Королева эльфов Шаннары - Брукс Терри - Страница 68

Ей хотелось говорить, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, и она рассказывала о своих видениях в Харроу, о том, как шепот дракул убаюкал ее. Наверное, и Эовен была так же поймана в ловушку. Это самое страшное из воспоминаний. Рен перескакивала с предмета на предмет, звук собственного голоса помогал ей отвлечься от черных мыслей, побуждал действовать, не останавливаться. Она думала об умерших во время этого ужасного похода, в особенности об Элленрох и Эовен. Ну почему, почему она не смогла спасти их?

Нет, она больше не понимала мир, в котором живет. Она не могла даже решить, где большее зло: сами чудовища или тот, кто их создал. Кто должен нести ответственность — порождения Тьмы или эльфы? Она не находила разумного ответа. Да и при чем тут разум, если всем управляет магия — она может закружить всех и вся бешеным вихрем и опустить там, где ей заблагорассудится.

Из Харроу они вышли обессиленными и окоченевшими. Утешало лишь то, что наконец-то они освободились от дракул.

Вот уже и тот расчищенный участок среди скал, в тени бесплодных, ползучих растений и чахлых кустарников, где они оставили своих товарищей. Фаун, вырвавшись из темноты, отчаянно вереща, прыгнула на плечо Рен — свое излюбленное местечко, лучшего в мире не найти. Руки Рен ободряюще погладили зверька. Лесная скрипелочка дрожала от страха.

И тут они обнаружили Дала. Его безжизненное тело, с раскроенным черепом, распростерлось в дальнем конце поляны. Трисс наклонился и перевернул Эльфийского Охотника вверх лицом.

Необъяснимо — оружие Дала было вложено в ножны. Его смерть — не результат сражения.

Рен в ужасе отвернулась. Дурное предчувствие овладело ею. Она даже не искала глазами Гавилана. Она уже знала, что Гавилан Элессдил и жезл Рукха исчезли.

ГЛАВА 23

Пар Омсворд вжался в стену здания. Его закутанная в темный плащ фигура слилась с чернотой ночи. Он тревожно вслушивался в звуки ночного Тирзиса, разморенного летней жарой и отдыхающего до утра. Неподвижный воздух был пропитан запахами города — душными и пресыщенными. Пар вдыхал их с гримасой отвращения и усталости, всматриваясь из своего укрытия в лужицы света, отбрасываемые уличными фонарями. Не мелькнут ли в них тени преследователей? Его и Дамсон настойчиво искали, неотступно преследовали. «Федерация? Порождения Тьмы?» Преследователи, казалось, не собирались ни спать, ни отдыхать. Вот уже почти неделю они с Дамсон скрывались от них, с тех пор как, убежав из подземного убежища Крота, они пробрались в город по сточным трубам. Пар плохо ориентировался в лабиринте полуразрушенных проходов, запомнились разрозненные картины и детали в путаной череде зданий, комнат, чуланов, потайных ходов от одного убежища к другому. Остановиться где-то более чем на несколько часов они не могли — их обнаруживали именно тогда, когда они считали себя в безопасности. И приходилось бежать снова.

Едва ли не в сотый раз Пар удивлялся тому, как быстро их обнаруживают.

Сначала он видел в этом просто невезение, но регулярность, с которой это повторялось, исключала всякую случайность. Затем он предположил, что их притягивает его магия, которую каким-то образом улавливает Риммер Дэлл, так как Ищейки иногда появлялись под маской солдат Федерации, но чаще всего в облике чудовищ, какими и являлись на самом деле, укутанных в темные плащи с капюшонами. Но ведь он не пользовался своей волшебной силой с тех самых пор, как они с Дамсон вышли из лабиринта сточных труб, и тогда как их могли выследить?

— Возможно, они поймали одного из наших и вытянули из него все секреты, — объявила Дамсон, более чем всегда бледная и изможденная. Несколькими часами раньше она оставила его, чтобы найти убежище на ночь. — Другого объяснения не нахожу.

Но даже Дамсон вынуждена была признать, что никто, кроме Падишара Крила, не знал всех тайников, которыми они пользовались.

А это подводило их к весьма однозначному выводу, как они ни уклонялись от него: лишь падение Уступа могло заставило Федерацию начать охоту на них. Значит, Уступ пал.

