Точка разрыва - Браун Джим - Страница 17

Что-то ударило ее в лицо. Резкая боль. Мередит потрясла головой.

«Пчела?»

Слишком холодно. Она сняла перчатку с руки и дотронулась до щеки. Осколок стекла не больше, чем монета в десять центов, врезался ей в кожу. Мередит выдернула его – кончик был в крови. Она коснулась лица. Подушечки пальцев окрасились алым.

«Проклятье!»

Достав бумажный платок из набедренного рюкзака – универсального пояса, как называл это приспособление ее муж – Мередит приложила его к щеке.

Она продолжала бежать.

«Стекло?»

Наверное, она наступила на что-нибудь в сумерках, а осколок отлетел и попал ей в лицо. Слишком темно, слишком холодно. Внизу, в долине, где дома сгрудились, как котята вокруг материнского живота, фонари-часовые стояли вдоль обочин, такие теплые и манящие. Да, это, несомненно, была ее последняя пробежка у подножия холма.

Что-то вонзилось ей в грудь. Раз, два, три…

Что за…

«Стекло?»

Еще три осколка. Они проникли в ткань ее спортивного костюма, но не достали до кожи, увязнув в толстом слое ткани. Мередит выдернула их. Два такие же, как первый, а вот третий уже с пятицентовую монету. Достаточно, чтобы поранить. Это уж слишком.

Не остановиться ли и определить источник опасности. Нет. Она никогда не останавливалась. Если только нельзя иначе. Наверное, кто-то был здесь до нее и разбил бутылку на дороге, вот и все. А сейчас она, видимо, выбралась из «стеклянной» зоны.

Мередит все же внимательно оглядела землю. Путь казался чистым.

Что-то ударило ее в ногу. Еще два осколка проникли в левую руку и плечо. Она наклонилась, чтобы выдернуть стекло из бедра.

Град мелких стекол мелких и острых! Мередит споткнулась, когда большой осколок вонзился ей в правый бок. Сильный толчок сбил ее с ног раньше, чем дошел первый импульс колющей боли.

Поранена.

Это была настоящая рана. Стекло разрезало ткань и впилось в кожу. Темное, бордовое пятно крови расползлось по костюму. Чувствуя головокружение, Мередит снова споткнулась, но каким-то чудом удержалась на ногах. Однако шаги ее стали короткими и неуверенными.

Краем глаза она углядела какую-то белую вертушку. Внезапно чувства захлестнули ее. Что происходит? Откуда летят стекла?

Мередит подняла голову, всматриваясь туда, куда уходила длинная узкая тропа и увидела. Сначала ей показалось, что это дождевая завеса. Но нет. Алые щупальца света от заходящего солнца тянулись над землей, преломляясь и отражаясь. Не дождь.

Стекло.

Бурлящая стена из стекла со свистом надвигалась на нее – прямо на нее.

Мередит Гэмбел открыла рот, готовясь закричать. Но сотни, тысячи осколков, кружась с немыслимой скоростью, врезались в ее тело. Один рассек ногу до кости. Кусок стекла достал до шеи, разрезав яремную вену. Горячий фонтан крови брызнул в воздух. Стекла вонзались в нее снова и снова.

Ее тело плясало, как кукла на веревочке в руках неумелого кукловода, удерживаемое в стоячем положении потоками нескончаемого стеклянного дождя.

Дин Трумэн резко отпрянул назад. Они стояли возле высокого стола с маленьким хромированным подносом в центре. Белая ткань была отдернута, обнажив человеческую руку.

– Какого черта? Это что, настоящее? Джон кивнул:

– Мисс Блэкмор и клерк говорят, что, когда они обнаружили Клайда, она обвилась вокруг его шеи и душила.

Друзья спустились в морг, и весь их разговор происходил под аккомпанемент жужжания холодильных установок. В соседней комнате одна из ламп дневного света мигнула и погасла.

– Душила его? Это невозможно.

Рука была розовато-серая, как залежалое мясо. Ладонь повернута вверх, пальцы слегка скрючены. Первоначальная тревога Дина улеглась. Паника отступила, на ее место пришло любопытство.

– Мы знаем, кому она принадлежит?

Джон ударил левой рукой по правой ладони, хрустнув костяшками пальцев, – обычный жест, когда он бывал расстроен.

– Об утерянных или найденных руках сообщений не поступало. Душила его?

