Беспокойные союзники - Асприн Роберт Линн - Страница 61

Сейчас ему снилось утро. Солнечные лучи освещали лица юных, с радостью и надеждой проснувшихся навстречу новому дню, и безжалостно высвечивали на лицах представителей старшего поколения каждую морщинку и тень, свидетельства богатого жизненного опыта. Но утренний воздух был так упоительно свеж и купола храмов так восхитительно сверкали на солнце, что Лало на миг даже показалось, что он вернулся в дни собственной юности, в те времена, когда город процветал и богател, когда туда непрерывно стекались огромные караваны торговцев… Но, приглядевшись повнимательнее, он заметил знакомые старые трещины в стенах домов, которые тщетно пытались скрыть с помощью новой краски и позолоты, а чуть поодаль увидел на фоне ясного неба полуразрушенное здание Гильдии Магов. Значит, это либо настоящее, либо, возможно, недалекое будущее (городская стена вдали показалась ему существенно более высокой, чем он ее помнил).

Несмотря на столь ранний час, возле развалин Гильдии царило оживление… Подойдя ближе, Лало заметил знакомую кудрявую голову своего сына Ведемира, окруженного целой толпой приятелей по гарнизону. Все это были высокие, сильные, загорелые молодые мужчины; они, добродушно посмеиваясь и отпуская в адрес друг друга непристойные шуточки, были вооружены отнюдь не мечами и пиками, а кирками и заступами. Ведемир тщетно пытался придать своему отряду сколько-нибудь организованный вид.

Невдалеке Лало увидел свою дочь Ванду и рядом с ней еще одну девушку, светло-каштановые блестящие волосы которой были прикрыты легким шарфом. «Да это же Райан!» — подумал вдруг Лало, абсолютно уверенный, что прав. Но почему он так в этом уверен?

Художник подошел к девушкам и громко поздоровался с ними, но они смотрели сквозь него. Ведь они были в той же степени не способны увидеть сейчас его дух, в какой и он не был способен разглядеть их своими незрячими глазами, когда они приходили днем навестить его.

«Быть зрячим и уметь видеть — это совсем не обязательно одно и то же…» Осознание этого факта пришло к Лало, точно ответ на какой-то давно мучивший его вопрос… Он был уже совсем близок к пониманию данной истины, когда ход его мыслей нарушил громкий крик. Солдаты гарнизона яростно сражались с обломками камней, завалившими вход в главный зал Гильдии.

Густое облако пыли взметнулось в воздух — это удалось сдвинуть с места первую из каменных глыб. Лало увидел, как подхваченные ветром пылинки превратились в некое подобие странных фигур, похожих на человеческие, хотя вряд ли у обычного человека нашлись бы слова для описания этих существ. Сотканные из пыли фигуры эти некоторое время повисели в воздухе над работающими людьми, потом ветер подхватил их и унес прочь. Лало так и не понял, что это: игра света и теней или же ему удалось увидеть те магические силы, что связаны с этими развалинами?

Он действительно ВИДЕЛ это?.. Или же эти образы подсказало ему внутреннее видение художника?

Первый успех окрылил работников. Острыми кирками они ловко рубили глыбы на более мелкие куски, которые можно было отнести в сторону. Вскоре под завалом показалась земля. Раздался чей-то крик, и все сгрудились возле видневшегося среди обломков проема в стене.

— Что они там нашли? — спросила Ванда подругу.

— Прямо под главным залом должна быть лестница, ведущая в подвалы, — взволнованно ответила Райан. — Дариос не раз хвастался, что знает туда дорогу… Наверное, мне не следовало бы говорить об этом… Но ему же всегда так хотелось «произвести впечатление», хотя в том совершенно не было никакой нужды…

— Что ж, возможно именно несдержанность и спасет ему жизнь, — сказала Ванда. — Скажи: если его найдут живым, как ты поступишь с Ведемиром?

Райан вспыхнула и слегка пожала плечами:

— Не знаю. Я их обоих люблю.., ну как тебе это объяснить… все дело в том, что люблю я их по-разному, понимаешь?

— Нет. — Ванда покачала головой. — Я ведь еще ни разу не была ни в кого влюблена, а уж чтобы любить сразу двоих… Может, тут как раз мне больше повезло… Ой, посмотри… — вдруг воскликнула она. — Они, кажется, откопали дверь!