Пар опустил голову на теплый шершавый камень — отчаяние захлестнуло его. Значит, Колл мертв. Падишар и Морган пропали. Остались только Рен, Уолкер Бо, Стефф и Тил. Даже Крот исчез. С тех пор как они покинули его подземные покои, от него не приходило никаких известий. Где он, что произошло? Неизвестность сводила с ума. Все, с кем он отправился в путь — его брат, кузен, дядя, друзья, — пропали. Ему временами казалось, что все, кто соприкасается с ним, обречены исчезнуть с лица земли, поглощаемые какой-то потусторонней силой, тьмой, из которой никогда не выбраться.

Даже Дамсон…

Нет! Его глаза мгновенно открылись, в отсвете фонарей они зажглись гневом. Только не Дамсон. Он должен спасти ее. Они будут вместе. Прежнее не повторится.

Но сколько может продолжаться эта гонка? И долго ли осталось ждать, пока их схватят?

Вдруг что-то мелькнуло за углом, там, где стена заворачивает, чтобы протянуться вдоль улицы, на запад, к обрыву, и появилась Дамсон. Согнувшись, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, она пробежала светлую часть стены и остановилась рядом.

— Еще два наших места раскрыты, — сказала она. — Я почувствовала зловоние, исходящее от этих существ, раньше, чем увидела их. — Спутанные рыжие волосы закрывали Дамсон щеки и шею, голубая лента стягивала их на лбу.

Неожиданная улыбка озарила ее лицо. — Но я нашла такое место, которое они не заметили.

Она протянула руку, чтобы погладить его по щеке.

— Ты выглядишь таким уставшим, Пар. Сегодня ты как следует выспишься. Я действительно помню это место. Подвал старой мельницы, который раньше использовали как-то иначе, забыла только, как именно. Им никто не пользовался больше года. Когда-то я и Падишар… — Она внезапно замолчала… — Они не знают о нем. Пойдем, житель Дола, мы попытаемся спрятаться.

Они вышли в ночь. Пар почувствовал на своей спине тяжесть Меча Шаннары, плоского и твердого. Она напомнила о том, во что вылился его поиск. Если это действительно был тот самый меч, то почему не удалось заставить его действовать, когда Пар лицом к лицу столкнулся с Первым Ищейкой? Если же он получил подделку, то что стало с настоящим мечом?

Вопросы без ответов порождали только новые вопросы. Сейчас главное — выжить, убежать от темных существ и, что еще более важно, выбраться из города. Их побег напомнил беспорядочное снование крыс, загнанных в лабиринт, из которого они не могут выбраться. Все попытки уйти из Тирзиса провалились. За городскими воротами внимательно наблюдали, все выходы охранялись, к тому же без Крота Дамсон не могла ориентироваться в подземных туннелях с той безошибочностью, которая бы гарантировала успех. У них не оставалось выбора: они могли только переходить из одного укрытия в другое, ожидая случая либо сразиться с преследователями, либо чудом найти путь из города.

Они свернули в боковую улочку, покрытую пятнами света, который пробивался через отверстия в ставнях высоких окон. Из пивной доносился смех и звон стаканов. Они брели через завалы мусора, гниющего и зловонного. Над этой частью города висел отвратительный смрад нищеты и тлена. Сюда завоеватели вытеснили бездомный люд. Город, некогда великолепный, был разорен и опустошен, став заложником Федерации, его военной добычей, трофеем войны, которая закончилась, не успев начаться.

Дамсон остановилась, внимательно вглядываясь в пустынные улицы, сходящиеся на освещенном перекрестке, и, прислушавшись к отдаленным звукам, быстро перевела его через дорогу. Переулок, тихий и затхлый, как закрытый чулан, привел их на соседнюю улицу. Пар снова принялся размышлять о Мече Шаннары: каким образом проверить его на деле?

— Сюда, — прошептала Дамсон, юркнув в пролом в старой дощатой стене.

Они оказались в тесном помещении, похожем на амбар. Балки над их головами смутно проступали в бледных полосках света, проникающего сюда через щели в сырых дощатых стенах. Мукомольные машины осели, вросли в пол, напоминая животных, пригнувшихся перед прыжком, а ряды корзин зияли пустыми черными зевами. Дамсон провела его через все помещения — сапоги скользили по каменным плитам и сырой соломе. Остановившись у задней стены, она опустила руку, нашарила железное кольцо, вделанное в пол, и открыла потайную дверь. В слабом свете показалась лестница, ведущая в полную темноту.