Дерзкая наследница - Бойл Элизабет - Страница 45

Бедная девочка. По всей вероятности, она все еще любит Уэбба.

— Разве можно винить ее? — улыбнулась Амелия. — В Париже рождественские каникулы. Впервые после революции у них появилась возможность повеселиться. К тому же снова в моде танцы…

— Ты не видела, как Лили танцует. — Уэбб откинулся на спинку софы и закинул руки за голову. — Она ужасно танцует.

— Неужели?

— Все разбегаются в панике, когда она начинает танцевать. Если тебе надо избавиться от гостей, выпусти Лили на средину зала.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь. Не понимаю, почему ты так плохо относишься к девочке. Нет, здесь что-то другое…

Уэбб понял, на что Амелия намекает.

— Неужели у меня все на лбу написано?

— Да. Ты влюбился в эту девочку, не так ли?

— Кажется, да.

— Прекрасно. Наконец-то честный ответ на мой вопрос. — Амелия встала и, взяв бутылку с мадерой, вернулась на свое место. — Я очень рада, что несносный и всегда невозмутимый Уэбб Драйден берет свои слова обратно и падает к ногам девочки, которую он когда-то гнал от себя. — Она разлила вино по бокалам и подняла свой.

Уэбб рассмеялся и последовал ее примеру.

— Пока у меня ни в чем нет уверенности. Она была в ярости после слушания, и я не понимаю почему…

Амелия снова улыбнулась. Уэбб Драйден всегда своего добивался. Не было женщины, которую он не сумел бы покорить. Но с Аили все не так просто…

— Если ты завоюешь ее сердце, что тогда?

— Если? — Уэбб допил вино и поставил бокал на стол. — Почему же я его не завоюю?

Амелия уловила тревожные нотки в его голосе. Что-то между ними произошло, и Уэбб не хотел говорить об этом.

— А что, если я скажу, что безумно люблю ее, что собираюсь в Англии жениться на ней и прожить с ней всю жизнь? Она будет со мной счастлива?

— Наконец-то ты сказал правду. Она будет счастлива если сумеет простить тебе Амелию Марстон.

Глава 18

— Месье, мадам, могу я пригласить вас в гостиную? — сказала Лили Костарам, когда все трое вернулись со слушания.

Лили знала, что рискует, но не собиралась задерживаться в Париже.

Она не желала находиться в одном городе с Уэббом и его любовницей.

В парижском доме графа дневников скорее всего нет. А искать их в поместье — дело безнадежное. Поэтому Лили решила расспросить слуг. Она полагала, что Коста-ры знают, где их искать, если, конечно, эти дневники существуют.

Кроме того, недавно Костары засвидетельствовали, что она действительно является дочерью де Шевену и его законной наследницей. Следовательно, они тоже были заинтересованы в том, чтобы дневники не попали в руки Шуше. Если бы властям стало известно, что они лжесвидетельствовали на слушании, ничто не спасло бы их от тюрьмы.

Настало время выяснить всю правду.

— Пожалуйста, садитесь, — сказала Лили. Слуги в смущении переглянулись.

— Что, на софу? — совсем смутился Костар.

— Да-да, конечно.

Они сели. Лили тяжело вздохнула. Она не мыслила свою жизнь без Уэбба, поэтому смерть ее не страшила. Но сейчас у нее была возможность спасти Костаров.

— Я кое-что поняла, когда мы были на слушании, — сказала Лили. — Вы знали, что я не Аделаида.

Супруги обменялись многозначительными взглядами, и месье Костар молча кивнул.

Лили, расхаживая по комнате, продолжала:

— Когда вы об этом узнали?

— Как только вы вошли в дверь, — с улыбкой ответила мадам Костар. — Мы знали, что Аделаида умерла на корабле, хотя хозяин даже слышать не хотел об этом. Он отказывался верить, что отправил свою девочку на смерть. — Мадам сложила руки на коленях. — Вы очень похожи на нее, и мы вам за это благодарны.

— Благодарны?

— Нам проще было убедить всех, что вы — дочь нашего хозяина, — пояснила мадам Костар и взглянула на мужа.

Лили в изумлении посмотрела на слуг:

— Вы хотели, чтобы ее место заняла самозванка?