Раскопки у проема в стене не прекращались ни на минуту, и, когда откатили последнюю глыбу, Лало увидел довольно гладкую каменную плиту, абсолютно целую и украшенную сложным переплетением неких символов. Он подошел поближе, желая рассмотреть знаки, но они были ему неизвестны. Но, всматриваясь в эти волнистые линии и острые углы, он чувствовал, как в душе у него зашевелились некие воспоминания. Может, он видел нечто подобное у Инаса Йорла?

Однако времени рассмотреть Знак как следует ему не хватило:

Ведемир размахнулся киркой и что было силы ударил по закрывавшей вход каменной плите.

Из-под загадочного символа брызнул ослепительный лиловый свет. Лало успел еще услышать оглушительный грохот падающих камней, пронзительные человеческие крики и угрожающий шорох осыпающейся земли. Его собственный вопль ужаса слился с воплями множества других людей, но что было дальше, он уже не видел: могучий порыв ветра подхватил его и понес прочь.

Все вокруг заволокло странной пеленой, но мысленным взором он все еще видел тот Знак, начертанный на плите и окруженный ослепительным лиловым сиянием.

— Ведемир! Ах, Ведемир!

Горестный крик рвался у Лало из горла. Он сражался с проклятой тьмой, пока беспорядочно мечущиеся руки его не наткнулись на что-то большое, мягкое и теплое. Кто-то нежно обнял его, прижал к себе, и постепенно он начал успокаиваться, дыхание стало ровнее. Ему не нужно было видеть, кто обнимал его: он и так это знал. Со вздохом, похожим на рыдание, Лало склонил голову на грудь Джиллы и вдохнул знакомый милый запах ее волос.

— Все хорошо… Я здесь, с тобой.., успокойся, любовь моя… это всего лишь сон… — Джилла гладила его по спине, словно ребенка. В окна лился прохладный воздух, и Лало догадался, что ночь еще не кончилась. Вдали слышался лай сторожевого пса, откуда-то со стороны Лабиринта донесся пронзительный крик и тотчас же смолк.

— Сон… — пробормотал он. — Великие боги! Хорошо, если так! — Бешено бьющееся сердце никак не хотело успокаиваться, в мозгу мелькали, сменяя друг друга, странные образы — загадочный символ надверной плите, лицо Ведемира, падающие откуда-то сверху обломки камней…

— Ведемир говорил, что у здания Гильдии будут производиться раскопки… — с трудом выговорил Лало. — А он не сказал, когда? Ты не слышала, Джилла?

— Я толком-то не помню… — Она даже поморщилась, так сильно вдруг пальцы Лало стиснули ее плечо. — По-моему, завтра. А что, это так важно?

— Его необходимо остановить! Если Ведемир попытается открыть дверь и нарушит затворяющее заклятье, он непременно погибнет!

— Какое затворяющее заклятье? Какую дверь? — Он почувствовал, что Джилла немного отстранилась от него, ничего не понимая. — Да ведь от здания почти ничего не осталось, Лало!

Я сама видела!

— Я тоже кое-что видел!

— Лало, о чем ты говоришь? — сердито оборвала его Джилла.

— Да, видел! Мне снился сон, и я видел, как Ведемир раскапывал заваленный вход в подвалы Гильдии, и его засыпало рухнувшей стеной!

— Ты просто беспокоишься о нем, вот в чем дело… Что ж, и я беспокоюсь. — Голос ее звучал ласково. — Мы же родители — как же нам о своем сыне не беспокоиться. Мне тоже часто снятся кошмары, в которых моим детям грозит смертельная опасность.

Но я знаю: это всего лишь сны, не более. — Джилла говорила спокойно, уверенно, но Лало решительно тряхнул головой и воскликнул:

— Джилла, перестань, пожалуйста, утешать меня, как ребенка!

Ты, видно, считаешь, что я вместе со зрением и разум утратил?

Прошу тебя, выслушай меня внимательно!

— Ну что ты, дорогой! Мое отношение к тебе ничуть не изменилось. Конечно, теперь мне приходится больше заботиться о тебе, но я…

— Если твое отношение ко мне не изменилось, значит, ты втайне всегда презирала меня! — рассердился он. — Хотя прежде, даже в самые трудные времена, ты никогда не спала в другой комнате!