

Грейс покраснела и попробовала продолжить:

– Тогда вам нужна Тесса. У нее больше всех изгибов, а я знаю, что когда дело доходит до флирта, мужчины много значения придают изгибам.

– Правда?

– Мне так кажется. – Его взгляд смущал ее. Он загадочно посмотрел на нее.

– Меня не интересуют изгибы сестер Тикел. Или их улыбки и цвет волос, или любые другие качества. Мне нравятся маленькие серые злючки с веснушками.

– Ну, их… нас… меня вам не получить! – И она поспешила к замку.

– Правда? – крикнул он вслед. – Я Вульф, а мы не ждем приглашения. Мы сами выбираем жертву и преследуем ее. Так что я тебя предупредил, мисс Жертва.

Когда Доминик вернулся домой, он обнаружил Фрея, уютно устроившегося у него в гостиной, попивающего чай с лимонным печеньем. В тот самый момент, когда он вошел в комнату, мисс Петтифер вновь наполняла чашку Фрея. Губы Доминика скривились в улыбке. Он помнил, что Фрей обычно говорил о чае.

Фрей тут же объяснил цель своего визита.

– Прости, что навязываюсь так рано, Доминик, но боюсь, что дом викария в ужасном состоянии.

– То есть?

– Несколько дней назад тут был шторм, как мне сказали. Он сорвал большую часть черепицы. Крыша протекает. Все сырое и уже начало гнить – вонь стоит невообразимая. Ужасно неприятно, но такова воля Божья. Я надеялся, что ты позволишь мне воспользоваться твоим гостеприимством и пожить некоторое время в Вульфстоне.

– Разумеется, Фрей. Оставайся сколько хочешь, хотя условия здесь и несколько более спартанские, нежели те, к которым ты привык.

– Нет, вовсе не спартанские – мисс Петтифер была более чем гостеприимна. – Он улыбнулся ей глуповатой улыбкой.

Она покраснела и пробормотала что-то неразборчивое.

– Вижу, что ты уже познакомился с моей невестой, – сказал Доминик.

– А? – Фрей разинул рот и разлил чай по белоснежной манишке.

Тем вечером миссис Стоукс превзошла сама себя, подав на ужин треску с миндалем, фрикасе из курицы, зеленые бобы, рис, суп с телятиной, картофельный пирог, жареных куропаток, нечто, что она назвала крученым пирогом из ветчины с яблоками, который оказался неожиданно вкусным, салат, несколько видов желе и блюдо с лимонным печеньем.

– Что ж, мисс, я стараюсь, чтобы сэр Джон тоже что-нибудь попробовал, – сказала она, когда Грейс похвалила ее стряпню. – Того, что он съедает, и птичке не хватит.

Грейс приподняла брови.

– Я бы решила, что ему больше подойдет куриный суп. Миссис Стоукс покраснела.

– Вы меня поймали, мисс. Я и вправду посылала ему куриный суп и хлеб с маслом, но он к ним и не притронулся, бедняга. Это для священника, – созналась она. – Такой худенький молодой человек, сразу видно, что ему не хватает хорошей домашней шропширской пищи.

I Грейс рассмеялась. Казалось, всем им очень повезло, что у мистера Неттертона такое худощавое телосложение. Но даже это богатое разнообразие не могло удовлетворить Мелли. Она вяло ковыряла еду, немного откусив от курицы и съев несколько зеленых бобов. Она даже отказалась от лимонного печенья, которое было ее любимым лакомством.

– Тебе плохо, Мелли? – прошептала Грейс, когда подали последнее блюдо.

– Нет, – удивленно сказала Мелли. – А что, я плохо выгляжу?

– Нет, просто ты ничего не ешь.

– А, это. – Мелли избегала смотреть ей в глаза. – Я не голодна сегодня, вот й все.

Грейс нахмурилась. Хватало уже и того, что у сэра Джона не было аппетита. Она надеялась, что та же болезнь не постигнет и Мелли. За исключением того, что она ничего не ела, выглядела ее подруга нормально, можно даже сказать, светилась здоровьем.

Это все от беспокойства, решила Грейс. Отец Мелли не выздоравливал, фактически он медленно, но верно превращался в тень самого себя. Разумеется, Мелли начинала волноваться. Они все переживали.

– Грейс, – послышался шепот в темноте. – Ты не спишь?

– Не сплю, – отозвалась Грейс. – В чем дело, Мелли?

– Ни в чем. Просто хотела узнать, спишь ты или нет. – Наступило долгое молчание, а затем Мелли прошептала: – Тебе нравится лорд д'Акр, не так ли?

Ну и как она должна отвечать на это? Грейс подумала. «Нравится» было совсем не то слово. Временами ей хотелось его убить, а иногда хотелось прижаться к нему всем телом.

– Он… он интересный человек.

– Я видела тебя, когда ты пришла сегодня утром. Твое лицо светилось от счастья.

– Слишком яркое солнце, – пробормотала Грейс.

– Нет, Грейс. Он пришел следом за тобой всего через минуту. Ты ведь была с ним, не так ли?

Была с ним? Грейс прижала руку ко рту. Что Мелли хотела этим сказать?

– Я встретила его у озера, – сказала она как можно безразличнее.

– Я видела твое лицо. И я видела, как вы смотрели друг на друга во время ужина. Ты влюблена, Грейс, признайся. – Это не был вопрос. Мелли была одной из ее лучших подруг. Они годами мечтали о любви.

Грейс вздохнула:

– О Боже, Мелли! Я ничего не понимаю. Я только знаю, что еще никогда так себя не чувствовала. Я никогда не воображала…

Последовала еще одна долгая пауза, а затем Мелли сказала:

– Я поговорю с папой. Я сделаю так, как лучше для тебя, Грейс, обещаю.

– А, вот ты где! А я-то думал, что ты обычно занимаешься грамматикой в библиотеке. – Доминик вышел на террасу, где Грейсток лежала, свернувшись в кресле с книгой на коленях, наслаждаясь утренним солнцем. Ее нош были поджаты под себя, а туфли лежали рядом на каменных ступенях террасы.

Она взглянула вверх и улыбнулась ему. Он, как всегда, почувствовал, как что-то сжалось у него в груди.

– Я знаю, но сегодня такое замечательное утро, что я решила посидеть тут немного. Только здесь трудно сосредоточиться. Солнце усыпляет, – созналась Грейс. Она закрыла книгу и села поприличнее, опустив ноги на землю и поправив юбку так, чтобы скрыть босые ступни. – Попробую еще раз попозже.

– Ты все еще намерена отправиться в Египет? – Доминик наблюдал за тем, как она пытается нащупать свои туфли.

– Да.

Он подошел и опустился перед ней на колени.

– Не слишком ли много усилий – корпеть над арабской грамматикой только для того, чтобы взглянуть на пирамиды?

– Что вы делаете? – взвизгнула она, почувствовав, что он лезет ей под юбку.

– Достаю твои туфли. – Доминик нащупал сбежавшую туфельку и обнял рукой ее босую ступню. Не сводя с нее глаз, он взял пальцы ее ноги в рот. Грейс вздрогнула от шока, а затем почувствовала, что тает от необычного впечатления. Сначала он нежно сосал их, просто играя с ними, а затем его движения стали сильнее и ритмичнее, он наблюдал за возбуждением, овладевавшим ее лицом, смягчавшим черты.