Застенчивая Энн - Бриттен Белинда - Страница 23

Надо сказать, что Леон в камуфляжной форме или в черной коже, должно быть, производил внушительное впечатление. Но в вышитой рубашке и длинных шортах из блестящей ткани походил на бездельника с пляжа.

– Откуда у тебя такой наряд?

– Мари Изабель сделала. Нравится?

– А почему ты не захотела сфотографироваться с Леоном? – ухмыльнулся Доминик, когда они залезали в машину.

– Я так удивилась, что не сообразила попросить. На самом деле, именно такие парни идеально подойдут для рекламы мужской линии одежды Ладюри.

Доминик скептически относился к идее утонченной и изысканной мужской одежды, потому с сомнением покачал головой.

– Думаешь, мир готов воспринять Леона в розовой рубашке с кружевами?

Энн живо представила себе это зрелище.

– Ну, может, пока еще нет, – согласилась она.

– Никак не могу разобраться, что за птица наш босс Ладюри. Похоже, он неплохой парень, не заносится, не строит из себя невесть кого, хотя многие называют его гением. Заботится о семье и служащих. Инспектор Верт говорил, что он очень много помогает городу. Дела ведет честно, никаких махинаций, – задумчиво произнес Доминик.

– И с женщинами на редкость порядочен: отдайся ему – и получишь награду. – Энн презрительно скривила губы. – Я бы так не смогла.

– «Так» – это как? Принадлежать кому-то?

– Нет, получать плату за свое общество. Человек, который хочет быть со мной, должен предложить взамен то, чего хочу я. Если я вообще захочу быть с кем-нибудь всегда.

– Но ты ведь собираешься остаться одна, так? А почему?

– Потому что мне еще не встретился человек, которому я могла бы доверять. Который бы понимал меня и уважал такой, какая я есть. – Она исподлобья взглянула на собеседника. – А ты, Доминик?

Он остановился на перекрестке перед светофором и после длительного молчания ответил:

– Надеюсь, ты знаешь, что можешь доверять мне. Я никогда не лгу... И думаю, что любимой женщине буду верен всю жизнь. И не буду пытаться ее изменить в угоду себе.

– А ты когда-нибудь любил?

Зажегся зеленый свет, и Доминик с силой нажал на газ.

– Наверное, никогда.

И никаких объяснений, никаких извинений. Только уверения, что он никогда не лжет и не станет заставлять свою возлюбленную становиться такой, какой ее видит. Энн вздрогнула – ей с трудом верилось, что такие люди бывают. Ей вообще с трудом верилось, что Доминик Бертье не мираж, не плод разыгравшегося воображения. И она с трудом противостояла массированным атакам сурового обаяния этого мужчины.

– А ты, Энн? Ты была влюблена?

– Нет. Никогда не позволяла себе такой слабости. Я вообще не большой любитель мужской компании.

Если не считать тебя.

Энн совершенно не нравилось то, что с ней происходит. Она привязалась к человеку, который мог разрушить ее спокойное, гармоничное и комфортное существование.

– Другими словами, ты никогда не рисковала, – тихо произнес Доминик, заранее зная ответ. – А как думаешь, что случится, если ты сойдешь с дистанции?

– Даже не хочу пытаться, – рассмеялась она. – Почему бы нам не перекусить, а потом вернуться в отель?

– Конечно. Чего бы ты хотела на ужин?

– Не знаю. Может быть, бифштекс с кровью. – Никакого голода она не испытывала, а хотела Доминика, и чем позже они приедут в отель, тем лучше.

– Бифштекс так бифштекс, – кивнул он и свернул на маленькую улочку.

Метров через десять показался ресторанчик. Плетеные столики стояли прямо на улице под пушистыми кронами деревьев, между ветвей горели фонарики, невысокую изгородь оплели вьющиеся розы и жимолость. Их нежный аромат медленно плыл в теплом вечернем воздухе.

Хозяин, давний знакомый Доминика, широко улыбнулся гостю и его спутнице.

– Давненько ты не бывал у нас, старик. – Этьен проводил их к одному из немногих свободных столиков и зажег свечу в стеклянном стаканчике. – Моя Адель уже решила, что ты позабыл ее.

