Умереть впервые - Бояндин Константин Юрьевич Sagari - Страница 16

— Спасибо, Кинисс. Но я все равно не могу сидеть здесь вечно.

— Мы выловили всех тех, кто искал тебя. Завтра утром ты можешь идти, если хочешь.

— Спасибо, Кинисс. — В этот раз слова прозвучали гораздо более искренне. — Что слышно о Таилеге?

— Я не стала ни в чем убеждать его спутницу, — ответила Кинисс и прищурилась. — Им обоим будет отличным уроком научиться воспринимать мир таким, каков он есть.

— Ты взялась обучать его?

— У меня для него тоже может найтись особое поручение, Леглар. Настоящее. В конце концов, никто из людей прежде не уходил живым с запретных территорий.

— А я-то думал, что всему его обучил, — вздохнул Леглар и осушил чашку до дна. — Старею я, Кинисс. Я думал, что нашел себе достойную замену. Будет жалко его потерять.

— Но ты же не стал бы заставлять его силой?

— Разумеется.

— Тогда не о чем беспокоиться. Я просто предложу ему еще один путь.

— Ты жульничаешь, — скривился Леглар, увидев искорку смеха в ее глазах. — Ты знаешь, что сумеешь убедить его лучше, чем я.

— Тогда научись жульничать. Время у тебя еще есть.

Оба рассмеялись.

После короткой паузы они вернулись к обсуждению искусства давно исчезнувших цивилизаций.

Таилег услышал шорох пролетевшей мимо него арбалетной стрелы и проснулся.

Рядом с ним никого не было.

Беспокойство, которое он испытывал, было отчасти беспокойством и за нее. То, что они совсем упустили из виду, во сне сформировалось и обрушилось на него. «Спасайся! — кричало чувство. — Спасайтесь оба!»

— Тамле? — шепотом позвал Таилег, бесшумно поднимаясь на ноги. Острое чувство опасности не оставляло его ни на миг. Смерть была где-то рядом. За каждой колонной мог поджидать неприятель.

Проклятье! Во второй раз Тамле может уже не повезти. «Почему ты так заботишься о ней?» — спросил его холодный голос, что не раз уже соблазнял его на всевозможные рискованные затеи. Теперь голос этот был сух и неприятен.

— Иди ты знаешь куда, — прошептал Таилег, но голос не смолк. «Нашел себе подружку, — не унимался он. — Смеху-то… Надо было оставаться с людьми, юноша. С ними по крайне мере можно договориться…»

— Проваливай, я сказал, — прошипел Таилег, озираясь, и голос повиновался.

Где-то в сотне-другой шагов он услышал едва различимый плеск.

Он побежал туда, стараясь не создавать излишнего шума. Как они могли об этом забыть! Кто-то ведь должен был выстрелить в его двойника. Второго-то трупа рядом не было.

Он ощущал жгучий, ненавидящий взгляд на своем затылке.

Тамле плескалась в речке — видимо, ловила рыбу. Она сразу же обратила внимание на его крики и быстро поплыла к берегу — туда, где была сложена ее одежда.

— Стрелок, — объяснил Таилег, пока Тамле отряхивалась. — Он где-то рядом. Тот, что стрелял в меня.

Тамле резко вздрогнула, уставившись на него. Затем схватила в охапку свою «сеть» и сандалии и неожиданно сильно толкнула Таилега в грудь.

Тот полетел кувырком, едва успев сгруппироваться. Он успел заметить, как рептилия молнией метнулась за ближайшую колонну.

Порыв ветра пригладил ему волосы. Что-то зашипело перед ним, погружаясь в воду, и тотчас взрыв справа обрушил на него град осколков.

Таилег перекатился налево. Прижимаясь к каменному полу, он заметил верзилу, что появился перед ним, не более чем в сотне шагов. Он пустил стрелу куда-то влево, и Таилег заметил, как рептилия увернулась от очередного снаряда.

Игра пошла всерьез.

И Таилег понял, что его поймали в ловушку.

Он не успеет добежать до колонны. В голове у него до сих пор гудело от предыдущего попадания, а стрелок быстро шел вперед, поднимая сразу два арбалета.

Таких же. С двумя десятками убийственных стрел в каждом. О боги, сколько их у него?

Две стрелы полетят в него сейчас. Единственный выход — прыгать в воду. Таилег не успел это осознать, а тело уже среагировало, поднимая его в воздух и отталкиваясь подальше от берега. Вода сомкнулась над его головой, и тут ударная волна молотом бухнула сверху, выжимая из легких драгоценный воздух.

