Дракон мелового периода - Гурова Анна Евгеньевна - Страница 57

– Кем-кем устроился?

– Билетером, – пояснила мама. – Или при аттракционе каком-то на кнопку нажимать, я не помню точно.

– Вот уж устроил себе каникулы, – хмыкнул папа. – Все мысли – только о деньгах. Мы в его возрасте с друзьями в походы ходили, пели Визбора у костра под гитару …

– Наоборот, хорошо, – вступилась мама. – Если мальчик уже сейчас думает о серьезных вещах…

– Добро бы чем-то осмысленным занялся, а то на кнопку нажимать… О, совсем забыл! – Папа даже сбросил скорость, обернувшись ко мне. – Тут ведь у нас была сенсация! Наконец раскопали библиотеку Академии художеств. Ты, наверно, не помнишь – она сгорела лет десять назад. Было громкое дело, подозревали поджог, но потом замяли…

– Да-да, – подхватила мама. – Оказалось, что у этой библиотеки были подземные хранилища, которые совершенно не затронул огонь! И теперь там работает несколько бригад, посменно. Экскаваторов нагнали на развалины…

– На развалины? – растерянно пробормотала я.

Когда я уезжала, библиотека была цела и невредима, каковой она, собственно, и оставалась все эти десять лет. Мне еще думалось – вот прикол-то для жителей Старой Деревни: вчера ничего не было, а сегодня – пятиэтажное здание! Но как раз об этом родители ничего не сказали. То есть я ожидала услышать о какой-нибудь сенсации, но не о такой же! Развалины! Откуда там быть развалинам?

2

Битва на стадионе

Папа все перепутал насчет Саши Хольгера. Он действительно устроился работать, но вовсе не в «Луна-парк», а на Петровский стадион, и не билетером, а продавать пиво. Впрочем, еще неизвестно, что хуже, с точки зрения моего папы. Поскольку, как и следовало ожидать, Саша пиво не столько продавал, сколько пил.

Я сидела на полупустой раскаленной трибуне под жарким августовским солнцем и смотрела на соревнования по бегу с препятствиями. На стадионе проходил всероссийский чемпионат по легкой атлетике. На бегунов пришло посмотреть немало народу, но вся публика скопилась напротив «финиша», а дальние трибуны были пустыми. Я нашла себе место почти на самом верху. Во-первых, там меня овевал хоть какой-то ветерок, а во-вторых, оттуда было отлично видно весь стадион, и я могла быть спокойна, зная, что не пропущу Сашу, если он вдруг здесь появится. Перед началом соревнований я обошла все ларьки и лотки с пивом, чипсами и лимонадом, но Саши нигде не увидела.

Трибуны взорвались воплями и свистом: бег с препятствиями подходил к своему финалу. Бегуны, которые, с точки зрения нормального человека, должны были упасть без сил и сдохнуть еще на первом круге, помчались быстрее, потом еще быстрее, и еще, и не успела я глазом моргнуть, как под громовой рев трибун соревнование закончилось.

Голос в динамиках начал объявлять результаты, вопли смолкли, и до меня донесся отчетливый крик:

– Народ, налетай! Горячее пиво! Жидкое мороженое!

Трибуны захохотали. Я обшарила взглядом амфитеатр и в самом низу наконец увидела знакомую физиономию. Саша и еще какой-то парень, оба в белых кепках и футболках с фирменными логотипами, поднимались по проходу между трибунами, и у каждого в руках была битком набитая пластиковая корзинка.

– Пиво, кола! Только что из холодильника! – закричал другой парень. – Покупайте скорее, а то через десять минут будет, как у него!

– Эй! – радостно закричала я, устремляясь вниз. – Саша!

Минут через десять, когда содержимое корзинки было распродано, Сашин напарник пошел за следующей порцией, а мы с Сашей уселись на скамье. В динамиках заиграла музыка. Народ с трибун начинал понемногу расходиться.

– Хочешь пива? – спросил Саша, протягивая мне банку «Балтики». – Оно не горячее. Это я так, для рекламы кричал. Публика любит здоровый юмор.

– А чего ты по рядам бродишь, а не в ларьке сидишь? Тяжело же!

– Зато гораздо выгодней, – усмехнулся Саша. – В ларьке цена фиксированная, а здесь сам назначаю, какую хочу. Шеф далеко. Разницу – в карман.

Пиво было теплым и на вкус отдавало мылом. Я отхлебнула, сморщилась и вернула банку Саше. Высоко над головой ветер трепал какие-то транспаранты.

