Узы крови - Шелдон Сидни - Страница 15

Операция по замене драгоценностей заняла больше времени, чем он рассчитывал. Во-первых, к сейфу он мог наведываться только в отсутствие Элены, во-вторых, возникли непредвиденные задержки с копированием. Но наконец наступил день, когда Шарль мог сказать Рене Дюшами:

– Завтра я передам тебе необходимую сумму.

Свершилось! Он стал совладельцем огромного виноградника. И Элена ровным счетом ничего не знала об этом.

Шарль потихоньку начал почитывать литературу по выращиванию винограда. А почему бы и нет? Разве он теперь не виноградарь? Он узнал, например, что в качестве основных высаживались сорта «каберне совиньон», остальные – «гро каберне», «мерло», «мальбек», «пти вердо» – сажались на оставшихся площадях. Ящики рабочего стола Шарля наполнились брошюрами по сельскому хозяйству и книгами по виноделию. Он узнал много интересного о процессах ферментации, о том, как подрезать и прививать лозу, но самое главное, и это будоражило его воображение, спрос на вино в мире рос не по дням, а по часам.

Партнеры регулярно виделись друг с другом.

– Все идет даже лучше, чем я предполагал, – рассказывал Рене. – Цены на вино неуклонно ползут вверх. За каждую тонну свежевыжатого сока нам могут отвалить по триста тысяч франков.

Такое не снилось ему и во сне! Виноградная лоза – это не вино, а чистое красное золото! Шарль начал собирать информацию об островах на южных морях, о странах Южной Америки: Венесуэле, Бразилии и прочих. Уже в самих их названиях таилось какое-то очарование. Его немного, правда, смущало то обстоятельство, что на земле почти не было мест, где бы «Рофф и сыновья» не имели своих контор. Так что в случае необходимости Элена без труда сможет его отыскать. А отыскав, непременно убьет. В этом он ни секунды не сомневался. Если, однако, он не убьет ее первым. Сладостнее всех грез на свете была для него эта мысль об убийстве Элены. Он убивал ее в уме уже тысячи раз, и каждый раз по-новому. Извращенным образом он начал даже получать удовольствие от оскорбительного отношения к нему Элены. Когда она заставляла его проделывать с ней в постели немыслимые пируэты, он со злорадством думал: «Ничего, стерва, уже недолго осталось. На твои же денежки я стану богатым и независимым, и ничего ты мне не сможешь сделать!»

А она командовала: «Быстрей!» или «Сильней!», или «Не останавливайся!»

И он безропотно делал все, что она приказывала.

И внутренне злорадно усмехался!

Решающими периодами при выращивании лозы, как выяснил Шарль, являются весенние и летние месяцы, так как ко времени сбора винограда в сентябре он должен в равной степени получить необходимые дозы влаги и тепла. Слишком много солнца – выжжет аромат, слишком много воды – разжижит его. Июнь начался великолепно. Шарль прослушивал метеосводки по Бургундии ежедневно, сначала по одному разу в день, затем по два. Его лихорадило от нетерпения: до свершения заветной мечты оставались считанные недели! Он даже знал теперь, куда собирается сбежать: Монтего Бэй! На Ямайке у «Роффа и сыновей» конторы не было. Там он легко может затеряться. Он даже близко не подойдет к Раунд-Хилл или Окко-Риос, где может попасться на глаза кому-либо из знакомых Элены. Он купит себе в горах небольшое поместье. На острове это стоит недорого. Он заведет слуг, будет отлично питаться – в общем, не отказывать себе ни в каких удовольствиях.

В эти первые дни июня Шарль Мартель был по-настоящему счастлив. Его теперешняя жизнь была сплошным унижением, но он не жил в настоящем, он жил в будущем, в тропиках, на обласканном солнцем и ветрами острове в Карибском море.

Июньская погода день ото дня становилась лучше. Дождливые дни сменялись солнечными. Как раз то, что нужно нежным плодам. И по мере того, как грозди наливались соком, крепло и ширилось благосостояние Шарля Мартеля.

Пятнадцатого июня в Бургундии пошел мелкий дождь. Затем он усилился. Проходили дни, проходили недели; дождь не прекращался. Шарль перестал слушать метеосводки.

– Если дождь прекратится к середине июля, – говорил по телефону Рене Дюшами, – еще не все потеряно.

Июль этого года, как сообщила метеослужба, оказался самым дождливым за всю историю бюро погоды Франции. К первому августа Шарль Мартель потерял все свои деньги до последнего сантима. Такого страха за содеянное, как в эти дни, он никогда не испытывал.

– В следующем месяце мы летим в Аргентину, – объявила Шарлю Элена. – Я приму участие в автогонках.

Он смотрел, как она неслась по треку на своем «феррари», и думал: «Если она сломает себе шею, я свободен».

Но недаром же она была Эленой Рофф-Мартель. Сама жизнь вылепила ее для роли победителя, его же – для роли побежденного.

Победа в гонке сексуально возбудила Элену выше всяких пределов. Едва переступив порог их роскошного гостиничного номера в Буэнос-Айресе, она приказала Шарлю раздеться и лечь животом на ковер. Когда она оседлала его и он увидел, что она держит в руке, он взмолился:

– Пожалуйста, не надо!

В это время в дверь постучали.

– Merde! – выругалась Элена.

Она выждала некоторое время. Стук повторился.

– Сеньор Мартель? – раздалось за дверью.

– Оставайся на месте! – приказала Элена.

Она встала, облачила свое стройное крепкое тело в тяжелый шелковый халат и, подойдя к двери, распахнула ее. На пороге стоял посыльный в серой униформе и в вытянутой руке держал запечатанный конверт.

– Я должен передать это в руки сеньора и сеньоры Мартель.

Она взяла конверт и закрыла дверь. Вскрыла конверт и пробежала глазами содержавшееся там сообщение, затем медленно вновь прочитала его.

– Что это? – спросил Шарль.

– Сэм Рофф мертв, – сказала она, улыбаясь.

5. ЛОНДОН. ПОНЕДЕЛЬНИК, 7 СЕНТЯБРЯ – 14.00

Клуб «Уайт» располагался в конце Сент-Джейской улицы, рядом с Пиккадилли. Выстроенный в восемнадцатом веке первоначально как игорный дом, «Уайт» был одним из старейших клубов Англии и одним из самых недоступных. Это был клуб для избранных. Члены клуба вносили имена своих сыновей в список будущих его членов при рождении, так как очереди на вступление приходилось ждать тридцать лет.