Два завоевателя - Брэдли Мэрион Зиммер - Страница 81

Напиток был темен, вкусом напоминал горький, без сахара, шоколад, однако действовал не хуже черного кофе. В голове быстро утих раздражающий бой скопища молоточков, зрение прояснилось.

— Я хотел поговорить с тобой, Паоло. Ты вчера держался молодцом. Эти гарпии, атакующие с неба, — что-то новенькое, наши лерони не были к ним готовы. И все было так реально! А ты, как утверждаешь, ничего не видел.

— Я и сейчас утверждаю то же самое. Все, что мне мерещилось, я воспринимал твоими глазами.

— Значит, ты невосприимчив к такого рода иллюзиям. Думаю, мне стоит поделиться этой новостью с мастером Гаретом. Правда, конфиденциально… Может, он способен объяснить эту странность. Это очень важное качество. Помимо всего, это преимущество действительно открывает тебе двери к самостоятельному командованию. Этот день придет, и довольно скоро. Люди пойдут за тобой в бой, я вчера имел удовольствие в этом убедиться. Только остерегайся лерони, будь с ними осторожен, не болтай лишнего. Они что-то учуяли насчет тебя. — Бард рассмеялся. Смех у него был отрывистый, лающий. — От этого проклятого варзиловского договора есть польза. Если все дело в том, чтобы сражаться без использования колдовских уловок, у нас появляется важное преимущество. В поле на мечах мы сокрушим любого противника.

— Я так понимаю, вы с мастером Гаретом друзья. Ты как-то зависишь от него?

— Зависеть не завишу, скорее наоборот, но жизнь нас накрепко связала. Он знает меня — и моих сводных братьев — вот с такого возраста. — Бард поднял руку на метр от пола. — Я был бы рад отпустить его со службы — отправил бы доживать век в какую-нибудь Башню. В покое… Денег бы не пожалел… М-да, когда мы окончательно замирим Серраис, я буду настаивать, чтобы Аларик присоединился к договору. При условии согласия всех соседей. Мне не доставляет удовольствия, когда на головы наших подданных начинает литься клингфайр или, что еще хуже, когда над деревнями пускают ядовитый туман, от которого у людей разжижается кровь… Они дохнут как мухи… В тех областях, я слышал, повитухи начинают при родах таких ублюдков принимать, что только диву даешься. Младенцы рождаются без рук, без ног, слепые, с волчьими пастями, с выпирающим из кожи позвоночником. Подобное у нас почти никогда не встречалось — ну, раз-два в год, а там это дюжинами, на каждом шагу. Хуже всего то, что в тех местах до сих пор появляться небезопасно. Я подозреваю, что земля там отравлена на годы вперед, может быть, на два поколения. Действительно, вокруг слишком много колдовства!

Пол слушал его и поражался — каким образом они могли с помощью колдовства устроить радиоактивное заражение местности? Ведь то, что рассказывал Бард, все эти симптомы говорили о том, что людей поражала лучевая болезнь. Это невозможно — силой мысли расщепить молекулу или, наоборот, провести синтез более тяжелых, радиоактивных элементов!

— Ты считаешь, — несколько озадаченно спросил он Барда, — что и подобная угроза мне не страшна? Что я и от подобного ларана защищен?

— Нет, я так не думаю. Твой разум, возможно, и не способен воспринять навеваемые иллюзии, однако тело у тебя обычное, человеческое, и всякий яд, действующий на человека, подействует и на тебя. В любом случае мы убедились, что миражи, всякие видения тебе нипочем. У меня есть для тебя задание. Серраисцы в общем-то разбиты. Сегодня пришло известие, что после бомбардировки Хали они тоже подписали договор. Это означает, что земли к югу, все Валеронские равнины — а это двенадцать или тринадцать королевств — тоже присоединятся к нему. Так что тут есть для тебя одно поручение.

Он помолчал, нахмурился, опустил голову. Долго разглядывал что-то на полу.

— Я хочу, чтобы ты отправился на остров Безмолвия и привез оттуда Карлину. Ее охраняют колдуны, ты не обращай на них внимания. Они тебя начнут пугать всякими бяками, но ты игнорируй. Одним словом, добудь ее!

