Пешеход - Брэдбери Рэй Дуглас - Страница 2

Луна поднялась уже высоко и сияла среди звезд, дома стояли серые, молчаливые.

-- Ни одна женщина на меня не польстилась, -- с улыбкой сказал Леонард Мид.

-- Молчите, пока вас не спрашивают.

Леонард Мид ждал, холодная ночь обступала его.

-- Вы просто гуляли, мистер Мид?

-- Да.

-- Вы не объяснили, с какой целью.

-- Я объяснил: хотел подышать воздухом, поглядеть во-круг, просто пройтись.

-- Часто вы этим занимаетесь?

-- Каждый вечер, уже много лет.

Полицейская машина торчала посреди улицы, в ее радио-глотке что-то негромко гудело.

-- Что ж, мистер Мид, -- сказала она.

-- Это все? -- учтиво спросил Мид.

-- Да, -- ответил голос. -- Сюда. -- Что-то дохнуло, что-то щелкнуло. Задняя дверца машины распахнулась. -- Вле-зайте.

-- Погодите, ведь я ничего такого не сделал!

-- Влезайте.

-- Я протестую!

-- Ми-стер Мид!

И он пошел нетвердой походкой, будто вдруг захмелел. Проходя мимо лобового стекла, заглянул внутрь. Так и знал: никого ни на переднем сиденье, ни вообще в машине.

-- Влезайте.

Он взялся за дверцу и заглянул -- заднее сиденье по-мещалось в черном тесном ящике, это была узкая тюремная камера, забранная решеткой. Пахло сталью. Едко пахло дезинфекцией; все отдавало чрезмерной чистотой, жестко-стью, металлом. Здесь не было ничего мягкого.

-- Будь вы женаты, жена могла бы подтвердить ваше алиби, -- сказал железный голос. -- Но...

-- Куда вы меня повезете?

Машина словно засомневалась, послышалось слабое жуж-жание и щелчок, как будто где-то внутри механизм-инфор-матор выбросил пробитую отверстиями карточку и подста-вил ее взгляду электрических глаз.

-- В Психиатрический центр по исследованию атависти-ческих наклонностей.

Он вошел в клетку. Дверь бесшумно захлопнулась. Поли-цейская машина покатила по ночным улицам, освещая себе путь приглушенными огнями фар.

Через минуту показался дом, он был один такой на одной только улице во всем этом городе темных домов -- един-ственный дом, где зажжены были все электрические лампы и желтые квадраты окон празднично и жарко горели в хо-лодном сумраке ночи.

-- Вот он, мой дом, -- сказал Леонард Мид.

Никто ему не ответил.

Машина мчалась все дальше и дальше по улицам -- по каменным руслам пересохших рек, позади оставались пус-тынные мостовые и пустынные тротуары, и нигде в ледяной ноябрьской ночи больше ни звука, ни движения.