— Да, — ответил Костар. — До тех пор пока кто-нибудь из родственников графа будет жить в этом доме, пусть даже самозванка, у нас будет крыша над головой. А ведь мы живем здесь уже сорок лет…

Лили опустилась на стул.

— Боюсь, что вы напрасно на меня рассчитываете, — сказала она. — Меня сюда направили… — Лили умолкла и задумалась. Наконец решила сказать правду — другого выхода не было. — Меня направили сюда, чтобы я отыскала дневники вашего хозяина.

Супруги в смущении переглянулись. Затем их лица просветлели.

Месье Костар улыбнулся и вдруг громко рассмеялся:

— Вас послали британцы, не так ли?

— Да.

— Вы слышали, мадам? — обратился Костар к жене. — С вас причитается обед — жареный цыпленок и бутылочка моего любимого вина.

— Мне следовало бы догадаться, что это именно британцы, — пробормотала мадам Костар. — Немцы бы с этим делом не справились. — Пожилая дама вздохнула. — Но ты должен признать: в ней есть что-то американское.

— Какое дело американцам или немцам до дневников графа? — снова удивилась Лили.

— Им нет никакого дела до его дневников, потому что граф никогда им про них не рассказывал. У него были другие способы заставить их платить.

— Заставить их платить? — переспросила Лили. — Разве граф был не только английским шпионом?

— Наш хозяин шпионил для всех, у кого есть золото, — ответил месье Костар.

— И как долго это продолжалось? — спросила Лили, ошеломленная услышанным.

— Все время, что я служил у него, а это значит — все сорок лет.

— О Господи, — прошептала Лили.

— Это делало нашу жизнь интересной, — заметила мадам Костар. — Я помню, несколько раз…

Костар толкнул жену локтем в бок, и она умолкла.

— Мы думали, вернее, надеялись, — начал он, — что вы и месье Милн намереваетесь продолжить дело нашего покойного хозяина. Мы решили понаблюдать за вами, а потом, если вы оправдаете наши ожидания, рассказать о секретах графа. То есть решили устроить вам проверку, если можно так выразиться.

— Вы хотите, чтобы я осталась?

— О да, — кивнули супруги.

Лили казалось, что все это ей снится. Еще несколько месяцев назад она была скромной вдовой, а теперь, если пожелает, может превратиться в опытную шпионку.

— Мадемуазель, вам не о чем беспокоиться, — заверил ее Костар. — Никто не мог перехитрить нашего хозяина. Граф был очень умным человеком и все свои секреты держал в голове. Он унес свою тайну в могилу.

— Но это неправда, — возразила Лили. — У него были дневники, он все записывал.

— Наш хозяин был слишком умен, чтобы записывать свои секреты. Дневники? Если бы их нашли, то хозяину, да и нам вместе с ним — всем нам грозила бы смерть. Нет, у хозяина не было никаких дневников. Он сказал британцам про дневники потому, что они часто медлили с оплатой. С немцами было гораздо проще. Немцы всегда платили незамедлительно. Хозяину пришлось сказать британцам про дневники, и после этого они платили исправно.

Лили молчала. Неужели Костар не лжет? Неужели дневники — выдумка графа? Что ж, пожалуй, в этом есть смысл… Такой человек, как Анри, едва ли стал бы рисковать. А дневники — это риск, потому что они могли бы попасть в чужие руки.

— Если вам нужны доказательства, то у меня есть письмо, которое, я полагаю, граф собирался отправить в Англию. Он написал его на случай своего разоблачения или смерти. Но я так и не отправил это письмо.

Костар поднялся, подошел к портрету графини де Шевену и снял его с гвоздя. Запустив пальцы куда-то за раму, он вытащил письмо и протянул его Лили. Она посмотрела на большую восковую печать с гербом де Шевену.

— Я надеялся… — сказал Костар, смущенно взглянув на жену. — Ну хорошо, мы надеялись, что кто-нибудь займет место Аделаиды. Эта дама поселилась бы здесь, а мы остались бы при ней.

Лили улыбнулась супружеской паре. Воодушевившись, Костар продолжал:

— Мы помогли бы вам восстановить связи графа, и все : — было бы как прежде.

— Меня сюда отправили не для того, чтобы я всю жизнь оставалась Аделаидой де Шевену. И я вовсе не шпионка.