Два завоевателя - Брэдли Мэрион Зиммер - Страница 52

Ну и мрачный же уголок открылся перед ним! Карлина, несомненно, будет рада, если он заберет ее отсюда. С другой стороны, она правильно сообразила, что лучшего убежища не отыскать. У озера напрочь забывались всякие политические мотивы, никому бы не пришло в голову тайком вывезти ее с острова! Бард был уверен, что семи лет в печали, мольбах и постах вполне достаточно. Все, хватит! Она все же принцесса, жена главнокомандующего королевскими вооруженными силами!.. Пора и честь знать!..

К вечеру озеро начал покрывать туман. Белесая хмарь густыми и таинственными клубами поднималась прямо от воды, стала наползать на берег, и уже через несколько минут Бард, ехавший впереди, с трудом мог различать тропку. Люди за спиной принялись ворчать — что-то угнетающее было в этой пелене, так густо застилавшей глаза. Маленький Рори догнал Барда и, подняв к нему совершенно бледное, испуганное лицо, заявил:

— Пожалуйста, ваи дом, нам следует вернуться. Мы заплутаем в тумане. Они не желают, чтобы мы были поблизости, я чувствую это!

— Попробуй воспользоваться ясновидением, — приказал Бард. — Что-нибудь можешь разобрать?

Парнишка вытащил медальон со звездным камнем и глянул в него. Всматривался несколько минут, потом лицо его исказилось — он словно бы пытался и не мог крикнуть.

— Ничего… Я ничего не вижу. Сплошь туман… Они пытаются скрыться от меня, они умоляют уйти — уверяют, что мужчине здесь нельзя появляться.

— Это ты, что ли, мужчина! — презрительно усмехнулся Бард.

— Нет, — ответил мальчик, — но они взывают ко мне, они требуют, чтобы я ушел из этих мест. Пожалуйста, лорд Волк, давайте повернем назад!.. Мать обратила ко мне свой темный лик, она сердится — ну, пожалуйста, господин, здесь нам нельзя появляться. Нам следует поскорее покинуть эти места или случится что-то ужасное!..

Черта с два, выругался Бард. Если эти колдуньи с острова считают, что могут запугать его, нагнать морок, как на этого трясущегося от страха парнишку, который что-то увидел в своем дурацком кристалле; если они думают, что и он вздрогнет и перетрусит, — они очень ошибаются.

— Придержи язык. Будь мужчиной! — жестко сказал Бард, обращаясь к пареньку, и тот, вытирая на лице слезы, подрагивая и озираясь, дальше ехал молча.

Между тем туман сгущался, вокруг становилось все темнее. Неужели приближается буря? Странно, когда они подъехали к озеру, погода была прекрасная, небо чистое. Возможно, к вечеру на топи спускается туман? Все-таки удивительно, как много людей подвержено предрассудкам! Что таинственного и угрожающего в этом влажном молоке? Разве что белесые струи движутся слишком быстро?..

Действительно, пряди тумана впереди начали перемещаться, сплетаться… Его конь нервно шарахнулся в сторону — прямо перед его мордой в мелькающем крошеве внезапно обозначилась фигура пожилой женщины. Самое удивительное, что это было не привидение, сотканное из тумана, а самая настоящая женщина. Волосы у нее были светлые — Бард даже мог различить мелкие завитки на висках и шее, — заплетены в две косы, лежащие на груди. Лицо покрывала черная вуаль. Одета она была в шерстяную черную юбку, на плечах толстая вязаная черная шаль — одним словом, обычная крестьянка.

Женщина решительно подняла правую руку:

— Вернись! Ты знаешь, что мужчина не смеет ступать на эту землю. Это святая земля, владение Аварры. Остановись, поверни коня и ступай туда, откуда пришел. Здесь зыбучие пески, здесь опасное место, ты о нем никогда не слыхал.

У Барда отпала нижняя челюсть, он вдруг потерял способность говорить; пришлось прокашляться, прежде чем голос вернулся к нему. Наконец, когда оторопь прошла, он ответил:

— Я вовсе не намерен нанести вред святым местам или проявить неуважение. И тебя, мать, я не обижу и никаких служительниц Аварры не трону. Я приехал сюда, чтобы вернуть свою нареченную, Карлину ди Астуриен, дочь короля Одрина.