Доминик обнял Энн за талию, изображая галантного кавалера, который вывел свою даму на вечернюю прогулку.

– Ты же знаешь, я никогда не забуду Адель. Скажи, что мы пришли полакомиться ее фирменными бараньими ребрышками.

Едва они уселись на плетеные стулья, как из домика выкатилась невысокая полная женщина в красном платье и белом переднике.

– Доминик, Доминик! Где ты пропадал? Они долго обнимались и звонко чмокали друг друга в щеки, по традиции сентиментальных южных народов. Затем Адель обернулась к Энн и окинула ее быстрым, но внимательным взглядом.

– Ага! Теперь мне все понятно. Наконец-то ты нашел свою судьбу. – Она взяла Энн за руку и посмотрела на нее проницательными черными глазами. – Ты сделал правильный выбор, дорогой. Ничего, что ждать пришлось так долго. Когда свадьба?

– Но, – смущенно начала Энн, – все не так. То есть никакой свадьбы...

Адель невозмутимо похлопала ее по плечу, а Доминика снова поцеловала.

– Ну, значит, потом будет. Я в этих вещах прекрасно разбираюсь. Когда я полтора года назад впервые увидела Доминика, он сказал, что найдет моего мальчика и приведет домой. И не солгал. Это человек чести. Сильный мужчина, которому нужна сильная женщина. – Она хитро подмигнула ему и удалилась.

– Неужели каждая женщина в провинции Лангедок-Руссильон держит дома твой портрет под подушкой?

– Все, кроме тебя. – Доминик ухмыльнулся.

– А что было с ее сыном?

– Упал в ущелье. Компания не совсем трезвых подростков на ночь глядя покатила в горы. Там повеселились, еще выпили, а с утра набились в машину и не заметили, что одного не хватает. А когда обратили внимание, страшно испугались и решили промолчать. Мне удалось их «расколоть». Потом поехали на место гулянки и нашли мальчишку, который свалился с обрыва, сломал ногу и пролежал там почти сутки. С тех пор он с «плохими» парнями не дружит и мечтает стать летчиком.

Адель не посрамила репутации лучшей поварихи в округе. Энн с аппетитом уплетала мясо с салатом из свежих овощей, запивая кушанья прохладным красным вином. Неожиданно где-то раздались звуки аккордеона и полилась песня, трогательная, берущая за сердце.

Энн поддавалось чарам волшебного вечера. Все было так романтично... Даже слишком, решила она и отодвинулась от стола.

– Думаю, нам пора идти.

– А потанцевать! – воскликнула Адель, появляясь неизвестно откуда. – Любой уважающий себя мужчина должен закончить вечер с дамой танцем под звездами.

Доминик улыбнулся и протянул руку.

– Пойдемте, госпожа Золушка. Я вас приглашаю. Порадуем тетушку Адель.

Звезды, душистый воздух, вино – все это причудливо смешалось в сознании Энн, и она отдалась во власть музыки и Доминика. Он нежно баюкал ее в сильных руках, и она наслаждалась ощущением покоя и безопасности – может быть, первый раз в жизни. Танец медленно перетек в следующий, потом в еще один и еще. И когда Энн подняла голову, то вокруг не увидела никого. Только они двое под темным южным небом, где горят звезды и благоухают розы и жимолость.

– Вот теперь нам точно пора идти, – пробормотала она. – Иначе я засну прямо здесь. Тебе придется тащить меня до кровати.

– С большим удовольствием, – отозвался Доминик, ничуть не покривив душой.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Очарование танца и музыки исчезло не сразу. Молча, чтобы не разрушить волшебство, они добрались до отеля, поднялись на нужный этаж, и Доминик открыл дверь номера. Как только они остались одни, их потянуло друг к другу. Энн прижалась к его широкой сильной груди и поцеловала в губы – долго и нежно. Затем слегка оттолкнула его и прошептала:

– Доброй ночи, Доминик Бертье. Ты действительно можешь подарить женщине замечательный вечер.

– Нам необязательно ставить точку прямо сейчас, – тихо ответил он, беря ее лицо в ладони и всматриваясь в зеленые, ставшие сейчас почти черными глаза.

– Обязательно. Спасибо за сказку, но часы уже пробили полночь и карета превратилась в тыкву. Пора возвращаться в реальность.