Талисманы Шаннары - Брукс Терри - Страница 74

С того самого момента, как он услышал повеление Алланона найти Меч Шаннары, все шло кувырком. Даже от меча не было никакого толку.

Пар оказался один-одинешенек, все его покинули. Он не знал, что ему делать.

— Почему бы тебе еще не вздремнуть? — тихо посоветовал Риммер Дэлл, направляясь к двери. — Потом тебе принесут поесть, и мы снова сможем побеседовать.

Прежде чем Пар успел опомниться, он исчез.

Житель Дола хотел было остановить Дэлла, но у него снова закружилась голова. Тело словно налилось свинцом. Наверное, и вправду он не выспался. Наверное, после хорошего отдыха он сможет здраво рассуждать.

«Порождение Тьмы… Порождение Тьмы…»

Возможно ли, что и он — один из них?

Пар свернулся на тюфяке и забылся сном.

Второй сон, мрачный и безысходный, очень походил на первый. Пар проснулся дрожа, нервы его были напряжены до предела. Утренний свет посеребрил небеса за окнами. Порождение Тьмы в темной одежде безмолвно принесло ему еду и питье, и на мгновение Пар подумал, не сокрушить ли пришельца волшебной силой и не убежать ли. Но замешкался в нерешительности, и удобный момент был упущен, дверь снова оказалась на замке.

Пар поел, но сытость не улучшила его состояния. Сидя в келье, он вслушивался в окружающую тишину. Откуда-то издали до него время от времени доносились крики цапель и журавлей, вдоль каменных стен замка со свистом проносился ветер. Пар подошел к окну и выглянул наружу. Восток, в глаза бьют лучи восходящего солнца. Внизу Мермидон прокладывает себе путь от гор Рани к Радужному озеру, речные воды замутнены обломками и мусором. Окна расположены в таких глубоких амбразурах, что можно разглядеть лишь малую часть окрестностей, но зато сюда долетает запах деревьев и трав и слышится журчание реки.

Житель Дола снова сел на свое ложе, раздумывая, как ему поступить. И только сейчас осознал, что из глубины замка доносится рокот, низкий и непрестанный, сотрясающий камень и железо, подобно грому. Сначала ему показалось, будто гул распространяется волнообразно, но после длительных наблюдений Пару почудилось, что мерное биение пресеклось и в монотонности промелькнула какая-то новая интонация. Гадая, что это значит, Пар напряженно прислушивался, всем телом ощущая дрожь.

Близилось к полудню, когда снова появился Риммер Дэлл. Черной тенью, такой черной, что казалось, она поглощает окружающий свет, он скользнул в дверь и, воплотившись на своем прежнем месте, в кресле, осведомился у Пара, как тот себя чувствует, вкусны ли были еда и питье. Любезный, спокойный, вкрадчивый и отчужденный, словно боявшийся, что любая попытка сблизиться разбередит уже и без того открытые раны, Риммер Дэлл снова заговорил о порождениях Тьмы и федератах и о той ошибке, которую совершает Пар, соединяя их, об опасности самой мысли, будто его врагами являются и порождения Тьмы, и федераты.

Вскользь он упомянул о своем недоверии к друидам, к их уловкам, интригам и обманам, к их силе и к тому, как они ее применяют. Он напомнил Пару историю его семьи — ведь друиды использовали Омсвордов, чтобы добиться собственных целей, и этот процесс навеки изменил их жизнь.

— Тебе не пришлось бы страдать от превратностей судьбы, связанных с песней желаний, если бы не фокус, много лет назад проделанный с Видом Омсвордом, — заявил Первый Ищейка тихим завораживающим голосом. — Ты можешь понять все не хуже меня. То, что тебе довелось претерпеть за последние несколько недель, спровоцировано друидами и их магической силой.

Затем Риммер Дэлл перевел разговор на недуг, поразивший Четыре Земли, и на меры, которые необходимо предпринять, дабы ускорить их выздоровление. Вовсе не порождения Тьмы вызвали болезнь. Всему виной небрежение тех самых народов, что прежде так тщательно оберегали и защищали свои земли. Где теперь эльфы, когда они так нужны? Они покинули родные края, потому что их прогнали федераты, испугавшиеся их наследственного дара — магии.

Где гномы, искуснейшие из целителей? В рабстве, покоренные федератами и не представляющие теперь ни малейшей угрозы правлению южан.