Дин выдохнул:

– Давай вернемся назад. Есть мысли по поводу того, чем Клайд занимался в гостинице?

– С женщиной скорее всего был. Ты же знаешь Клайда. Как бы там ни было, мы ее не нашли. Ты был последним, кто его видел до случившегося. Заметил что-нибудь необычное? Он казался смущенным? Не в себе?

– Он очень спешил. Как всегда. Ничего необычного.

Дин вспомнил чужака в длинном темном плаще и изорванной шляпе – того, кто наблюдал, не наблюдая, а потом исчез. Это была случайная мысль. «Никакой связи», – решил ученый. Кроме того, у незнакомца было две руки.

– Итак, что ты думаешь? Ты ведь же при окружном коронере.

– Не надо мне напоминать.

Когда все три доктора больницы маленького городка уклонились от участи в столь необычном расследовании, Джон и Натан обратились к Дину и давили на него до тех пор, пока он не согласился применить здесь свои способности. Они утверждали, что ему – как ученому с аналитическим складом ума, будет проще отстраниться от загадочной стороны этого дела.

Может, они были правы, но Дин не чувствовал себя в своей тарелке.

– Вы сличили образцы крови и прочего, взятые в номере, в коридоре и на лестнице? – начал он.

– Мой самый способный помощник, Джерри Нильс, как раз занимается этим, но пока ничего нет. – Джон запустил пятерню в жесткие волосы. – Оружия нет, ничего нет. Если кто-то душил Клайда и Клайд отрезал руку убийцы в целях самозащиты – значит, убийца сбежал, оставив свою руку… Еще одна загвоздка. Кровь – ее слишком мало.

Джон положил свою шляпу на стойку, достал носовой платок из кармана и промокнул лоб:

– Какие мысли?

– Н-да, я привык работать с более обширным материалом, – заметил Дин.

Усмешка разрезала лицо Джона. Дину показалось, что он слышит треск штукатурки:

– Запиши это в свой актив.

Дин наклонился над обрубком руки. Как раз под запястьем на подносе виднелась небольшая лужица крови.

– Разрез очень свежий, совсем недавний. Ткань не успела разложиться.

Он достал ручку из кармана и нажал на подушечку указательного пальца.

– Судя по степени трупного окоченения, можно даже сказать, что ее отрезали менее часа назад.

Дин выпрямился, прошел до конца стола и снова наклонился, изучая кисть под различными углами.

– Несомненно, ее отрезали. Нет никаких следов разрыва. Но инструмент был до чертиков острый.

Он вернулся туда, откуда начал, взял поднос и повернул его к свету, чтобы лучше разглядеть рану.

– Кость разрезана. В этом нет сомнений. Причем, по-видимому, одним движением. Не похоже, чтобы ее пилили или разрезали повторно.

– Одним движением? – с недоверием спросил Джон. – Каким же предметом это можно сделать? Топором?

– Нет, нет, от топора скошенный срез, а этот сделан совсем ровно, – Дин с помощью ручки слегка отодвинул мышцы: – Видишь, как ровно. Просто удивительно. Края не зазубрены. Кость пористая, но толстая, от нее кусок отрезать – это вам не праздничный торт разделать.

Дин поставил поднос и отправил ручку в карман.

– И еще я вам могу сказать, что Клайда душила не эта рука, если его вообще душили.

– Я видел синяки. Шея в таком состоянии, что явно кто-то приложил к ней руки.

– Во всяком случае не эту руку.

– Откуда ты знаешь?

– По одному признаку. Нужно черт знает сколько силы, чтобы задушить кого-нибудь – практически немыслимо справиться одной рукой, – Дин кивнул на поднос. – Опять-таки я не медик, но связки на этом экземпляре не очень-то развиты. Хозяин этой руки не из тех, кто зарабатывает на жизнь тяжелым физическим трудом. Вообще это не очень убедительная версия.

Джон положил платок обратно в карман, взгляд его оставался задумчивым:

– Вся эта проклятая заваруха не выглядит как убедительная версия. Мисс Блэкмор утверждает, что видела в окне двух мужчин – один душил другого. А когда она и портье прибыли на место, то обнаружили дверь в номер запертой изнутри. Им пришлось ее выбить. Клайд оказался один в номере. Они не покидали комнату, пока не подоспел медперсонал, и тут уже прибыли мы с Джерри. В номере только комната и ванная. Нет даже шкафа, только вешалка для одежды. Так если никого больше не было в комнате, кто запер дверь?