Психопат - Бруно Энтони - Страница 48

Через ветровое стекло была видна церковь Святого Антония; коричневая кирпичная башня шпилем вздымалась к серому, влажному небу. Похоже, во время похорон пойдет дождь. Богу, видно, нравится, что люди пачкают ноги на кладбище, предавая тело земле. Солу всегда казалось, что у Всевышнего странное чувство юмора.

Эмерика опять заколотило. Он плакал, крепко зажмурив глаза. Нижняя челюсть отвисла. Сол обнял парня покрепче и помассировал ему плечи.

– Все хорошо, Донни. Поверь мне. Все хорошо.

– Где Чарльз? Я так давно не видел Чарльза. Пусть отвезет меня в больницу. Мне здесь не нравится. Хочу повидать Чарльза.

– Не беспокойся, Донни. Он приедет. Скоро. Просил, чтобы я позаботился о тебе до его возвращения. Идет?

Эмерик сморщился, кивнул и положил голову на плечо Солу.

Сол заметил в зеркальце пристальный взгляд Сил. Взгляд злобной монахини. Она знала, что Чарльз никогда не вернется. О его убийстве писали во всех газетах и сообщали по телевизору.

Сол подождал, пока сестра притрет машину к бордюру и заглушит мотор.

– Послушай, Сил, может, отправишься прямо в церковь? Я подойду к тебе там.

Сестра раздраженно повернулась к нему:

– А как же...

Губы ее плотно сжались. Глазами она указала на Эмерика.

– Не волнуйся. Я обо всем позабочусь. Положись на меня.

– Не требуй, чтобы я на тебя полагалась.

– Почему?

– Не требуй, и все.

Сил вылезла из машины и хлопнула дверцей.

Сол наморщил лоб. Чем она недовольна теперь, черт возьми?

– Это очень нехорошо.

– Успокойся, Донни. Успокойся.

Сол крепко прижал к себе Эмерика и, слегка покачивая его, стал глядеть на стоящие перед фасадом церкви машины. Катафалк и лимузин для членов семьи. Жена Мистретты, дети и родственники уже поднимались по ступеням. Задняя дверца катафалка была открыта, но гроб пока не доставали. Старика внесут последним и вынесут первым.

Маленькая стоянка позади церкви заполнялась «кадиллаками», «линкольнами» и «мерседесами». Похоже, приехали все. Сол нагнулся, чтобы посмотреть в заднее окошко. Заметил нескольких людей из своей старой команды, которым мог доверять. Все стояли обособленно, их жены тоже. Хитрюга Лу, Джимми Т., Энджи, Фил, Джип.

Черт возьми, неужели это жена Фила? Мадонна,как растолстела. Да и все, кроме жены Джипа, выглядят паршиво. Похожи... на жен. Неудивительно, что у всех ребят завелись подружки.

Чуть в стороне расположилось с полдюжины машин, еще несколько человек стоят отдельной группой, курят, поправляют галстуки и воротнички, у всех большие глаза и крупные губы. Похожи на кинобандитов. Зити, Ники, Том-Том, Ричи Проволоне, Бобби Сиргас – люди Джуси. И Джой д'Амико среди них. Раньше был в команде Сола, гнусный предатель.

Интересно, многие ли из них вооружены. Том-Том вооружен. Он не расстается с пистолетом, хотя входить в церковь с оружием не положено. Неприлично. Возможно, и Бобби Сигарс. Может, даже и д'Амико – очень нервный, мерзавец. Идиотам вроде него необходимы пистолеты, потому что они наживают себе множество врагов. Два пистолета, может быть, три. Это ничего, однако хотелось бы знать наверняка, что ни у кого больше оружия не окажется.

Разве что у охотящегося за ним убийцы. Сол вздохнул. Желудок снова поднывает.

Подкатил длинный черный «линкольн». Сол прищурился, чтобы разглядеть, кто в нем. Увидев водителя – Тони Нига с его дурацкой прической «афро», Сол догадался, кто приехал. Джуси Вакарини, временный дон. Но когда Тони распахнул заднюю дверцу, Сол с удивлением увидел, что вслед за этим гнусным сукиным сыном вылезли Фрэнк Бартоло-младший и его мамаша, Роза, вся в слезах, повисшая на руке сына.