— Кто такая Карлина? — спросил Пол и сам догадался, прежде чем Бард ответил:

— Моя жена.

4

Тусклый долгий рассвет навис над Святым озером, над замершим в дреме островом Безмолвия, когда длинная вереница женщин, одетых в черное, покрывших головы темными накидками, с серповидными ножами у пояса, начала выплывать из узкого портала главного храма. Здание напоминало улей, и бесконечная череда выходящих напоминала некий завораживающий, бесконечный поток странных насекомых, отправляющихся за сбором пыльцы.

Женщины, согласно обычаю, обошли остров и так же неспешно, по очереди, все в том же порядке, начали одна за другой входить в двери просторного глинобитного сарая, где была устроена столовая. Жрица Лириэль, в миру называемая Карлина, дочь короля Одрина, прошествовала на свое обычное место. В голове ее все еще звучали слова молитвы.

«Твоя ночь, Мать Аварра, даждь нам день. Твоею милостью освятился день. Придет час, и все вновь погрузится в темное лоно твое, о, Мать! Твоим милосердием обременены мы заботами и творим добро при свете дня. Склоняясь перед тобой, мы всегда помним, что свет растает и твой мрак окутает землю…»

У глинобитного здания Карлина отделилась от вереницы жриц и послушниц и направилась к заднему входу в столовую. В темном, пропитанном озерной сыростью коридоре скинула накидку, не глядя повесила ее на крюк — ей уже не надо было отыскивать его — прошла в просторную кухню. Здесь повязала фартук, сняла крышку с огромного котла, в котором всю ночь на маленьком огне упаривалась каша. Работала девушка споро — расставила на столах деревянные чашки, наложила в них каши, нарезала хлеб, разложила куски на деревянном подносе. Потом налила в кувшины из обожженной глины масло, в другие — мед. Как только столовая наполнилась безмолвными фигурами в черном, послышался робкий перестук ложек, Карлина сноровисто поставила на столы кринки с холодным молоком и горячим настоем из трав.

Разговаривать за завтраком разрешалось, хотя определенная пища должна была поглощаться в состоянии медитации, но сегодня таких блюд не было и, как всегда, помещение заполнилось голосами, смехом. Все спешили наговориться — ведь впереди ждал день, заполненный долгой, страстной молитвой. Женщинам, обосновавшимся здесь, нашедшим убежище, было о чем молить Аварру. А пока женщины перемывали косточки подругам так же, как в миру.

Карлина, закончив со своими обязанностями, села поесть. Место за каждой жительницей острова закреплялось сразу и навсегда.

Слева от нее сестра что-то доказывала подруге:

— …Нет, теперь в Маренжи новый король. Им мало, чтобы местные жители платили налог в государственную казну. Они начали призыв, и каждый мужчина, способный носить оружие, теперь будет забран в армию лорда-генерала. Им придется сражаться против Хастуров. Король Аларик еще совсем ребенок, поэтому армией командует известный повсюду бандит, его называют Киллгардский Волк. Он и есть лорд-генерал. Это просто ужасный человек, он завоевал Хамерфел и Сейн-Скарп. Женщина, которая привезла кожу на подметки, сказала, что он и Серраис покорил. Теперь направляется в Валерон, он, говорят, собирается поднять все земли против Хастуров.

— Это говорит о недостатке благочестия, — ворчливо возразила мать Люсьела. По слухам, она была так стара, что помнила годы правления прежних Хастуров. — Что это еще за лорд-генерал? Разве он не родственник Хастурам?

— Нет. Говорят, он поклялся вырвать Дарковер из-под власти Хастуров, — объяснила первая девушка. — Всю Сотню царств. Он — сводный брат короля, однако на самом деле именно он является правителем. Кто бы ни сидел на троне… Сестра Лириэль, — обратилась она к Карлине, — ты же явилась сюда из Астуриаса. Кто это может быть? Кого называют Киллгардским Волком? Ты его знаешь?

Карлина сама удивилась, что коротко откликнулась «да», потом спохватилась:

— Ты об этом лучше осведомлена, сестра Анья. Я покинула двор до всех этих событий, теперь я только сестра Лириэль, жрица Темной Матери.

— Ну, так не бывает, — надулась Анья. — Мне кажется, тебе следует проявлять больше интереса к домашним делам.