Крик, замерз у него в горле.

Вода была чудовищно холодной. Сердце его едва не остановилось. Несколько страшных секунд оно размышляло, стоит ли биться дальше, а течение тем временем играло им, затягивая все глубже в крутящиеся черные волны.

Он сумел вынырнуть и понял, что проиграл. Убийца сделал свое дело. Он продолжит охоту на Тамле, поскольку она наверняка не стала бы с ним любезничать. С таким боезапасом ему нетрудно будет добиться цели. Верзила двигался по открытой территории, разбрасывая вокруг себя осветительные пакеты. У такого наверняка найдутся и усыпляющие… А о нем, Таилеге, можно больше не беспокоиться.

Все это он успел подумать, пока течение несло его прочь от места, которое едва не стало его последним пристанищем.

Он успел заметить, как Тамле возникла за спиной у верзилы — словно из ниоткуда, — и тут волна затащила его под воду.

Вынырнув во второй раз, он увидел верзилу, неловко падающего на бок, и стрелу, что молнией взлетела вверх, вспыхнув где-то под потолком.

И уже погружаясь, он успел понять, что в третий раз не вынырнет. Тело почти не ощущалось, одежда весила несколько тонн, и не оставалось сил, чтобы сбросить ее.

Сквозь сон и чудовищную усталость он ощутил, что его раздевают. Опять повезло, подумал Таилег, огромным усилием воли стараясь разлепить веки. Слева и справа накатывали волны едва переносимого жара, и это было хорошо. Две прохладные ладони прикоснулись к его лбу.

Он ощутил, что совершенно здоров, бодр и готов сразиться с кем угодно.

— Тамле, — начал он, поднимаясь с подстилки и лихорадочно ища глазами, чем бы прикрыться. Рука осторожно толкнула его в лоб, укладывая обратно. Рептилия стояла перед ним на коленях, сжимая в одной руке открытый пузырек.

— Спи, — сказала она, и бодрость немедленно улетучилась. Он успел еще понять, что его растирают чем-то маслянистым, прежде чем провалился в спокойный сон без сновидений.

Он ощутил, что становится все легче и легче, что начинает приподниматься вверх и в конце концов улетает туда, куда захочется легкому теплому ветерку.

Это было прекрасно и могло длиться вечно, если бы удалось совсем не дышать.

В конце концов он вдохнул и тут же мягко приземлился на землю.

Чья-то рука посадила его.

— Пей. — Кружка с крепким чаем появилась перед ним, и аромат окончательно его пробудил. Таилег схватился за кружку и покачнулся. Рептилия, убедившись, что он не падает, уселась рядом. Глаза ее были прищурены.

— Сколько я спал?

— Несколько часов, — ответили ему. — Твоя одежда почти совсем высохла.

— Несколько часов? — не поверил он своим ушам. — Быть того не может! Я чувствую себя как новенький.

— Может, — спокойно ответила Тамле, — Не забывай, что мы научились лечить намного раньше вас.

— И людей тоже?

— Все мы люди, раз уж на то пошло.

— Тамле, — продолжил Таилег после того, как выпил чашку до дна. — Зачем ты бросилась меня спасать?

— Я как-то не думала зачем. Думать надо, когда это необходимо. Зачем ты меня спасал?

— Один-один, — рассмеялся Таилег, и рептилия недоуменно расширила глаза.

— Не понимаю.

— Так мы отмечаем успехи в состязаниях. Кто сколько раз попадет в цель. Кто сколько раз выиграет в каждой попытке. Ноль-ноль. Один-ноль. Один-один.

Рептилия кивнула:

— Это не приходило мне в голову. Таилег смотрел в огонь, где по углям блуждало сонное пламя — то оживая пурпурным всплеском, то растекаясь темно-багровыми волнами. Угли… Дерево. Откуда здесь дерево?

Он осмотрелся. В трещины пола были воткнуты гибкие деревянные ветки, на которых сохла его одежда.

— Откуда взялось дерево, Тамле?

— Там, — рептилия махнула рукой в сторону реки, — на той стороне еще остались леса. Сейчас они возвращаются в прежние границы, хоть за ними и некому ухаживать. Вы, люди, не можете обойтись без одежды — я думаю, что лес простит мне одно больное и одно высохшее дерево. Все равно жизнь в них не вернется.