– Как отдохнула? – лениво спросил Саша, подставляя лицо солнцу.

– Хм… разнообразно. Скучать не пришлось. Слушай, я фотку твою еще подержу, ладно? В деревне мне было как-то не до созерцания.

– Держи сколько угодно, – благодушно позволил Саша. – Можешь оставить навсегда. На светлую память обо мне, хе-хе…

– Ну, не последний раз видимся, – рассеянно заметила я, думая, как бы перевести разговор на видеокассету. Меня вдруг одолели сомнения. Почему это я была так уверена, что Саша мне все расскажет?

– Катька, как узнала про эту фотку, так взбесилась! – не без удовольствия продолжал Саша. – Потребовала, чтобы я ее у тебя забрал.

– Да зачем же ты ей рассказал? – ужаснулась я.

– Ничего я не рассказывал. Это все мать. Ей Катька не нравится, вот она и пытается ее от нашего дома отвадить. По-моему, мать ее просто боится…

– Завтра же отдам тебе фотку, – решительно заявила я. – Только этих интриг мне не хватало!

– О! А вот и Катька, легка на помине! – радостно воскликнул Саша, указывая куда-то влево.

Я посмотрела и вздрогнула: действительно, к нам, переступая через ряды сидений, решительным шагом направлялась Погодина.

– Черт! – прошипела я. – Сейчас начнется…

– Какая неожиданная встреча! – раздался язвительный голос Катьки.

– Привет, Катюш, – сказал Саша. – Как это тебя сюда занесло? А мы тут с Гелей пиво пьем.

– Чудесное совпадение! Гелечка пришла посмотреть на бег с препятствиями! – продолжала издеваться Погодина. – Она такая фанатка спорта!

– Чего тебе надо? – мрачно спросила я.

– Да вот, тоже хочу соревнованиями полюбоваться. – Погодина надвинулась на меня всем туловищем. – А ты заняла мое место! Так что кыш отсюда! Рысью!

– Ты чего, Кать, тут мест полно, – произнес Саша, с беспокойством глядя на Катьку. – Садись здесь, слева. Пива хочешь?

– Пока не уйдет вот эта, я с тобой разговаривать не буду, – отрезала Катька.

Видя, что Саша еще не въехал, что тут происходит, я крепко подхватила его под локоть и лучезарно улыбнулась Погодиной:

– Располагайтесь, где хотите, мадам, только не на этой трибуне.

На лице Погодиной отразилось страстное желание скинуть меня с трибуны, лучше всего – с самого верха. Я улыбалась, как робот, надеясь только, что при скоплении народа и при Саше она не посмеет.

– Девчонки, успокойтесь, – хмурясь, сказал Саша. – Давайте только без разборок.

Я прижалась к Саше и улыбнулась еще шире.

– Ладно же, – с ненавистью сказала Погодина. – Тебе это еще выйдет боком. Саня, нам надо серьезно поговорить. Отцепи от себя эту дрянь и пошли отсюда.

– Ты чего, я же на работе! – возмутился Саша.

– А мне до лампочки! – заводясь, рявкнула Погодина. – Что тебе дороже – работа или я?!

– Видишь, видишь, – подлила я масла в огонь. – Какой эгоизм! Думает только о себе!

Катькино терпение лопнуло, она схватила Сашу за другую руку и рванула к себе. Несколько мгновений мы тянули обалдевшего Сашу в разные стороны. Наконец Погодина, будучи сильнее, победила. Она дернула Сашу так, что мы втроем чуть не улетели с трибуны, и, не давая ему опомниться, потащила за собой.

Но я не собиралась сдаваться так просто.

– Эй, Катька! – крикнула я ей вслед. – Видела когда-нибудь вот такую штучку?

Любопытство в Катьке возобладало, и она оглянулась. Я продемонстрировала синий шар.

– Кыш отсюда! – приказала я. – Рысью! Пока не забрали силой.

Катька презрительно пожала плечами.

– Сама напросилась. – И я потрясла шар. Из него полился веселый звон.

– Вот идиотка! – засмеялась Катька. Больше она сказать ничего не успела, потому что из шара вылетел белый дракон.

– Отнеси Погодину на вон тот фонарь, – приказала я дракону, указывая на высоченную осветительную башню с гирляндами прожекторов. – Пусть проветрится, а то у нее голова перегрелась. И покарауль ее там, чтобы не рухнула вниз.