— Здесь нет нареченных, — ответила старая женщина. — Здесь живут только сестры, давшие обет служить Аварре, — дни и ночи их заполнены молитвами и обрядами. Есть здесь и несколько раскаивающихся грешниц, есть странницы, которые явились пожить среди нас и подлечиться.

— Ты не ответила на мой вопрос, мать. Есть среди них госпожа Карлина?

— Здесь нет никого, кого бы звали Карлина. Мы не спрашиваем, каким именем наши сестры были наречены в миру. Приходят странницы — как назовут себя, так и хорошо. Когда же женщина является с желанием дать обет и посвятить себя служению богине, она забывает, кем была в прошлой жизни. Только Аварра знает, как окликали жрицу до нового рождения. Среди них нет твоей жены, нет принцессы, нет дочери. Уверяю тебя — я говорю правду. Не твори богохульства, иначе гнев Матери падет на твою голову.

— Не надо меня пугать, старуха! Я знаю, что моя жена здесь, и, если ты не вышлешь ее ко мне, я сам приду и заберу ее. Тогда я не отвечаю за то, что натворят здесь мои люди.

— Нет, мужчина, — ответила женщина, — придет час, и ты ответишь за это, и тогда уже никого не будет интересовать: берешь ли ты на себя ответственность или нет.

— Зачем лишние слова? Давай не будем препираться! Лучше пойди и сообщи ей, что пришел ее муж, чтобы забрать с собой. Вот поступишь так, и мне не придется святотатствовать. Я могу подождать и здесь… Могу отойти подальше…

— Твои угрозы мне не страшны, — ответила пожилая жрица. — Не испугают они и Великую Аварру…

Неожиданно сгустившийся туман скрыл ее лицо, и в следующее мгновение фигура растворилась в белесом жутком месиве. Облако, плотностью своей выделявшееся даже на фоне тумана, истаивая, поплыло к прибрежным камышам, внезапно открывшимся взорам всадников, к зеркалу чистой озерной воды.

Киллгардский Волк даже в стременах привстал, принялся озираться… Как этой бабе удалось так незаметно исчезнуть? Что это было? Живой человек или сотканная с помощью чар иллюзия? Странно, но теперь он более чем когда-либо был убежден, что Карлина скрывается именно в этом месте. Они нарочно спрятали ее. Почему бы старой жрице не исполнить его просьбу, ведь он просил достаточно вежливо? Разве трудно ей было объявить Карлине, что Бард пришел с миром, что он не желает никому причинять вреда или творить богохульство? Он просто хочет вернуть ее домой, он имеет право создать семью. В любом случае, чтобы ни случилось, она, как и прежде, его законная жена.

И все-таки душу грызло сомнение — не богохульствует ли он. Что ни говори, а применить силу в таком месте… Плюнуть и растереть — Бард окончательно взял себя в руки. Он повернул коня и подъехал к Мелисендре.

— Пришла пора использовать твою силу, — сказал он. — Ну-ка глянь — где-то здесь зыбучие пески. Что там у нас впереди?

Она вытащила свой кристалл и посмотрела в него. Лицо ее окаменело, взгляд застыл, словно женщина пребывала в каком-то невидимом причудливом мире, где тайное становится явным, где можно разглядеть лики богов. Может, потому в таком благоговейном страхе и восторге замирают лица у лерони, когда они погружают свой взор в недра звездного камня. Более того, в этот миг лицо ее стало очень похожим на лицо сестры ее, Мелоры.

— Здесь рядом полоса зыбучих песков, только они в общем-то не опасны. Мелковаты они… Бард, неужели ты совсем потерял голову? Это же крайнее безрассудство… Нельзя гневить Аварру. Если Карлина пожелает вернуться к тебе, она вернется. Не под замком же здесь ее держат.

— Не знаю, не знаю… — ответил он. — Они очень подозрительны, эти безумные женщины. Зачем они решили жить без мужчин? Что за необходимость целыми днями читать молитвы, хранить целомудрие? Что им вообще делать в этом месте, в котором ни одна нормальная женщина…

— Ты считаешь безбрачие и желание молиться неуместным для женщин? — саркастически спросила Мелисендра.

— Не имеет значения. Я уверен, что женщина может молиться столько, сколько ей заблагорассудится, но пусть занимается этим у семейного очага. Нет и не может быть такого, чтобы замужняя женщина могла позволить себе целомудрие против воли супруга. Что полезного в этих многосуточных бдениях, если они нарушают законы природы и права мужчины?