Сол широко усмехнулся. Отлично. Он и не думал увидеть эту семейку. Погребение Фрэнка назначено на среду, и ему казалось, что на проводы Мистретты они не явятся. Однако оба здесь, скорбят с остальными членами семьи. На бедняжку Розу жалко смотреть. Она вроде бы не совсем понимает, где находится. А Фрэнк-младший напоминает втиснутую в костюм гориллу. Ростом почти с Сола, только толще. На затылке выпирает над воротничком складка жира, на плечах швы с трудом застегнутого пиджака вот-вот треснут. Однако Сол рад был его видеть. У Фрэнка-младшего вспыльчивый характер, на его счету немало приводов за драки. И он постоянно носит пистолет. Постоянно.

Сол закусил нижнюю губу. А вдруг парень решит, что в смерти отца повинен Иммордино? Такое предположение не лишено логики, и Джуси небось твердил всем, что в этих убийствах повинен Сол, восстанавливал людей против него. А потом еще ФБР. Эти вечно занимаются наговорами, провоцируют вражду. Сын Бартоло умишком не блещет, легко поддастся на их речи. А вдруг он начнет стрелять в негов церкви? Сол об этом не подумал. У него опять свело желудок.

Когда Фрэнк-младший повел свою бедную, безутешную мать в церковь, Джуси остался на месте. Закурил и, заломив одну бровь, стал оглядывать прибывших на похороны, будто лисица цыплят. Кинобандиты потянулись пожать руку своему капо. И д'Амико тут же.

Другая группа – Хитрюга Лу и остальные – приветствовали Джуси взмахами рук и кивками, но тянулись за женой и сыном Фрэнка, как им и подобало. Они до сих пор остаются командой Бартоло, пусть только номинально, и должны держаться вдовы своего капо. Сол остался доволен их поведением. Оно доказывало, что ребята пока не готовы видеть в Джуси саро di capi.

Сол позвонил утром Хитрюге Лу, попросил ввести ребят в курс дела, сказать, чтобы вели себя сдержанно. Видимо, Лу убедил их, потому что в такой ситуации все бы принялись подлизываться к Джуси, обращаться с ним, как с доном, хотя старый дон не успел еще лечь в могилу. Но ребята обращались с Вакарини, как с одним из капо, кем он официально пока и оставался. Джуси стоял со своей командой и, выпуская дым из носа, смотрел вслед Лу, Энджи, Филу, Джимми Т. и их женам, шедшим сзади. Д'Амико что-то шептал ему на ухо. Джуси понимал, что с этими парнями у него возникнут осложнения.

Сол улыбнулся, оскалив зубы. Не волнуйся, Джуси. Все будет отлично.

– Нехорошо. Очень нехорошо.

Эмерик смотрел в заднее окошко, всхлипывая и вертя головой. Внезапно он заерзал на сиденье и тяжело задышал:

– Смотри! Она плачет! Сестра Сил плачет! Почему? Что случилось?

Эмерику не сиделось на месте. Опять распсиховался. Без Чарльза он очень привязался к Сил. Ему хотелось постоянно находиться под ее надзором.

Сил подошла к Джуси поздороваться. Слезы у нее уже текли рекой, она вытирала их платочком. Оба не поднимали глаз и покачивали головами, совершая обычный похоронный ритуал. И оба притворялись. Никто из них не скорбел о смерти старика. А друг другу, конечно, говорили, как жаль Мистретту, как по-отечески он к ним относился. Чертовы лицемеры. Джуси ничего лучшего и желать не мог. Сил в жизни не сказала ни о ком ничего дурного, но в глубине души ненавидела Мистретту. Иначе и быть не может. Старый ублюдок не дал ей ни цента на приют Марии Магдалины, хотя она не раз просилау него денег. Черт. Льют слезы, а сами рады смерти старика.

Эмерик положил голову на спинку сиденья:

– Почему она плачет?

Сол потрепал парня по шее, не сводя глаз с сестры и Джуси. Им, казалось, есть о чем поговорить. Джуси взял ее за обе руки.

Осторожней, Сил. Ты не знаешь, откуда он приехал. Не заразись от него дурной болезнью.

– Она плачет? Почему?

—Хорошо. Я скажу тебе. – Сол указал в окошко. – Видишь мужчину, с которым она разговаривает? Худощавого? Он очень плохой человек.

Эмерик подался вперед и вытаращил глаза:

– Правда?

– Правда. Его зовут Джуси. Знаешь, на какие деньги он живет? Это сводник. Главный сводник. Он сотни девушек превратил в блудниц. То есть в проституток. Понимаешь, Донни?

Эмерик не ответил. Сол надеялся, что пронимает психа своими словами.

– Да, Джуси человек очень плохой, отвратительный. Он заставляет бедных юных девушек спать с мужчинами, с противными стариками, потом отбирает у них все деньги. А им дает короткие платьица, туфли на высоком каблуке и наркотики.