Так он рассуждал некоторое время, а затем вновь исчез, растворился в тени и безмолвии крепости. Пар неподвижно сидел на постели. В голове еще звучал шепот Первого Ищейки — ритмичные модуляции его голоса, слова, завораживающая паутина аргументов, возникающих, иссякающих и возникающих снова. Миновал полдень, солнце клонилось к закату. Сгустились сумерки, узнику принесли ужин. Он принял все, что было предложено молчаливым прислужником, на этот раз даже не подумав о возможности бегства. Ел и пил машинально, не обращая внимания на пищу, глядя в пространство и продолжая размышлять.

Пришла ночь, и появился Риммер Дэлл. Пар ждал его прихода, предчувствуя его, как предчувствуют начало грозы по отдаленному погромыхиванию. Он услышал скрежет засова, увидел, как открывается дверь, и перед ним предстал Первый Ищейка. Не произнося ни слова, облаченный в черное, Риммер Дэлл подошел к креслу и опустился в пего. Молча и оценивающе мерили они друг друга взглядами.

— Умолчал ли я о чем-нибудь, о чем должен был сказать тебе? — спросил наконец Риммер Дэлл, неподвижно сидя в набиравших силу сумерках. — Может быть, тебя еще что-нибудь интересует?

Пар покачал головой. Первый Ищейка и так сказал слишком много, и все это крутилось в памяти, словно разноцветные стеклышки калейдоскопа. Какая-то часть его существа продолжала противиться услышанному, противиться упорно и непреклонно. Она не позволяла ему верить, она не позволяла ему даже хорошенько вдуматься в доводы Первого Ищейки. А юноше хотелось спокойно во всем разобраться, но сны его превратились в кошмары, а пробуждение означало мучительную внутреннюю борьбу.

Ему хотелось, чтобы все это кончилось.

Но он не признался в этом Риммеру Дэллу.

Вместо этого Пар спросил у него, отчего дрожат стены замка, что за рокот доносится из подземелья, что это за гул и вой? Первый Ищейка улыбнулся: разгадка проста. Это всего-навсего Мермидон бежит по подземному руслу под крепостью, и воды его бьются о древние стены потаенных пещер. Иногда эту дрожь можно почувствовать за много миль отсюда. Ее ощущаешь всем телом.

— Это мешало тебе спать? — поинтересовался Первый Ищейка.

Пар отрицательно качнул головой.

— Если бы я решился поверить тебе, — произнес он торопливо, пока ему не расхотелось поддерживать беседу, — ты бы помог мне справиться с заклинанием?

Риммер Дэлл не шелохнулся.

— Я бы научил тебя владеть магией. Я бы научил тебя усмирять ее. Ты бы узнал, как применять ее, не подвергая себя опасности.

Пар глядел перед собой, ничего не видя. Ему так хотелось верить!

— Думаешь, у тебя получилось бы?

— Я потратил годы, чтобы научиться этому. Мне пришлось обуздывать собственную магическую силу, и урок не прошел для меня даром. Магия — могущественное оружие, Пар, и оно может обратиться против тебя самого. Тебе нужно научиться владеть ею. Я могу помочь тебе в этом.

Голова Пара отяжелела, взор затуманился.

Усталость темным облаком придавила его, не давая думать.

— Я считаю, мы можем поговорить об этом, — пробормотал он.

— Да, поговорить. И поэкспериментировать, — настойчиво говорил Риммер Дэлл. — Власть над магией приходит с практикой, это искусство, приобретаемое путем неустанных упражнений.

Магия — врожденный дар, но его надо тренировать.

— Тренировать?

— Могу показать тебе это. Я могу взглянуть на себя и свои возможности, на то, как действует магия. Могу открыть тебе метод, которым я сам сдерживаю и направляю ее в нужное мне русло. А потом ты проделаешь то же самое.

Пар поднял глаза:

— Как?

— Откроешься мне. Позволишь мне исследовать себя и помочь найти защиту, которая так тебе нужна. Мы сможем работать вместе.

Он продолжал осторожно убеждать и объяснять, но Пар уже не слушал его, охваченный неясной тревогой, неопределенной, но очевидной. Та упрямая часть его существа, что не желала верить никаким словам Первого Ищейки, неожиданно встрепенулась и сглотнула доверие.