По живому - Блумлейн Майкл - Страница 19

Не останавливайся, приказал он себе. Не надо думать. Иди.

Вдруг донесся телефонный звонок. Едва слышный. Один, второй. Фрэнки ринулся в гостиную и схватил трубку. Там гудела линия, а звонки продолжали раздаваться. Непонятно... Наконец он сообразил, что это из спальни, а когда вошел, вместо звонков услышал голос. Незнакомый голос. Галлюцинация?.. В комнате никого не было. Вскоре голос, женский, начал расхваливать достоинства микроволновой печки. Наконец до Фрэнки дошло... Расстроенный и смущенный своей глупостью, он подошел к телевизору и выдернул вилку из розетки. Потом вернулся к двери и, открыв, переступил порог.

Улица походила на улей, ничто здесь не умолкало и не останавливалось. Фрэнки вдруг захотел убежать, казалось, его вот-вот обнаружат и подвергнут осмеянию, если не хуже. Он весь сжался, готовый к встрече с суровой реальностью.

Но шли минуты и ничто не происходило. Наконец, набравшись храбрости, он ступил на тротуар, держась поближе к стене здания. Люди ходили кругом, и никто не обращал на него внимания. Удивительно. Только человек в круглой шапчонке вдруг предложил купить драгоценности, потрясая перед его лицом золотым колье. Фрэнки оцепенел, ему захотелось ударить этого человека. Когда торговец потянулся в карман за чем-то еще, Фрэнки ринулся на проезжую часть, и его чуть не сбила машина. Из окна посыпалась ругань, водитель бешено сигналил, тут же присоединились другие машины. На той стороне улицы Фрэнки споткнулся и случайно задел женщину, тащившую тяжелый пластиковый пакет, из которого торчали стебли зелени и ощипанная голова курицы. Женщина рассердилась, а Фрэнки поспешил прочь. Он пробрался сквозь толпу людей, заполонивших рынок, миновал несколько домов и наконец оказался у ворот швейной фабрики. Оттуда выходили группами женщины, о чем-то оживленно разговаривая между собой, их языка Фрэнки не знал. Вдруг ему захотелось вернуться домой, внушить себе, что он женщина, и жить как подобает. Но окружающие не смотрели на него, и Фрэнки шел дальше. В конце квартала увидел итальянский мясной магазин, там приземистая седая женщина освежевывала барашка. Рядом находился ювелирный магазин, за ним булочная. Из булочной вышел мужчина с жирными руками, он нес розовую коробку, перевязанную лентой. Внутрь поспешила дама в чалме и с собачкой.

Фрэнки остановился. Он прошел только один квартал, а уже заблудился. Если раньше он боялся быть замеченным в толпе, то теперь, увидев бедлам и хаос, страшился потеряться в ней.

Дойдя до угла, он вытащил карту и стал изучать. Выбрав наконец направление, пошел по боковой улице. Через полчаса почему-то оказался на прежнем месте. Боясь попросить помощи, боясь, что голос сразу выдаст его, он попытался еще раз. И вот награда – он у станции метро. Сел в поезд, но ему все казалось, что он в неправильном направлении. Доехав до Бруклина, все-таки не выдержал и обратился за разъяснениями к служащему. Оказалось, сложного ничего нет. Только вот рядом, слишком близко, стояли чужие люди, вагон был полный. Кто-то ущипнул его за задницу. Фрэнки оцепенел, не в силах проронить ни слова. Его ущипнули снова, и Фрэнки втиснулся в толпу, подальше, наконец объявили нужную станцию – и Фрэнки выскочил на свободу. Чувствовал он себя отвратительно, хотелось передохнуть. И он нырнул в первую попавшуюся закусочную, заказал себе бургер и содовую. Удивительно, когда он говорил что-нибудь, никто не обращал на него внимания, не посматривал украдкой и не глазел. Его груди и широкие бедра не вызывали насмешек, голос и одежда – тоже. Всем было наплевать, чем он занимается. Ты чувствуешь себя мужчиной, но у тебя внешность женщины, что ж, прекрасно. Нью-Йорк – город большой, места всем хватит. Добравшись до «Вирго», Фрэнки остановился в замешательстве. А заметив силуэт голой женщины на козырьке бара, совсем застыдился. И туго натянул концы пиджака. Оглядевшись по сторонам и собравшись с духом, вошел в бар.

