Собрание сочинений в трех томах (Том 1, Повести и рассказы) - Воронкова Любовь Федоровна - Страница 78

Алимджан стоял со своим веником и смотрел им вслед. Ему было очень грустно, даже слёзы выступили. Он вернулся во двор и забросил веник в угол. И пошёл есть рисовую кашу, которую мама сварила рано утром. Вкусная была каша, с урюком и с изюмом.

БЕЛОЕ ЗОЛОТО

Сидеть дома одному, конечно, неинтересно. Алимджан запер калитку на щеколду и пошёл в Дом пионеров. Он ещё не пионер, но там и маленьких пускают.

В Доме пионеров старших ребят не было, они все ушли собирать хлопок. А младшие школьники были на занятиях. Только маленькие ребятишки, такие, как Алимджан, работали в саду. Они вместе с учительницей сгребали граблями жёлтые листья, убирали сад.

Алимджан тоже взял грабли. Сухие листья шуршали под граблями, весь сад шуршал. И так это интересно было, будто свёртывалось жёлтое одеяло, а под ним оказывалось другое, зелёное. Там после скошенной начала расти новая трава.

Потом ребята кормили птиц в живом уголке. Алимджан кормил кекликов. Он их очень любил. Кеклики клевали корм и поглядывали на Алимджана. А когда наелись досыта, то стали петь. Такие милые птицы!

- А теперь, дети, бегите домой обедать, - сказала учительница, - уже пора!

Алимджан и не заметил, как время прошло. Он побежал домой. И как вошёл во двор, так услышал, что за глиняной стеной у соседей кто-то громко плачет.

- Ой, бедный мой, ой, жеребёночек ты мой!

"Это Алибекова бабушка плачет, - догадался Алимджан. - А почему?"

Как только Алимджан вошёл во двор, Лали закричала:

- Вот он! Тоже где-то бегал!

- Ты где был? - строго спросил отец.

- В Доме пионеров был, - ответил Алимджан. - Мне мама не велела далеко ходить. А ведь Дом пионеров близко.

- Ты меня послушался, Алимджан, и хорошо, - ласково сказала мама. - А вот Алибек всё-таки побежал на канал.

- А почему его бабушка плачет?

- Потому что Алибеку от отца досталось. А бабушке его жалко, вот и плачет. Ох, от этого Алибека родным одно горе!

Алимджан задумался. Он вспомнил, как обидно ему было утром: товарищи на канал пошли, а он как телёнок, на верёвке привязанный. Думал - пойду завтра. Но теперь, пожалуй, и завтра не пойдёт. Хорошо, что ли, если от тебя родным - одно горе?

Алимджан вздохнул и направился к столу. Но Лали сразу подстерегла:

- А руки?

Алимджан потёр ладони о штаны и показал руки маме.

- Смотри, совсем чистые!

- Нет, сынок, - сказала мама, - всё равно мыть надо. Обязательно, как садишься есть, руки мыть надо.

Алимджан пошёл к крану. А кран стоял среди двора. Алимджан вымыл руки, потом зажал струю, вода поднялась вверх и рассыпалась кругом радугой. И всем досталось дождика: и отцу, и маме, и Лали. Все сразу закричали:

- Эй! Что делаешь? Ни шагу без баловства!

После обеда Алимджан сказал маме:

- Мама, а вы опять в поле уйдёте?

- Опять уйду, сынок.

- А не ходите сегодня. Каждый день всё хлопок да хлопок.

- Не пошла бы, да надо.

- "Надо, надо"! Слово-то какое-то надоедное!

Мама засмеялась.

- Нет, слово очень хорошее. Оно большие дела делает. Без этого слова, пожалуй, и вся жизнь остановилась бы.

Алимджан вышел на улицу, где отец наливал воды в радиатор своей машины.

- Папа, ну хоть раз возьмите меня с собой на машине!

- Эх, Алимджан, - сказал отец, - ты же ещё маленький, а поездки у меня дальние. Устанешь, беда мне будет с тобою!

Тут Алимджан не выдержал - заревел. Да так громко, что Лали выскочила на улицу.

- Ревёт, как ишак, - сказала она, - людей пугает!

Маме стало жалко Алимджана.

- Ладно, сынок, пойдём с нами хлопок собирать, глядишь, килограмма два наберёшь.

- Десять наберу! - крикнул Алимджан. - Давай фартук!

Но фартуки, в которые собирают хлопок, очень большие. Поэтому мама вместо фартука подвязала ему свой старый зелёный платок.

- Вот сюда, в платок, и будешь класть хлопок!

Только вышли за калитку - появился Юсуф.

- Алимджан, ты куда?

- Хлопок собирать, - ответил Алимджан.

И даже не взглянул на Юсуфа - так он важничал.

- И я с тобой, Алимджан!

- Иди, иди, Юсуф, - сказала мама, - хлопка всем хватит.

Хлопковая плантация раскинулась по всей долине. Коричневые кустики стояли тесно друг к другу. И на всех кустиках, будто искорки, белели комочки хлопка. Среди хлопковых кустиков, как цветы, цвели яркие платья, красные, оранжевые, жёлтые - собирать хлопок пришли всем колхозом. Мама тоже была нарядная: в розовом платье и в зелёной безрукавке. А у Лали платье было малиновое и лиловая тюбетейка.

Алимджан и Юсуф клали хлопок в платок. Но дело у них плохо двигалось. Хлопковые коробочки на кустиках маленькие, а в коробочке комочек белого хлопка ещё меньше. Да и не скоро эти белые комочки соберёшь с куста, ветки цепляются, мешают. У мамы руки проворные, раз-раз - и кустик стоит пустой. И Лали от неё не отстаёт. А вот Алимджан торопится, сердится, а всё догнать их не может. Руки у него очень скоро устали. Собираешь, собираешь, а в зелёном платке всё никакой тяжести. И одного килограмма не соберёшь никак, а он хотел десять!

Юсуф на восьмом кустике остановился. Он положил в платок последнюю горсть белого пуха и сказал:

- Домой пойду.

И пошёл с плантации.

Но Алимджан терпел. Солнце припекало голову, руки стали совсем вялыми. А тяжести в платке всё не прибавлялось. Мама посмотрела на него и сказала:

- Иди и ты, сынок. Спасибо за подмогу.

Алимджан обрадовался. Но виду не показал.

- Я ещё мало набрал. Я ещё могу.

- Ничего, на твою долю хватит. Вот будем сдавать хлопок стране, ты скажешь: "Моё белое золото тоже здесь есть!" А теперь иди.

Ну что ж, после такого разговора можно и уйти. И ноги Алимджана сами собой помчали его с плантации.

День в кишлаке катится, как камушек с горы. Не увидишь, как и прокатится. Вот уж и солнце село. И люди с плантации идут. И ночь подступила.

Когда легли спать, взошла большая жёлтая луна. Алимджан, прижавшись к маминой руке, смотрел на луну.

- Мама, - спросил он, - а как это люди могли туда залететь - на луну? И как это по луне тележка каталась? Ведь луна-то маленькая, с арбуз.

- Луна не маленькая, она большая, - ответила мама сквозь сон, - а про тележку спроси у отца, он лучше знает.

Луна тихо шла по небу, пробиралась среди крупных осенних звёзд. Осветила горы, осветила и деревья, которые стоят там, далеко-далеко, на самом гребне...