Внутри было много народу, в воздухе стоял дым, пахло пивом. На платформе под музыку танцевала девушка. От стойки бара послышались возгласы одобрения, и мужчины стали совать деньги девушке за трусики. Фрэнки захотелось убежать: ему не нравился шум, он опять оказался в пугающем хаосе. Вдруг он заметил, что на него глазеют мужчины. Один из них вышел вперед и, нарочно натолкнувшись на Фрэнки и рассыпаясь в извинениях, положил руку ему на плечо. Фрэнки это не понравилось и он резким движением сбросил руку. Мужчина что-то пробурчал, но Фрэнки не расслышал слов, лицо его исказилось.

Чтобы не лезли эти типы, Фрэнки пошел в глубь бара. Хотелось выпить. Продвигаться вперед удавалось с трудом. Но ему повезло, и он приткнулся к стойке бара. Рядом мужчина, выше на голову, раскачиваясь и рассматривая ее искоса пьяными, залитыми кровью глазами, предложил заняться любовью.

– У меня есть пятьдесят долларов, – картавил он, нащупывая в кармане бумажки и вытаскивая мятый ком. – Что скажешь?

– Да пошел ты к черту, – ответил Фрэнки.

– Ну что ж ты так? – Мужчина тряс купюрой перед носом Фрэнки. – Пошли, конфетка. А личико твое мне знакомо... Ты не девственница.

– Кто я, это не твоего ума дело.

Мужчина глотнул остатки пива из бутылки и убрал ее на стойку бара. Улыбаясь, он снова полез в карман. – Вот еще пятьдесят, – и он поднял руку с двумя купюрами. – Сто долларов, да на них можно купить любую киску, в любое время, в любом месте.

Фрэнки всерьез, по-мужски разозлился, ему захотелось показать, кто здесь сильный. Пальцы сжались в кулак. – Я набью тебе морду, сморчок, если не оставишь меня в покое.

Мужчина расхохотался и показал свои кулаки, они были в два раза больше, чем у Фрэнки.

– Послушай, – проговорил Фрэнки, поняв, что преимущество не на его стороне. – Я не то, что ты себе представляешь. Я не женщина, а мужчина. Так что отстань от меня.

– У того полезли глаза на лоб, и он стал внимательно изучать выпуклости Фрэнки. Лицо расплылось в похотливой улыбке. – Это правда? Тогда я готов заплатить, чтобы с ребятами взглянуть на твое оборудование.

– Я не лгу.

Мужчина разгладил бумажки. – Сто долларов, только чтобы посмотреть.

Фрэнки опять оказался в западне. С одной стороны невероятное стремление напасть и победить, но было и что-то еще – сильное, таившееся в глубине души и заставлявшее съежиться от страха и как бы исчезнуть. Фрэнки огляделся по сторонам, надеясь увидеть дружескую поддержку. Но его встретили непристойные ухмылки и горящие похотью глаза. Он опять повернулся к мужчине с деньгами. Тот, казалось, с каждой секундой становился огромнее и страшнее.

Подавив в себе первобытный нерассуждающий страх, Фрэнки одной рукой выхватил у своего противника деньги, швырнул в воздух – тут же другой рукой перехватил этот раскрывающийся грязный цветок и засунул в зияющую перед ним пасть.

Когда мужчина пришел в себя от неожиданности, Фрэнки был уже в другом конце бара, он лихорадочно искал выход. Оглянувшись через плечо и отыскав взглядом лицо противника, красное и злое, Фрэнки толкнул дверь с табличкой «Выход».

Он увидел маленький коридор, упиравшийся в тяжелую металлическую дверь на засове. Сбоку была вторая дверь с табличкой «Только для служащих». Этот вход оказался незаперт, и Фрэнки вошел.

Комната была узкая и длинная, бетонный пол, высокий потолок из балок. Половину комнаты занимали стеллажи со спиртными напитками и пивом. Другая половина выглядела «жилой»: два складных стула, большое зеркало, одежда на вешалках.

У Фрэнки перехватило дыхание. Он уже знал, что сейчас сделает. Сорвав со стеллажа ящик с виски и вытащив бутылку «Уайлд Терки», он сделал большой глоток. В горле обожгло, вскоре по животу разлилось тепло. Он отхлебнул еще.

Через несколько минут у дверей послышался шум. Фрэнки запаниковал, прижался спиной к стене, схватив бутылку за горло, готовый разбить ее и употребить как оружие. Дверь распахнулась и вошла девушка, молодая, голая, если не считать трусиков-шнурочков. Лицо ее перекосилось от удивления: не ожидала она увидеть здесь кого бы то ни было.